Империя тюрков. Великая цивилизация - Рустан Рахманалиев

Переход войска под начало Темура и его соратников, очевидно, мог быть естественным процессом. Чтобы держать в руках местные отряды, правителям племен надо было обладать сильной властью, а для вербовки местного населения требовались большие средства. Поскольку племенные вожди не смогли свергнуть Темура или серьезно противостоять ему, менее сильные племена и группы встали на сторону сильнейшего. Когда же племена утратили власть над племенными землями, местные войска и «каучины» также перешли под начало Темура. Впрочем, это лишь предположение, доказать которое невозможно. Однако оно вполне объясняет резкую перемену в соотношении власти племенных правителей и новой власти.

К 1380–1381 гг. переход власти в армии шел полным ходом и скоро завершился. К этому времени большинство соратников Темура имели под своим началом крупные воинские соединения. Из пятнадцати известных членов свиты Темура одиннадцать командовали туменами. Поэтому перед первым походом в Западный Иран в 1384–1385 гг. власть над большей частью войск улуса перешла от правителей племен к соратникам Темура.

В армии Темура командование обычно передавалось по наследству, и его соратники передавали власть своим потомкам. У многих было по несколько сыновей и внуков, так что у Великого эмира появлялось все больше людей, лично преданных ему, которые и возглавляли большие соединения. В то же время увеличилось потомство собственных сыновей, которых у Темура было четверо, им также выделялись войска.

Почти все самые надежные военачальники Темура принадлежали его семье, соратникам, их сыновьям или родственникам. Это была правящая группа улуса, и скоро она стала замкнутым автономным классом, скрепленным между собой многочисленными браками.

В ходе своего правления Темур радикально изменил состав военного населения в улусе, вместо местных войск под командованием племенных вождей войска Мавераннахра состояли главным образом из иностранных воинов, которые подчинялись самому Темуру и назначенным им начальникам.

Одним из самых поразительных факторов в этой связи было отсутствие насилия по отношению к племенам – к вождям и их соплеменникам. Темур не трогал не только людей, но и племенные структуры, предпочитая не уничтожать племена, как таковые, а оттеснять их.

Отношение Великого эмира к собственному племени, барласам, хорошо иллюстрирует то, как он сохранял формальные племенные структуры, отнимая у племени власть и активность, которые были для него угрозой. Как племя нового властителя, барласы не могли остаться без властных атрибутов вообще. Темур дал им почетное место в своей империи, но они были не так влиятельны, как можно было бы предположить и как считают некоторые ученые.

Племена, оставшиеся под властью собственных правителей – куттуланы, апарды и ясауры, – жили спокойно, но занимали довольно низкое место в армейской иерархии.

Большинство групп, составляющих улус, сохранили свою первоначальную структуру. Темур мог позволить это, так как их правители уже не имели прежней силы и независимости. Управление племенем укрепляло власть некоторых соратников Темура, но само по себе было недостаточным, чтобы занять высокое положение. Эмиры, управлявшие племенами и занимавшие высокий пост в армии, входили в число его сподвижников.

Армию Темура правильнее назвать завоевательной. Новая элита, прежде всего, была военным классом, могущество и положение которого в основном зависело от количества воинов, которым командовали его представители, но распределение живой силы было прерогативой Темура. В своем новом виде армия Великого эмира во многом напоминала тюрко-монгольскую завоевательную армию Чингисхана. Оба завоевателя были обязаны своим успехом личным соратникам, которым они доверяли важные посты в армии и администрации. Ни Чингисхан, ни Темур не отделяли своих соратников от остальной части армии. В этом они отличались от многих властителей, которые сохранили свои племенные войска без изменений, лишь добавив к ним элитные части, созданные их сторонниками. Вместо этого и Чингисхан, и Темур выдвигали своих соратников на высшие должности в армии и, отбирая войска у племенных вождей, передавали их новой знати. Таким образом, и тот, и другой трансформировали и децентрализовывали общество, состоявшее из племен, в единую армию, подчиненную одному человеку. Командующий такой армией обладал большей властью и имел более надежное положение, чем правитель племенного союза. Тем не менее, несмотря на все изменения, положение Темура оставалось недостаточно твердым. Он ослабил политическую систему, которая угрожала его власти в начале его карьеры, но не разрушил ее. Он не уничтожил племена как систему и не убрал племенную знать, возглавлявшую их. Новая элита, которую он поставил в центр своей армии и администрации, была предана ему лично, но состояла из людей, менталитет которых формировался в условиях улуса Чагатая, и были они воспитаны его гибкой и активной политической системой.

Темуру недостаточно было создать новую систему, ему надо было ее удержать, помешать племенным правителям восстановить свою власть, отобранную у них, и не дать новой знати возможности заниматься политикой и превращать подчиненные ей войска в новые племена. Это было тем более важно, что воинов набирали и экипировали эмиры, которые ими же командовали. Вербовщики – «товачи» – определяли количество солдат в армии и следили за тем, чтобы эмиры улуса и губернаторы областей обеспечивали нужное количество и вооружение. Вполне возможно, что преданность войск могла обратиться на начальников, и тогда перед ними открывался путь к получению независимого могущества.

Однако Темур не допускал самостоятельной политической активности среди своих соратников, в частности, благодаря тому, что постоянно использовал их в походах, кроме того, он располагал большую часть армии на завоеванных землях. После 1392–1393 гг. военная часть населения улуса не проживала в Мавераннахре, а была разбросана на большой территории и удалена от своих земель и соплеменников. Когда взрослели сыновья и внуки, он назначал их правителями новых провинций и поставлял их на службу эмиров. Эти эмиры представляли весь спектр правящего класса, каждое войско состояло из представителей разных племен или групп и родственников личных соратников Темура. Таким образом, Темур создавал новую региональную базу для войск, которые прежде зависели от Мавераннахра. Каждое войско принцев отражало состав всей армии, включая членов разных племен.

Принцы-темуриды являлись мощными центрами власти в империи, но Темур не позволял им создавать самостоятельные ветви власти. Провинциальные войска нельзя считать эффективной частью армии улуса, так как самостоятельность принцев была ограничена. У Темура имелось много способов ограничения их власти. Один из самых действенных заключался в назначении в их войска своих соратников. Многие из них были его ровесниками, а некоторых связывали с династией темуридов брачные узы. Они были включены в административную жизнь с самого начала правления Темура, и что касается власти, авторитета и близости к нему, то в этом почти не уступали принцам. Поскольку многие принцы назначались правителями в очень юном возрасте, эмиры служили не помощниками, а хранителями или сторожевыми псами, руководившими ими. Даже находясь в войске принца, они продолжали хранить верность Темуру, и в их присутствии власть принцев находилась под контролем.