От шелка до кремния. 10 лидеров, которые объединили мир - Джеффри Гартен

Когда Вильгельм наконец доверил Майеру обналичить часть британских векселей, Майер начал просить его увеличить объемы, предлагая в обмен на это более низкую комиссию. Такой подход унаследуют от Майера и его сыновья: соглашаться на меньшую маржу, временно получать прибыль от более крупных сделок, чтобы вытеснить конкурентов, а затем, когда конкурент устранен, поднять цену. Разумеется, ничего нового в этой старой как мир схеме не было, разве только то, что Ротшильд сохранял монополию за счет исключительно тесных личных отношений с клиентами.

Когда от инсульта скончался Фридрих II, трон Гессен-Касселя перешел к Вильгельму вместе с титулом ландграфа, и Ротшильд оказался около одного из самых крупных состояний Европы. В распоряжении Вильгельма были английские облигации, предметы искусства, земли, и Ротшильд еще сильнее сблизился с Будерусом, чтобы иметь возможность чаще вести дела с новым ландграфом.

Дела Майера развивались и в других направлениях. Он возил и продавал английскую шерсть и хлопок, кофе, сахар, кроличьи шкурки и другие товары. Ссужал деньги владельцам магазинов, выдавал кредиты некоторым клиентам, приобретавшим у него монеты. В начале 1780-х годов он купил в Юденгассе дом с двумя потайными подвалами: в один можно было спуститься через черный ход в прихожей, в другой — через замаскированную под стену дверь; однажды это спасет ему жизнь. Несмотря на то что дом был больше предыдущего, растущая семья жила в тесноте. Все кладовки и шкафы были забиты посудой, одеждой и бумагами. За домом находилась крохотная пристройка, которая стала первым офисом Ротшильда[111].

В европейской политике царила неразбериха. В первые десятилетия XIX века европейские лидеры войнами и дипломатическими маневрами без конца пытались перекроить государственные границы. Наполеон после революции 1789 года установил контроль над Францией и пытался расширить свою власть. Его кампании против Англии, Австрии, России, Пруссии превратили Европу в театр военных действий, где альянсы сменялись контральянсами. Ротшильды видели в этом хаосе безграничные возможности: они могли помочь правительствам собрать деньги для армии, рефинансировать военные долги и обойти торговые эмбарго.

Ротшильд вступал в мир международных торговых банков. Его конкурентами на этом поле деятельности были нидерландский банкирский дом «Хоуп и компания», а также британский «Банк братьев Бэринг». Пионеры банковского дела соревновались друг с другом в развитии международных связей, которые открывали доступ к информации об изменениях в политике, экономике, порядках и законах. Майер и его пять сыновей будут лавировать в этом мире интриг военного времени и опасностей, создав многонациональную команду, работавшую по беспрецедентным финансовым схемам и использовавшую тайные контрабандные каналы. В такой обстановке Ротшильды начнут работать со своим первым прусским клиентом принцем Вильгельмом и его союзниками в Австрии и Англии. Они смогут быстро найти общий язык со всеми и сотрудничать в том числе и с французами.

Наполеон начал походы против соседей Франции в 1792 году, когда Майеру было сорок восемь. Чтобы защитить родной город от французов, Ротшильд обеспечил финансирование и поставки еды, униформы и вьючных лошадей австрийским войскам, чтобы они защищали Франкфурт. Он тщательно следил за тем, чтобы все австрийские солдаты получали жалованье, выплата которого приносила ему приличные комиссионные.

Вильгельм тем временем принял решение поддерживать Англию в борьбе против Франции — за сто тысяч британских фунтов, которые Лондон ему выплатил в виде долговых обязательств. Вильгельм искал посредника, который выкупил бы эти обязательства с минимальной комиссией. Выступив в этом качестве, Майер заключил хорошую сделку: еще больше сблизился с богатым немецким клиентом и укрепил связи с английскими финансовыми учреждениями, которые расплачивались по долговым обязательствам.

Пытаясь извлечь выгоду из последствий Французской революции, Майер не спускал глаз с промышленной революции, которая набирала обороты в Англии. Английскому производству шерсти и тканей завидовала вся Европа. Майер стал главным импортером английских тканей: избавившись от английских посредников и их завышенных комиссий, он поручил своему третьему сыну Натану от лица Ротшильдов закупать ткани в Манчестере и перевозить их в семейную компанию во Франкфурте.

Натан прежде никогда не был в Англии, он поначалу совершенно не говорил по-английски, но это не помешало ему построить первое и наиболее значимое отделение деловой сети Ротшильдов в самой сильной в военном и финансовом отношении стране того времени. Работая в тесном контакте со своим отцом и другими членами семьи во Франкфурте, Натан не просто закупал ткани, а подбирал их под клиентов в Германии, Швейцарии, Австрии и России. Семья Ротшильдов наладила финансирование, морские и наземные перевозки и вскоре расширила свою деятельность за счет торговли индиго, чаем, сухофруктами, сахаром и кофе из британских колоний. Разумеется, это была частная семейная фирма, но в ней проступали черты Ост-Индской компании.

Натан учился у отца и был готов практически на все, чтобы заполучить хорошего клиента. Он проявлял деловую хватку и логистическую смекалку для формирования сети поставщиков по всей Великобритании. Он обходил своих конкурентов по цене и получал прибыль за счет больших объемов поставок. Как и Майер, он был необычайно скрытен в работе и ловко входил в доверие к важным персонам.

Очень быстро Натан привлек внимание одного из богатейших евреев Англии Леви Барента Коэна, который стал его наставником. Через несколько лет Натан женился на дочери Коэна — Ханне, получив богатство и связи среди ключевых британских чиновников. За несколько лет он утроил свой капитал и постепенно стал контролировать весомую часть лондонского рынка.

Несмотря на то что дела семьи в торговле тканями и поддержке военных действий Британии шли в гору, Майер запустил новое дело. Вместе со старшим сыном Амшелем он сотрудничал с правительством Дании, что позволило ему разработать и осуществить хитроумный план. Ротшильды скупали все доступные датские облигации и тут же перепродавали их Вильгельму как анонимному покупателю[112]. Вильгельм, к тому времени ставший курфюрстом, оказался ненасытным, и Майеру пришлось провести несколько похожих сделок с другими государствами — для Вильгельма и других клиентов, в том числе для ландграфов немецкого княжества Гессен-Дармштадт. Торгово-валютный дом Майера постепенно превращался в крупный международный банк. Объемы, сложность и география операций с облигациями поражали. К 1810 году Майер начал выдавать займы французским компаниям в Германии, то есть врагам Британии, рассудив, что самый безопасный способ не провалиться в политический разлом Европы — это иметь союзников по обе стороны.