Невинный трофей для охотника - Лана Морриган

— Вампирша — не человек. Она представляет меньшую опасность для нас, — возразила рыжая.

— Для вас…

— Вы продолжайте. Не обращайте на меня внимания, — великодушно позволил князь. — Мне безусловно интересно.

— Александр, новообращенная смогла скрыться. Я ее не отпускала, — Римма кивнула на мою сестру. — Она знала местность. А он, — ткнула пальцем в нашу с охотником сторону.

— А я тебя предупреждал. Соня моя. Я это и перед князем повторяю.

— Ты даже не был с девчонкой знаком до той ночи! — вспылила рыжая.

— А это имеет значение?

— Тихо, — Александр прервал перебранку. Он склонил голову набок так, чтобы видеть мою сестру. — Как давно тебя обратили?

Маша вышла из-за моей спины и тихо ответила: 

— Год.

— Серьезно? — темные брови вампира взлетели.

— Да.

— И чем ты питалась?

— Меня кормила сестра.

— Дважды удивила. Ты знаешь, что делают с такими как ты? С теми, кто был обращен без разрешения правящих?

— Да. Нас убивают. Как моих родителей…

— Стоп. Давай без драматизма, — оборвал Александр. — Такие, как ты редкость. Одно обращение на тысячу или даже больше. Ты контролировала свои действия, а ведь могла выпить сестру полностью. Без раздумий и сожалений. И сейчас, когда рана охотника разит кровью на весь улей, ты остаешься равнодушной, — князь поднялся на ноги, неторопливо обошел нас со спины, встав напротив Маши. — Меняю твою жизнь на возможность услужения мне.

Ивар сжал плечо, не разрешая мне вмешиваться.

— У меня же нет выбора.

— Посчитаю твой ответ за радостное “да”. С вами контракт считаю завершенным. Деньги будут завтра с утра. А насчет обещания подумать над твоей просьбой, Римма, я ее отклоняю. Долее не задерживаю, — не прощаясь, рыжая вампирша вылетела из кабинета. —  Ивар, — скучающий голос князя догнал нас у двери. — Обычно с мусорки люди приносят котят. Говорят, от них проблем меньше, чем от девиц.

Соня

— Ты первая в душ, — Ивар медленно опустился и присел на полку для обуви. — Я подожду. Боюсь, если сейчас лягу в постель, то вряд ли встану до утра. Если вообще встану, — хмыкнул, глядя на меня. Он не дал мне возмутиться и указал на щеку: — У тебя здесь грязь.

Я вытянулась, взглянула в зеркало.

— О-о-о, — кровавый след тянулся по щеке к подбородку. Одернула себя, чтобы не смочить пальцы слюной и не оттирать разводы, вспомнив, что я касалась чьего-то мертвого тела. Провела ладонями по куртке, вытянула руки вперед: кисти расчерчены тонкими линиями крысиных коготков, под ногтями грязь, ладони в проколах от камней и стекол. — Господи, — вырвалось плаксиво.

— Эй, — мужские пальцы перехватили оба запястья. — Ты молодец, — охотник потянул на себя заставляя склониться до уровня его лица. — Очень сильная. Как и твоя сестра. Прекрати плакать, — я перестала всхлипывать, прикусила губу, но слезы лились сами собой. — Сонь, — Ивар медленно поднялся. — Всем нужно отдохнуть. Отдохнуть, — повторил медленно.

Мне пришлось отступить. Нервно дернувшись, я звонко приложилась головой о распахнутую дверь ванной. Затылок пронзило болью, тело сотрясло рыданиями, а слезы с удвоенным усердием потекли по щекам.

— Сонь, — голос мужчины звучал требовательней, а я смотрела на носы обуви, покрытой слоем дорожной грязи. — Клопенок, — жестко, — ты меня нервируешь.

— Я… простите. Я не буду.

— Знатно же я тебя запугал, — его руки обхватили за плечи и притянули меня к горячей груди. Грубо, с похлопыванием по спине. — Ты зачем потоп устроила? — я уткнулась носом в мужскую шею, борясь с желанием прижаться. Крепко-крепко обнять в ответ.

— Я… — от удивления поток слез прекратился.

— Больше не будешь? — спросил со смешком.

— Да.

— Больно? — массирующими движениями мужские пальцы прошлись по затылку и спустились к шее. — Если бы знал, что прекратишь истерику, сразу бы обнял, — мужчина тряхнул меня ободряюще, отстранил и развернул к ванной. — Ты первая. И не забудь, с тебя перевязка.

Ивар

И все же этот взгляд убьет меня. Загонит в могилу. Заставит совершить ошибку. По-детски растерянный, не понимающий реалии нашего мира, слишком жесткого для девчонки.

Есть же люди, для которых ты не пожалеешь никаких трудностей, но только не для нее. Соне нужен рядом кто-то сильный, с кем она будет ощущать себя уверенно, забудет, что такое страх.

— Я подготовлю бинты, — говорит тихо, возможно, думает, что я уснул.  Киваю и поднимаюсь. Усталость валит в прямом смысле, колени подгибаются, раздеваясь, я придерживаюсь за стены. Если бы не ядовитый запах гари, умылся и лег спать. Но волосы и кожа пропахли смесью жженого пластика и человеческих останков.

— Подготовила бинты, — прошептал, застав девчонку уснувшей на моей кровати. — Кажется, я и притащил с мусорки котенка, — хмыкнул, вспоминая слова князя.

Соня, подтянув ноги, уткнулась носом в колени. Висела на самом краю. Мне достаточно присесть рядом, и малая свалится на пол.

И легкая как котенок, — сдвинул вглубь.

— Недокормыш, — выдохнул сквозь зубы отдирая повязку.

Девчонка обиженно всхлипнула сквозь сон, открыла глаза, окинула комнату пустым взглядом. Первые несколько лет, и я не спал после завершения очередного заказа. Не мог отключить голову. Так же вскакивал. Проваливался в дрему, а там меня ждали лица. Обескровленные. С пустым остекленевшим взглядом. Не знаю сколько прошло времени, но я научился жить без угрызений совести. И если я и видел образы прошедшего дня, то они меня не волновали, пролетали калейдоскопом и увлекали в темноту.

Подковырнул пальцем мазь. До чего же концентрированный запах, будто ты в аптечной лавке или пришел к бабке-травнице. В носу засвербело. Девчонка вздрогнула от моего чиха.

И пугливая точно котенок.

Накладывать мазь на рану оказалось не так и удобно, как лежать и ждать, когда тонкие пальцы легкими прикосновениями закончат работу. Заклеил рану, убрал аптечку, а Соня спит. Дыхание выровнялось, тело расслабилось. Она больше не сжималась в комок, откинула руку за голову.

— Клопенок, ты кровать мою заняла, — произнес в полный голос, и хоть бы хны. Сопит, не слышит возмущений.

Прилег рядом, девчонка нахмурилась. Зачем я опять ее рассматриваю? Потянулась ко мне. Уткнулась лбом в плечо, обняла за руку. Холодная.

— Не стоит нам привыкать друг к другу, — сообщил вслух. Отодвинулся, поднялся на ноги, из последних сил добрел до дивана в комнате девчонки и рухнул.

Постель Сони впитала мягкий запах женской кожи и фруктов. Вместо того чтобы спать, я таращился в потолок. Думал, что делать с девчонкой. Укажи ей сейчас на дверь, какова вероятность, что Римма не захочет выместить на ней свою злость? Да и князь ничего не забывает. Единственно верным решением остается помочь встать на ноги, и когда я буду уверен, что о ней забыли, попрощаться.