Три дня и вся жизнь - Пьер Леметр

В ставне гостиной у него имелось одно местечко, откуда можно было посмотреть на улицу. То, что он увидел, ужаснуло его. Исчезли две машины, которые только что здесь стояли, дерево высотой больше двух метров с сумасшедшей скоростью пронеслось по улице, то тут, то там ударяясь о стены и садовые калитки…

Гроза бушевала почти три часа.

К четырем часам дня наступила тишина.

В это уже никто не верил.

Одна за другой стали осторожно приоткрываться двери домов.

Жители Боваля буквально онемели от ужаса при виде разрушений, причиненных ураганом, который немецкие метеорологи окрестили «Лотар».

Но им пришлось быстро вернуться в свои дома.

Дождь, на время уступивший место буре, теперь решил заявить свои права на участие в катастрофе.

Он набросился на Боваль с такой огромной силой и частотой, что в несколько мгновений небо потемнело. Ветер совсем стих, потоки воды вертикально обрушивались на город. Улицы быстро скрылись под водой, превратившись сперва в ручейки, а потом в реки, уносящие за собой все то, что несколькими часами ранее разворотил шквалистый ветер: мусорные баки, почтовые ящики, одежду, контейнеры, доски, кто-то видел даже белую собачку, которая пыталась выплыть. Назавтра ее обнаружили разбившейся о стену. Автомобили, недавно угнанные бурей, попав в водоворот, совершали обратный путь.

Антуан услышал, как в подвале что-то упало. Он открыл дверь, попробовал зажечь свет, но электричества все еще не было.

– Не спускайся, Антуан, – сказала госпожа Куртен.

Но он уже схватил висящий на гвозде карманный фонарик и преодолел несколько ступенек. То, что он увидел, лишило его дара речи: в подвале вода стояла высотой в метр, все, что не было хоть как-то закреплено, плавало. Приспособления для кемпинга, коробки с одеждой, чемоданы…

Он поспешно захлопнул дверь.

– Придется все поднимать, – сказал он.

Соображать надо было быстро – если вода захватит первый этаж, а до этого уже недалеко, неизвестно, когда еще они смогут снова спуститься. Пока смерч колотился в дверь, словно хотел ее высадить, госпожа Куртен поспешно собрала продукты и положила их на ступени лестницы вместе со всем тем, что считала ценным: сумочкой, альбомами с фотографиями, обувной коробкой с документами, растением в горшке (почему именно это, мы никогда не узнаем) и доставшейся ей от матери вязаной подушечкой. Можно было подумать, она готовится к Исходу. Антуан обошел дом, чтобы отключить все электроприборы. Вода прибывала с ошеломляющей быстротой. Сначала она просочилась под дверь, ведущую из подвала, потом залила пол возле нее и постепенно захватила все комнаты. Пока они перетащили все, что собрали, наверх, вода поднялась на два-три сантиметра. Было непонятно, какая сила сможет остановить ее распространение.

Антуан остался сидеть на лестнице. Вода добралась до нижней ступеньки и продолжала ползти вверх. На поверхности плавали, покачиваясь, диванные подушки, программа передач, сборники кроссвордов, пустые коробки, швабра и пластиковая посуда…

Антуан встревожился не на шутку. Ну ладно, убегут они на второй этаж, но будет ли этого достаточно? Ему вспомнились репортажи о наводнениях, когда вода доходила до крыш домов. Показывали людей, взобравшихся туда и держащихся за трубы. Неужели им предстоит то же самое?

В город вернулась гроза. Прямо над их головой, будто в комнате, грохотал гром, молнии полосовали окна резкими белыми ослепляющими вспышками. Дождь не прекращался, вода продолжала подниматься.

Антуан принял решение пойти к матери. Теперь, когда ветер стих, госпожа Куртен обошла комнаты и с грехом пополам открыла все ставни.

За окнами перед ними предстал новый пейзаж их части города. Уровень воды достигал тридцати сантиметров. Она покрыла дворы, сады, тротуары и теперь, словно внезапно вышедшая из берегов мутная, бурлящая река, на огромной скорости заливала улицы. Грозой с домов сорвало крыши, сотни черепиц улетели.

Интересно, в каком состоянии их крыша? Антуан поднял голову: потолок изменил цвет, он потемнел, и на нем то тут, то там посверкивали капли. Антуан задумался, уж не кончится ли тем, что весь дом рухнет на них. Но выйти было невозможно. Через окно он видел, как дрейфует унесенный волной пикап для развозки товаров из мини-маркета, а за ним второй. Как будто плотина сдалась, и теперь ничего нельзя было удержать. Мимо него, медленно вращаясь, точно огромный волчок, и ударяясь то о стену, то о дорожный знак, который тут же рухнул, проплыл «пежо» Мушоттов. Спустя несколько минут катящийся волнами все более бурный поток проволок муниципальный автомобиль, который тащил за собой снесенную по пути ограду ратуши.

Госпожа Куртен расплакалась. Конечно, ей было страшно, как и ему, но прежде всего она оплакивала знакомые с детства образы, которые теперь исчезали прямо на ее глазах. Каждому следовало принять это несчастье как испытание, посланное лично ему.

Антуан не удержался и обнял мать за плечи, но это не помогло. Госпожа Куртен, завороженная, зачарованная зрелищем мчащихся по улицам и безжалостно рушащих все на своем пути потоков, унеслась мыслями куда-то вдаль. Антуан видел, как странной процессией проплыла мимо мебель с первого этажа коллежа, как будто ее в едином порыве сбросили в воду. Это его потрясло. Наводнение приближалось к его жизни, захлестывало ее.

Он вдруг подумал о Реми.

Вода еще поднимется, достигнет вершины холма, леса Сент-Эсташ и вымоет Реми из ямы. Его тело всплывет и покинет свой тайник. Через несколько минут весь город увидит, как по улицам, раскинув руки, с раскрытым ртом, точно призрак, проследует тело Реми. И обнаружат его за многие километры отсюда…

Сейчас Антуан слишком устал, чтобы снова расплакаться.

Так прошло несколько долгих часов. Антуан регулярно спускался посмотреть, добралась ли уже вода до первого этажа. Она поднялась почти на высоту столешницы обеденного стола.

Потом гроза постепенно отступила.

В три часа дня в Бовале шел сильный и частый дождь, но он не имел ничего общего с ливнями первой половины дня. Антуан с матерью были вынуждены оставаться в своих комнатах, потому что первый этаж полностью утопал под метровым слоем воды. С потолка повсюду капало, постельное белье промокло насквозь, от влажности некуда было деться. Становилось холодно. Запертые в доме без электричества и телефона, они напоминали себе ждущих помощи жертв кораблекрушения.

Один раз над Бовалем пролетел вертолет службы гражданской безопасности, и больше его не видели. Город был предоставлен сам себе. Никто не мог выйти из дому, вода оставалась на прежнем уровне.

Через окно госпожа Куртен и Антуан могли видеть лишь незначительную часть этого печального пейзажа, на который теперь опустилась тьма.

К восьми часам вечера им показалось, что уровень воды падает, хотя улицы не были освещены. Уличный поток заметно успокоился. На первом этаже вода тоже начала медленно уходить. Ее теперь стало заметно меньше. Но в воздухе витало странное ощущение апокалипсиса, потому что, уступив ненадолго место грозе и ливням, ветер словно бы решил сказать свое последнее слово в этой истории.