Что пропало - Кэтрин О'Флинн

Свет был притушен; когда она подошла к общему выходу на стоянку, двери оказались заперты. Она оглядела тускло освещенный зал и слегка запаниковала. Она никогда еще не оставалась здесь одна в такой поздний час. Радио «Зеленых дубов» молчало, не гудели полировальные машинки, вообще ни звука. Только незнакомые углы и тени и воздух — холодный.

Она знала, что в служебных коридорах есть пожарные выходы. Она смутно помнила какой-то сложный маршрут до стоянки, которым шла однажды с другими работниками, задержавшимися до ночи из-за учета, но сейчас не могла его вспомнить. Решила пойти к фонтану, где любили собираться днем охранники. Если там какой-то дежурит, она попросит его отпереть дверь.

Она шла мимо полутемных витрин и видела внутри магазинов следы исступленного шопинга: втоптанные в ковер тоненькие блузки, разбросанные по полу левые кроссовки, пакеты от чипсов на полках с CD. Ей не хватало невнятной магазинной музыки. Она подумала: кому это пришло в голову заводить ее с раннего утра и почему ее выключают ночью? Ей нравилась музыка по утрам, благодаря музыке все становилось немножко нереальным. Стало бы легче, если бы она могла услышать ее сейчас.

Она подошла к фонтану — ни одного охранника. Где-то внутри заметался страх, и она попыталась успокоиться. Она вспомнила свои утренние пантомимы и поняла, что в самом деле будет выглядеть подозрительно, если ее сейчас увидит охранник — если она возникнет на мониторе. Она смогла бы сослаться на запертую дверь, но представила себе, как они не поверят, обыщут ее сумку, решив, что она вовсе не уходила, а, наоборот, вошла со своим ключом, чтобы украсть товар из магазина.

Лиза решила, что за ней уже наверняка следят; ощущение, что она на виду, было пугающим. Следят, но не идут на помощь. Наблюдают и оценивают. Она направилась обратно к зеркальной двери и решила рискнуть самостоятельно искать дорогу к стоянке в лабиринте служебных коридоров. Она хотела уйти из-под камер, снова стать невидимой.

Через сорок минут, совсем уже отчаявшись, Лиза увидела впереди спину охранника, сворачивавшего за угол в сером коридоре. Страх быть обнаруженной перевешивал отчаяние, и она не стала догонять его, надеясь, что сможет пройти за ним незаметно, и он приведет ее к выходу. Она держалась позади и старалась шагать с ним в ногу. Теперь она немного успокоилась. Очертаниями фигуры он напоминал брата. Страх отступил, она почувствовала себя увереннее — как хитрая террористка, в которую она играла по утрам.

* * *

Было около одиннадцати, когда Курт вдруг остановился во время обхода и задержал дыхание. Он сжал губы и прислушался. Он пытался расслышать что-то за жужжанием люминесцентных трубок и еще более слабым шумом вентиляции, но напрасно. До сих пор он шел, думая о своем, и сейчас не мог сообразить, давно ли ощутил присутствие постороннего. Он продолжал идти, но вел себя так, как может вести себя только человек, знающий, что за ним ведут наблюдение. О том, чтобы пойти назад, он не думал; сама мысль об этом была настолько неприятна, что даже не задержалась в голове. Он знал, что может нажать кнопку рации и вызвать Скотта. Он знал, что за ним кто-то идет.

Он обернулся и посмотрел в серый коридор, но ничего не увидел. Не надо было оборачиваться. Вид пустого длинного коридора испугал его. Он знал, что коридор не пуст: кто-то там прятался. Он пошел дальше, пытаясь вернуться к тому, о чем перед этим думал, но зацепиться за мысль не мог. Дважды еще он останавливался, оглядывался и прислушивался, и оба раза ничто не материализовалось.

Минуты через три или четыре он решил наконец остановиться и крикнуть: «Есть тут кто-нибудь?» — и метрах в семи от него из-за выступа вышла молодая женщина с прицепленной к сумке игрушечной обезьянкой в костюме.

Лиза вышла из-за трубы. Спереди охранник меньше напоминал брата — только сложением. Он явно нервничал.

Лиза не знала, что сказать, и, помолчав несколько секунд, выдавила: «Я заблудилась». Она стала объяснять, как это случилось и что она хочет домой, но оборвала себя, увидев, что он не слушает ее, а смотрит на игрушечную обезьяну, привязанную к сумке.

— Где вы ее взяли? — спросил он.

— Нашла в коридоре. Она была засунута за трубу. Наверное, не надо было ее брать. Просто она мне понравилась… — Лиза помолчала, а потом весело добавила: — У нее гетры.

Она сознавала, что разговаривает как идиотка. Ей было страшно одной, и теперь она слишком много говорит. Охранника этого она как будто видела в центре. Он по-прежнему смотрел на обезьяну и молчал.

— Вы меня немного испугали, — призналась она.

Это как будто вывело его из задумчивости.

— Извините. Вы меня тоже напугали. Эту обезьянку я видел раньше. По-моему, ее оставила девочка. Однажды ночью я видел ее на мониторе. Может, она возвращалась после. Может, приходит и прячется здесь ночью, а обезьяну приносит с собой.

Курт опять погрузился в задумчивость. Немного погодя Лиза кашлянула, и он снова заговорил:

— У меня такое чувство, что надо было получше ее искать. Может быть, она в беде.

Охранник закрыл глаза. Лиза смотрела на его лицо. Она видела в нем усталость, но под усталостью была печаль. Мелькнула мысль: не уснул ли он, в самом деле? Она тронула его за плечо, и он открыл глаза.

— Да, попробуйте ее найти, — сказала Лиза, — может быть, убежала из дома… — Она подумала о брате и вдруг неожиданно для себя произнесла: — Если хотите, я вам помогу. Женщины она, наверное, меньше испугается. Мы можем найти ее и поговорить. Здесь жутко очутиться одной.

Охранник посмотрел на нее.

— Почему вы хотите мне помочь?

Лиза не знала, как ответить, и поэтому сказала правду:

— Потому что я сама пропала здесь много лет назад… кажется, и вы тоже, — но ее мы, может быть, выручим.

Охранник проводил ее до выхода.

* * *

Спустя два вечера Курт ждал у фонтана. Она сказала, что закончит работу около 10.30. Он объяснил Скотту, что она попросила поводить ее по коридорам, чтобы в следующий раз не заблудиться.

Она появилась, и они бродили по серым туннелям, пытаясь обнаружить признаки человеческой жизни, какие-нибудь следы присутствия ребенка. Курт ходил здесь каждую ночь и не понимал, что они надеются найти, — приметы, которые поведут их, как в сказке? След из конфетных оберток? У Лизы был пакетик конфет, и она клала их там, где их мог заметить ребенок. Рядом с каждой оставляла записку: «Кажется, у меня твоя обезьянка. Приходи в „Твою музыку“ и спроси Лизу». Курт опасался, что их могут увидеть другие охранники и предположить какие-то эротические намерения, но ничего не сказал.

Им было неловко друг с другом, и разговор получался скованный. Они говорили о девочке — кем она может быть и почему прячется в центре? Курт рассказал Лизе, что он в точности видел. Их догадки развивались в определенном направлении — оба боялись взглянуть в лицо мрачной реальности. Курт сказал, что она может быть атаманом шайки диккенсовских воришек, которые живут в вентиляционных шахтах и крадут носовые платки и карманные часы у модников в «Зеленых дубах». Лиза сказала, что она может быть эксцентричной триллионершей-карлицей, владелицей «Зеленых дубов» и множества других торгово-развлекательных центров по всему земному шару. Курт сказал, что ее могли подкинуть в центр после рождения, и ее вырастило в коридорах общество крыс. Лиза сказала, что блокнот может свидетельствовать о невероятной алчности ребенка, день и ночь составляющего подробнейший список рождественских подарков.