Самозванка - Скотт Вестерфельд

тела ветка прогибается.

А после сквозь вой сигнализации и крики внизу до меня доносится еще один звук. Скольжение.

Я тут же вспоминаю слова доктора Ортега, который шутливо предостерегал меня, снаряжая мои глаза имплантами…

Змеи – холоднокровные животные, температура их тела подстраивается под температуру окружающей среды. В режиме теплового зрения они невидимы.

И очень не любят, когда на них наступают.

Змея

Звук тихий. В окружении слабого шелеста листьев он похож на шуршание, словно кто-то провел сухим языком по коре.

С какой стороны он доносится?

Ветки здесь очень плотно переплетаются между собой, слух постоянно отвлекается на посторонние звуки. В саду полно смотрителей и дронов.

В скором времени меня тут обязательно обнаружат.

Я тянусь к следующей ветке, надеясь ощутить под пальцами кору, а не чешую.

На ощупь ветка кажется толстой и должна выдержать мой вес. Перепрыгнув на нее, я повисаю и прислушиваюсь. Шуршащие звуки все ближе.

Но сейчас нельзя думать о змее. На меня охотится целая дюжина вооруженных солдат и полный дом охранных дронов.

Я подтягиваюсь и обхватываю ветку ногами.

Крыша уже так близко. Я начинаю ползти вперед, листва шелестит, но создаваемый шум меня нисколько не заботит. Мне просто хочется поскорее почувствовать под ногами твердую землю.

И вновь доносится шуршание. Я замираю. Отключаю бесполезный режим ночного видения.

Она прямо передо мной. В лунном свете мерцает ее скрученная полоска чешуи.

Два черных глаза похожи на капельки нефти.

Она терпеливо смотрит на меня, парализуя своим взглядом. Время тянется бесконечно долго. Я держусь за ветку, едва дыша, и смутно ощущаю, что мои мышцы начинают гореть.

Рано или поздно я упаду.

И тут меня спасает дрон: краем глаза я ловлю крошечные красно-зеленые огоньки его фар. На меня направлен разрядник его маленького шокера всего в метре от моего лица.

– Не двигаться, – говорит он. – Мы не хотим причинять вам боль, но сделаем это, если придется.

Причинять мне боль? Да если он ударит меня шокером, я мигом свалюсь на землю. Возможно, эта деталь и вынуждает робота медлить.

Оружия у меня с собой нет, поэтому приходится импровизировать. Мои рефлексы пересиливают страх.

Я хватаю змею за хвост и швыряю ее в дрон. Та со шлепком ударяется о его поверхность и мгновенно обвивает кольцами небольшой корпус. Дрон опрокидывается назад, его подъемные механизмы пытаются справиться с увеличившейся нагрузкой.

Но испуганное существо не желает его отпускать, и они вместе сквозь листву устремляются вниз.

Я уже почти вскарабкалась на крышу. Больше нет смысла волноваться о соблюдении тишины. Мне бы только добраться до спасательных курток и скрыться в ночи.

Ветка едва ли не касается края крыши – нужно лишь дотянуться рукой. Я прыгаю вперед, ноги волочатся по шершавой каменной поверхности.

Жжение горящих мышц подгоняет меня вверх, и я взбираюсь на парапет. Твердый камень под ногами кажется мне спасением, но сейчас не время расслабляться. С перил я скатываюсь на…

Иголки. Колючки.

Это окраина зарослей кактусов.

От тысячи уколов по всему телу с моих губ срывается прерывистый вздох. Я выбираюсь из кактусовой рощи и оказываюсь на покрытой гравием поверхности крыши.

Из-за сотни впившихся в кожу шипов куртка прилипает к телу. Я срываю ее, отдирая вместе с ней ненавистные колючки.

– Стой где стоишь, – раздается знакомый голос.

В двух метрах от меня парит еще один дрон.

– Тебе не нужно с нами бороться, – произносит он голосом Арибеллы. Войска моего отца захватили руины, поэтому она переключилась на меня.

Почему я так для нее важна?

Потому что ей неизвестно, что мой отец бросил меня.

– Ты не сможешь убежать, Рафия.

Наверное, она права. Поблизости нет ничего, способного сойти за оружие. У ног валяется куртка – можно было бы швырнуть ее в дрон, но я слишком измотана, мои мышцы буквально кричат от усталости.

– Тебе не стоит нас бояться, – продолжает Арибелла.

Мне отчаянно хочется верить ей, хочется знать, что хоть кто-то на моей стороне.

– Ладно, – бормочу я и поднимаю руки. – Я сдаюсь.

– Очень хорошо, Рафия. Я знала, что ты умная…

В этот миг в дрон что-то врезается, ночь озаряют снопы искр и пламени.

Я отскакиваю назад, прижав ладони к глазам, и чуть снова не оказываюсь среди кактусов. Перед глазами пляшут яркие вспышки – последствие взрыва. У дальних перил я вижу вырисовывающийся на фоне темных гор силуэт.

В руках он держит охотничий лук.

– Идем! – зовет Кол. – У меня осталось всего две взрывающиеся стрелы.

Его фигура сверкает в сиянии звезд – все тело покрыто пылью армированного стекла.

А с пояса свисает мой вибронож.

Побег

Я пересекаю крышу и, подбежав к Колу, обхватываю его руками.

Мгновение он обнимает меня, а потом с хмурым видом отстраняется.

– Ай! Ты чего такая колючая?

– Прости. Угодила в твои кактусы. – Кожу до сих пор покалывают застрявшие в ночной рубашке иголки. – Как ты сюда поднялся?

– По ступенькам, – отвечает он.

Ну конечно – крыша оснащена пожарным выходом. Когда в доме запахло гарью, повсюду открылись двери, даже заблокированные системой безопасности.

Надо было воспользоваться лестницей.

– Я не мог уснуть, – поясняет Кол. – Поэтому спустился в старое здание и достал нож, как ты мне показывала.

Он кашляет, и от него в воздух поднимается сверкающее облачко. Надо бы сказать ему, что вдыхать стеклянную пыль небезопасно.

Я раскрываю ладонь, соединяю средний и безымянный пальцы. Нож срывается с пояса Кола и ложится в мою руку. Чувствуя кожей его вибрации, я вновь становлюсь целой – ко мне будто бы вернулась недостающая часть.

– Когда сработала аварийная сигнализация, я решил, что меня поймали, – продолжает он. – Но дело оказалось не во мне. Твой отец ударил по нашим войскам в руинах.

– Я ничего об этом не знала, клянусь.

– Рафи, ты не такая, как он. Но нам необходимо спрятать тебя, пока мы не выясним, что Хефа планирует…

Он осекается и быстро прячет меня за спину, чтобы вставить в тетиву лука новую стрелу.

Я оборачиваюсь. Из сада появляются еще три дрона.

– Кол, прибереги стрелы, – говорю я и направляю свой нож в сторону.

Оружие стремительно облетает крышу. Ударяет в бок крайнего справа дрона, разрубая того на металлические и пластиковые куски, после чего проделывает то же самое с остальными двумя.

Мгновение спустя нож с довольным урчанием возвращается в мою руку – теплый, как свежеиспеченный хлеб.

– Ничего себе. – Кол изумленно смотрит на меня, только сейчас осознав, какое мощное оружие мне вручил.

Я опускаюсь на колени и открываю ящик