Повседневная жизнь Вавилона и Ассирии. Быт, религия, культура - Генри Уильям Фредерик Саггс

Восстание и казнь местного правителя, который был ассирийским вассалом, поставили перед царем и его советниками в столице административные вопросы. Вероятно, рассматривалась возможность назначения сына или брата предыдущего правителя, но если предположить, что это был не первый случай, когда этот регион становился источником смуты, то могли принять решение, – особенно потому, что этот регион имел некоторое стратегическое значение, – что настала пора ввести здесь прямое правление. Наш воображаемый район, – быть может, десятка два деревень в окружении гор – не был завидным назначением, и ради общих административных целей его можно было присоединить к провинции губернатора, который имел резиденцию в крупном городе на расстоянии около тридцати миль оттуда. Однако неотложные повседневные проблемы управления делали желательным непосредственное присутствие ассирийского чиновника. У него была бы возможность отслеживать появление дальнейших признаков неверности по отношению к Ассирии, поддерживать безопасность в этом регионе вообще и – что, быть может, было самым важным – собирать и переправлять в столицу разведывательные донесения. В конечном счете военная и административная эффективность Ассирийской империи в значительной степени покоилась на действенной системе связи и разведке. Один ассирийский царь, с благодарностью принимая разведывательное донесение о передвижении племен в Вавилонии, говорит: «Человек, который любит дом своих господ, открывает уши своих господ ко всему, что он видит или слышит. Хорошо, что ты послал сообщение и открыл мои уши».

Предположим, что для данного назначения было предложено имя Курди-Ашшур-ламура. Это было приемлемо для царя, но было важно также, чтобы кандидатуру одобрили и боги. Поэтому в благоприятный день был проведен ритуал, в ходе которого выяснилось, что думает по этому поводу бог Солнца. На табличке написали имя Курди-Ашшур-ламура и вопрос: «Что касается человека, чье имя здесь начертано, нужно ли его назначать на такую-то должность?» Эту табличку положили перед изображением бога Солнца, пока жрецы-прорицатели тщательно отбирали ягненка без пятен. Они его зарезали и, вырвав его печень и легкие и сверившись с глиняными моделями этих органов (см. рис. 23), составили перечень благоприятных и неблагоприятных предзнаменований. Первый подсчет дал в результате явное большинство «за», хотя если бы результат был неблагоприятный, то была бы возможность провести второй или даже третий цикл толкований.

В качестве раб алани (правитель городов) этого района Курди-Ашшур-ламур постоянно поддерживал связь при помощи гонцов не только с губернатором провинции, но и со столицей. К городу, в котором жил губернатор провинции, вела проселочная дорога, тогда как между городом губернатора и равнинами имелись постоянные почтовые станции, где всегда были наготове мулы для гонцов, везущих депеши в столицу или из нее. От края долины дорога вела прямо в столицу.

Курди-Ашшур-ламур отвечал не только за военную и политическую безопасность этого района, но также и за сбор налогов, которые брались главным образом натурой. В помощь себе он имел штат помощников, в который входил писец, служивший в качестве сборщика налогов и ведший записи о собственности или аренде земли, отмечавший количество осадков и делавший прогноз о том, хороший или плохой ожидается урожай, а также оценивавший землю каждого крестьянина, чтобы определить количество зерна, положенного к сдаче в качестве налога. Когда налоги были определены и собраны, нужно было организовывать транспортировку продукции в столицу провинции, где ее либо хранили для нужд армии на случай боевых действий в этом регионе, либо переправляли в центральные города Ассирии. Каждая деревня в этом регионе также должна была каждый год поставлять определенное поголовье крупного рогатого скота, овец и лошадей, которые большими стадами перегонялись в Ассирию. Какая-то часть молодых людей, вероятно, отправлялась вместе с лошадьми, так как регион, в котором мы представили себе Курди-Ашшур-ламура, славился умелыми наездниками, и эти дикие горцы находили в кавалерийских отрядах на службе ассирийского царя – вполне добровольно – выход для своего воинственного духа.

Сборы налогов, как всегда это бывает с налогами, были источником недовольства местного населения, и неумелое администрирование или пропаганда агентов Урарту из-за границы могли иногда приводить к тому, что местные жители или убегали в горы, или поднимали восстание. Но твердое прямое ассирийское правление не всегда означало только потери. Налогообложение было неизбежным злом, и в этом отношении почти не было разницы, правят ли селянами их соотечественники или представители другого народа: уж если так, то ассирийское налогообложение было легче вынести, так как центральная власть держала в кулаке своих чиновников в провинциях. Поэтому они гораздо реже имели возможность вымогать некоторые суммы в собственный карман сверх того, что требовало правительство. Более того, этот район был гораздо более безопасен при правлении ассирийцев, так как центральная власть ожидала, что Курди-Ашшур-ламур будет принимать суровые меры по пресечению попыток жителей одной горной деревушки совершать набеги на другую. В случае неурожая, что вполне могло быть в гористом районе, Курди-Ашшур-ламур обращался в столицу провинции, чтобы его людям было выдано зерно, хранящееся на складах в этом городе. Вероятно, крестьянам приходилось возвращать это зерно с большими процентами, когда на следующий год они получали хороший урожай, но, по крайней мере, они не были вынуждены смотреть на то, как их дети умирают от голода, как это было в прежние годы. Курди-Ашшур-ламур также пытался сохранять урожай, запруживая некоторые из местных горных речек и вводя тем самым систему орошения. Но хотя теперь это стало возможным в результате безопасной обстановки, обеспечиваемой ассирийской администрацией, эта идея была не нова в тех местах, и в некоторых более заселенных гористых районах по ту сторону границы власти Урарту предпринимали схожие меры.

Рис. 41. Депортация пленных

Часто случалось так, что, когда на северо-восточной границе Ассирии устанавливалась стабильная ситуация, волнения начинались в западной части империи, у Средиземноморского побережья. Мы можем представить себе такую ситуацию и на этот раз. Вследствие этого объявлялась всеобщая мобилизация; от Курди-Ашшур-ламура, как и от многих других офицеров в его положении, требовалось оставить свой регион под ответственность своего подчиненного с ограниченным удерживающим контингентом и двигаться без промедления с кавалерийским эскадроном и столькими рекрутами из числа местного населения, сколько ему удастся набрать, в столицу. Там он увидел бы, что собралась огромная армия, насчитывающая около 200 тысяч человек, готовых выйти в поход и воевать в Сирии.

Ассирийская армия должным образом провела военные действия и подавила волнения в Сирии. Так как рассказ о реальном сражении ассирийской армии приводится в этой главе чуть дальше, то здесь уже не нужны никакие подробности. По окончании военной операции в качестве меры предосторожности против возможных волнений в будущем ассирийские власти угоняли из некоторых наиболее беспокойных городов их выдающихся граждан и ремесленников с семьями, расселяя их в других частях империи, а на их место в сирийских городах присылали такое же население из других краев (рис. 41–42). Такая политика депортации широко применялась в Ассирийской империи в отношении воинственных этнических групп, а в недавнем прошлом ее так же применяли в Советском Союзе со времен Второй мировой войны.