Проклятое наследство - Татьяна Корсакова

Как же она ошибалась! Мучения, оказывается, только начинались. Вокзал встретил их сыростью и туманом, который скрадывал звуки и прятал людей. Наверное, следовало идти искать экипаж и извозчика. Но где же его искать? И есть ли они вообще на этом краю земли?

– Аннушка ты меня подожди. – Миша усадил ее на скамью. – Только никуда не уходи, я скоро.

Да куда же она уйдет, если и сидеть-то едва получается? Лучше бы вообще лечь. Вместо ответа она просто кивнула, поплотнее укуталась в покрывшуюся бисеринками тумана шаль, прикрыла глаза. Наверное, Анна задремала, потому что ей снова приснился кошмар. Это был Туманов. Он сидел перед ней на корточках, как уличный мальчишка, и накручивал на палец уголок ее шали. Вид у него был задумчивый.

– Изыди, – сказала она кошмару и потянула шаль на себя.

– Желание дамы для меня закон, пусть бы даже желание это и весьма опрометчивое. Миледи, вы уверены, что не нуждаетесь в моей помощи?

– Господи милосердный… Исчезните же наконец…

Он исчез, растворился в тумане, словно его и не было. Туманов растворился в тумане – как забавно и бессмысленно звучит! Но голос его Анна еще какое-то время слышала. Его голос и голос Миши. Лучше бы ей приснился Миша.

Он не приснился, он пришел и забрал ее из кошмара.

– Аннушка, просыпайся. – На плечо легла тяжелая ладонь. – Я нашел извозчика.

Вот как хорошо все устроилось, стоило только глаза прикрыть, как Миша решил все ее проблемы. Ну, почти все, еще бы согреться…

Миша нашел извозчика. Извозчик сидел в телеге, обычной крестьянской телеге с ворохом сена на дне. На Анну он поглядывал с удивлением, словно бы не ожидал увидеть этакое чудо. Анна тоже не ожидала, что добираться до Чернокаменска придется вот так…

– Прости, но ничего более подходящего не нашлось. – Миша виновато развел руками. – Это ненадолго. Правда ведь, любезный? – обернулся он к извозчику.

Тот не отвечал довольно долго, с задумчивым видом жевал соломинку, а потом коротко кивнул. Анна вздохнула с облегчением. Если ненадолго, то она как-нибудь потерпит, к тому же и туман уже рассеивается.

Забраться в телегу без помощи Миши Анна не сумела, а забравшись, испытала острое желание с головой зарыться в сено. Вдруг да получится согреться! Пока Миша грузил их багаж, Анна пыталась обустроиться и хоть как-то примириться с действительностью. Получалось плохо. Дно телеги было твердым и неудобным, сено оказалось сырым и колким, а в довершение всех мучений зарядил дождь. Не давешний злой ливень, а нудная и безысходная морось. Ничего, Анна ведь уже решила, что все вытерпит. Тем более что и терпеть придется недолго. Извозчик ведь сказал, что Чернокаменск близко, жаль только, не уточнил, насколько близко.

Все-таки Анна оказалась слабой, потому что ждать обещанного становилось все тяжелее и тяжелее. Вместе с дождем пришел холод, и тело постепенно делалось чужим, непослушным. Объятия Миши не помогали, как не помогала и старая дерюга, которую любезно предложил ей извозчик. Но дерюга все же лучше, чем ничего. Вот бы еще ее не пытались у Анны отнять…

А кто-то пытался, пытался нагло и бесцеремонно отобрать у нее последнюю защиту.

– Миша, не надо… Холодно.

– Вынужден вас разочаровать, миледи. Это снова я. – Голос был таким же колким, как сено, и таким же холодным, как дождь. А руки, которые обхватили Анну за плечи и под коленки, оказались горячие.

Отбиваться она не стала, сил больше не оставалось, а тут какое-никакое тепло. И то, что Туманов ее куда-то несет, а Миша что-то говорит ему злым, срывающимся голосом, уже почти ничего не значит. Удержаться бы в сознании.

Удержалась, потому как смогла увидеть, что несут ее в экипаж, изрядно потрепанный, но с виду довольно крепкий. А самое главное, внутри было сухо и никакого ненавистного сена.

– Для девицы благородных кровей весите вы изрядно. – На скамью ее приткнули кое-как, но тут же укутали во что-то теплое и мягкое. – А пальто мое нищему вы зря отдали, не пришлось бы мне сейчас ради вас перетряхивать свой гардероб посреди дороги. Кстати, у вас сено в волосах.

Сено в волосах, холод в костях, пустота в голове – подумаешь…

– …Да кто вам сказал, что близко? – сейчас Туманов обращался не к Анне, а к кому-то другому. – Вот этот прохиндей сказал? Так тут вам не столица, тут расстояния совсем другие! Здесь «близко» может означать «к ночи доберемся».

Что-то забубнил извозчик, заглушая голос Миши.

– А ее, больную, зачем по такой погоде повезли? Или вам нравится полумертвых девиц в телеге катать?!

Полумертвая девица – это, по всей видимости, она и есть. Ну и пусть, лишь бы согреться.

Наверное, Анна сказала это вслух, потому что Туманов тут же заявил:

– Сейчас согреетесь, миледи. Пейте!

В руку ей сунули фляжку.

– Что здесь?

– Лимонад. Пейте же!

Лимонад оказался коньяком, но Анна почему-то совсем не удивилась. Чего еще можно ожидать от Туманова? Зато почти сразу же стало хорошо. Коньяк сначала ухнул в желудок, а потом тут же выплеснулся в сосуды и смешался с кровью, сначала согревая, а следом и убаюкивая.

Миша сел рядом, и Анна положила голову ему на плечо. Вот теперь и вовсе хорошо. Вот теперь можно и до ночи ехать… Еще бы не видеть и не слышать Туманова, но в сложившихся обстоятельствах это, наверное, непозволительная роскошь…

* * *

Дождь стих лишь на подъезде к Чернокаменску. Если бы Клим верил в приметы, то посчитал бы это добрым знаком, но в приметы он не верил, а потому лишь удовлетворенно усмехнулся, когда робкий лучик солнца коснулся бледного лба Анны Шумилиной. Всю дорогу она проспала. Климу хотелось думать, что это сон, а не беспамятство. Возня с больной барышней казалась ему занятием весьма утомительным. Да и не его это дело, а Михаила Подольского. Клим и без того уже проявил несвойственную ему филантропию. Можно сказать, дважды.

В город они въехали в обед и сразу же с головой окунулись в его по-провинциальному неспешную, размеренную жизнь. Хмурые мужики, румяные бабы, вездесущая ребятня, куры, гуси, поросята – одним словом, скука смертная. Был даже момент, когда Клим пожалел о своем решении, благо длился он недолго. Не привык он предаваться унынию, не в его это было характере. А вот Подольский к концу пути, наоборот, повеселел, взбодрился. Наверное, обрадовался, что можно наконец переложить заботы о захворавшей графине на чужие плечи. У пробегавшего мимо мальчишки Клим узнал, где тут в городе приличная гостиница. Гостиница, кстати, оказалась дыра дырой, но расстраиваться из-за этого Туманов не стал. Сказать по правде, он вообще не намерен был в ней долго оставаться. Расплатившись за номер, умывшись и переодевшись, он снова отправился в город.

После недавнего дождя припекало и парило. Клим снял пиджак, закатал рукава рубашки, прошелся по единственной главной улице Чернокаменска. Можно было нанять извозчика, но хотелось прогуляться, приглядеться и к городу, и к людям, его населяющим, подумать о том, что предстоит сделать. Вот только не думалось, хотелось действий, и немедленных, чтобы прошло наконец это выматывающее, похожее на зуд чувство неудовлетворенности, чтобы вдохнуть полной грудью без опаски задохнуться. А поступает он правильно! И множество удивительных совпадений лучшее тому подтверждение. Возможно, это и не совпадения вовсе, а судьба. Кто знает?