Абсолютный враг - Андрей Ливадный

Ну и что же теперь? Раскиснуть? Сдаться? Стать еще одним холмиком среди нагромождений техники Ржавой Равнины?

Пока он размышлял над безрадостными перспективами, подсистемы поврежденной боевой экипировки, подчинившись мысленному приказу, перешли в аварийный режим, развернув перед внутренним взором галакткапитана интерфейс прямого управления колониями микромашин, интегрированными в структуру боевого скафандра.

Высокотехнологичная нанопыль за последние десятилетия стала неотъемлемым признаком любой современной экипировки. В случае незначительных повреждений микромашинные комплексы, действуя самостоятельно, устраняли неполадки, герметизировали мелкие пробоины, восстанавливали отдельные узлы, реконструируя негодные детали в соответствии с хранящимися в памяти эталонными образцами.

Сейчас Вадим намеревался использовать микрочастицы для анализа окружающей среды и аварийного вскрытия нефункциональной бронированной оболочки.

Рощин отдал мнемонический приказ, и над почерневшим, оплавленным корпусом боевого скафандра, застывшим на склоне холма, внезапно взвихрились два облачка микрочастиц.

Часть нанопыли рассеялась в воздухе, медленно опускаясь до уровня почвы, собирая и передавая галакткапитану данные о химическом составе атмосферы; частицы из второго облака осели на оплавленную поверхность бронепластин, и тут же образовали две длинные серебристые прожилки, толщиной с волос.

Рощин временно проигнорировал доклад, сформированный подсистемой аварийного вскрытия, терпеливо ожидая более полной информации о химическом составе окружающей среды.

Атмосфера планеты, судя по полученным данным, вполне годилась для дыхания.

Понимая, что права на ошибку нет, Вадим действовал осторожно. Лишь через несколько минут, получив все необходимые сведения, убедившись, что автоматическая система метаболической коррекции в состоянии справиться с негативным воздействием на организм обнаруженной микрожизни, он отдал мысленный приказ на аварийное вскрытие скафандра.

Колония микрочастиц, принявшая форму двух едва приметных серебристых нитей, приступила к действию. Микромашины вгрызлись в броню, разрезали слой окалины, затем процесс существенно замедлился. Потребовалось около десяти минут, прежде чем микрочастицы разрушили керамлит, разрезав броню, как раскаленная металлическая нить разрезает пластик.

Две половинки скафандра разделились под собственным весом.

Микромашины дезактивировались Вадим почувствовал боль в онемевших мышцах и понял, что свободен.

Пришлось приложить болезненное усилие, чтобы поднять руку и переключить режим на маске дыхательного аппарата.

Кружилась голова. Система боевого поддержания жизни более не контролировала тонус организма, теперь все действия, связанные с коррекциями работы метаболических имплантов[27], осуществлялись в полуавтоматическом режиме.

Он лежал на спине, глядя в темные небеса, вдыхая воздух чуждого мира.

* * *

Через некоторое время Рощин, преодолев слабость и головокружение, сумел подняться с земли. Две половинки разрезанного бронескафандра скатились вниз по склону, теперь на Вадиме был надет лишь цельнокроеный защитный комбинезон со встроенной системой терморегуляции, голову защищал мягкий полушлем без проекционного забрала, на ногах – прочная и удобная обувь.

Он настороженно прислушался к собственным ощущениям.

Сигнатуры враждебных механоформ не изменились, значит ни один из механизмов оцепления не придал должного значения его появлению.

Впрочем, могли ли они различить слабый тепловой контур человека, затаившегося среди нагромождений металла?

Идти на риск, выясняя возможности их сканирующих комплексов, Вадим не стал. Теперь прорываться к горам нет смысла. Без Хьюго и Креша найти затерянные среди горного массива анклавы свободных сервов будет нелегко. Если инсект и андроид не погибли, сумели добраться до предгорий, то они обязательно вернутся и станут искать его следы. Что ж, оставить метки нетрудно. В распоряжении Вадима оставалось три герметичных капсулы с нанопылью. Микромашины послужат хорошими проводниками для Хьюго, если тот вознамерится искать Вадима.

Мой объект интереса расположен не в горах, – мысленно сказал себе Рощин, определяя ближайшие задачи. Спасательная капсула, из которой его вызволили инсект и андроид, осталась в болоте, километрах в двадцати отсюда. Ее гиперпривод, с большой долей вероятности, не пострадал, значит, необходимо искать место крушения. Единственный шанс вырваться, получить помощь, реален только после подачи сигнала на гиперсферных частотах.

Вадим не сомневался, – если ему удастся сформировать импульс и отправить его в гиперсферу, мнемоники флота без труда идентифицируют звездную систему, откуда послан сигнал.

Надежда всегда умирает последней.

Начиная свой путь по Ржавой Равнине, Рощин не представлял и сотой доли тех трудностей, опасностей и открытий, с которыми ему придется столкнуться.

Он просто пытался выжить.

Во тьме слабо угадывались неясные контуры фантасмагорических объектов.

Причудливые образования венчали вершины холмов, карабкались по их склонам, таились в ложбинах и оврагах.

Теплый ветер нес незнакомые, тревожащие запахи. С каждой минутой, с каждым шагом варьировалось количество сигнатур: перед мысленным взором Рощина открывались все новые и новые энергетические соцветия, одни неподвижные, другие перемещающиеся по Ржавой Равнине с различными скоростями, в разных направлениях.

Пробираясь по холмистой местности, галакткапитан чувствовал, как тают силы. Уже через четверть часа Вадим был вынужден остановиться: организм, предельно истощенный за трое суток боев в системе Алексии, требовал отдыха. Сказывалось недавнее применение боевых стимуляторов и последствия полученных ожогов.

Ухватившись рукой за причудливо изогнутую конструкцию, он огляделся. Неизведанные просторы Ржавой Равнины выглядели зловеще. Окажись на месте Рощина обычный человек, он не сделал бы и шага; вокруг царил плотный мрак, но мнемоник прекрасно воспринимал не только рельеф местности и расположение препятствий, но и отслеживал некоторые структуры, погребенные под прахом тысячелетий. Оплывшие возвышенности скрывали в своих недрах непонятные, зачастую замысловатые конструкции, явно не принадлежащие к сумме известных галакткапитану технологий. Кое-где виднелась растительность, в основном заросли кустарников, реже – отдельно стоящие деревья неизвестных пород, пару раз он наблюдал странные, с точки зрения человеческой психологии, образования, похожие на растительность. Псевдодеревья (как мысленно окрестил их Рощин) являлись источниками энергетической активности. Внешне они мало отличались от иных растительных форм, но на уровне мнемонического восприятия настораживали.