Самозванка - Скотт Вестерфельд

со спасательными куртками.

– Сюда прилетят еще дроны. Так что давай наденем вот это.

– Э-э, Рафи?

Я поднимаю голову. По щелчку пальцев Кол взмывает в воздух.

Он стоит на скайборде.

С самодовольным видом.

– Я освободил все свое охотничье снаряжение, – сообщает он. – Подумал, ты захочешь прокатиться.

Я выпрямляюсь и осматриваю летательную доску. Вездеходная, с подъемными винтами и солнечными батареями. Не быстрая, но для полета над дикой местностью идеальна.

Мне так много хочется сказать ему, а выходит только:

– Спасибо.

Кол складывает свой лук, чей нанополимер, лишенный всяких шарниров, принимает форму и размер бумеранга.

– Залезай.

Я встаю у него за спиной, и доска взлетает еще выше над перилами. Под нами расстилаются кривые закоулки города, от страха у меня сводит живот.

– А магнитных браслетов нет? – спрашиваю я.

Кол пожимает плечами.

– Я торопился.

– Постой, а ты-то почему летишь?

– Я провожу тебя до окраины города. – Кол направляет доску вперед. Набирая скорость, мы летим над мелькающими внизу крышами. – В случае преследования в меня не станут стрелять.

Естественно, ведь он – всеми обожаемый первый сын Виктории.

А еще нам пока что не придется прощаться.

– Скажешь, что я взяла тебя в заложники, – предлагаю я, крепко хватаясь за него. – Так у тебя не будет проблем.

– Или я могу сказать Хефе правду: нельзя использовать детей в качестве гаранта.

– Верно, – отзываюсь я. – Сказать правду – тоже вариант.

Мы сгибаем ноги в коленях и ныряем в узкий переулок позади имения Палафоксов, оставляя позади громкий вой сигнализаций.

Эскалация

Мы мчимся по переулку на высоте десяти метров над пустыми улицами.

Оглянувшись через плечо, я не замечаю никаких признаков преследования. Может быть, им известно, что Кол со мной – невозможно ударить по доске, не убив нас обоих.

Или же у них и без того хватает трудностей.

Наконец меня настигает экстаз битвы. Я держусь за Кола, обвивая его руками сзади, и на каждом повороте наши тела одновременно уходят в сторону. Этот безусловный рефлекс наравне с общей целью приводит меня в восторг.

Но как только мы на миг поднимаемся над крышами, перед моим взором проносится ночное небо, испещренное вдали огненными всполохами – это отцовские суборбитальные суда опускаются на руины. Им наперерез с земли летят прерывистые зигзаги молний.

Наши семьи воюют.

Сегодня погибнут еще солдаты.

– Мне так жаль, – шепчу я, уткнувшись Колу в плечо.

– Ты пыталась предотвратить войну своим визитом сюда! Хефа сама виновата, что доверилась ему.

Кол думает, я оказалась здесь по собственной воле. Якобы мое присутствие в Виктории способно сдержать моего отца. Однако я стала лишь разменной монетой, средством вынудить Палафоксов потерять бдительность.

Все эти тренировки с побегом и использованием импровизированного оружия никогда не были крайней мерой. Они с самого начала задумывались с целью бросить меня беззащитной на вражеской территории.

Всю жизнь я полагала, будто мы с Рафи – обоюдоострый нож. Но оказалось, только она имеет значение, а я – не что иное, как пуля, выпущенная из оружия, а после забытая.

Вдруг я обманывала не только себя, но и всех остальных?

Мы летим до тех пор, пока не достигаем промышленной зоны на окраине города. Квадратные здания стоят без окон, дороги заблокированы беспилотными грузовиками.

Похоже, местные заводы сменили направление производства и теперь готовы выпускать дронов и боевую броню. Арибелла планирует повторно захватить руины.

– Мы уже близки к пригороду, – сообщает Кол.

Скайборд замедляет движение. За огнями заводов я могу разглядеть темный океан пустыни.

Мне и раньше доводилось обитать в дикой природе, но мысль о том, чтобы отправиться туда одной, вызывает тревогу.

Дома рядом со мной, на соседней кровати, всегда была Рафи. Даже будучи заложницей, я находилась в постоянном окружении людей. Но от перспективы пробираться в этой кромешной тьме в одиночестве у меня сковывает грудь.

До сегодняшнего дня я и не предполагала, насколько боюсь остаться одна. Это как со змеями: я не знала о своем страхе, пока не столкнулась с одной из них лицом к лицу.

Меня пробивает дрожь.

– Можешь взять мою куртку, – предлагает Кол. – Она утепленная.

– Спасибо.

Он резко останавливает скайборд и поворачивается ко мне.

Я оглядываю себя. Выгляжу ужасно: вся ночная рубашка утыкана колючками кактусов.

Кол снимает куртку.

– До Шрива заряда скайборда вряд ли хватит. Но у доски есть солнечные батареи.

– Все нормально. В руинах меня подберут.

Он оборачивается и при виде вспышек света, озаряющих западный горизонт, хмурится.

– Не будь так в этом уверена. Ты можешь угодить в самый разгар битвы.

Я тяжело вздыхаю. Людям всегда кажется, будто бой предстоит честный, но этого никогда не происходит.

– Пока у меня есть нож, со мной все будет в порядке. – Скайборд слегка кренится под нашими ногами. – Спасибо, Кол, что помог мне сбежать.

Он накидывает мне на плечи свою куртку. В ней тепло, но не так, как в его руках.

– Почему твой отец на такое пошел? – недоумевает Кол. – Как он мог пожертвовать тобой?

Я могла бы поведать ему о своем недавнем открытии – моя жертва изначально была спланирована. Отец использовал меня в качестве приманки для мятежников. Подготавливал меня к необходимости побега. Всю жизнь я была расходным материалом.

Вот только мне совсем не хочется, чтобы это признание прозвучало последним перед нашим расставанием.

Поэтому я вынуждена ему солгать:

– Должно быть, что-то пошло не так. Произошла случайность. Например, открыли огонь по своим…

Он кивает:

– Но дальше так не может продолжаться. Города не должны воевать между собой. Я свяжусь с тобой, как только смогу.

Я отвожу взгляд. Кол не сможет связаться со мной, потому что, как только я вернусь домой, мое место снова займет сестра. Согласно всемирному интерфейсу, Фрей не существует.

– И помни, – говорит он. – Эта война не имеет к нам никакого отношения.

Она имеет прямое отношение ко мне – самозванке, обманом заставившей Палафоксов довериться моему отцу.

– Я буду по тебе скучать, – тихо произношу я.

– Я тоже, Рафи.

Он берет меня за плечи и подается вперед.

От тепла его губ, накрывших мои губы, начинает потрескивать воздух, подобно покалыванию на коже перед надвигающимся ливнем. В голове проносится ураган мыслей, но в его потоках я слышу лишь свое, а не ее имя, как если бы этот поцелуй впервые по-настоящему принадлежал мне одной. И целую его в ответ, словно всю жизнь готовилась к этому событию.

В этот миг в моем ухе звучит голос отца…

«Экстренное сообщение».

Я вздрагиваю и отстраняюсь.

Кол непонимающе смотрит на меня.

– Что такое?

Коснувшись сирано, я