Хроники Империи Ужаса. Гнев королей - Глен Кук

– Прояви хоть какое-то уважение к мертвецу… ваше величество. Это ничего тебе не стоит. Ты бы оценил, окажись сам на его месте. Тут полно тварей, которые могли бы тебя сожрать. – Миср и Мизр помогли Костлявому, с трудом скрывая раздражение. Тот снисходительно поблагодарил их, а затем мрачно взглянул на угрюмого монарха, не принимавшего участия в похоронах. – Никто не скажет, что я непочтителен к мертвым.

Чуть позже оставшиеся в живых наткнулись на старую тропу, ведшую с востока на запад. Последовав по ней, они обнаружили нескольких пастухов возле небольшого оазиса. Эти люди не слышали новостей из Аль-Ремиша, – собственно, это их не особо интересовало. Они даже точно не знали, кто там правит.

Подобное отношение уязвило Мегелина, не желавшего считать себя беглецом, на которого идет охота.

– Может, мы зря сбежали? – спросил он близнецов. – Не следовало ли нам остаться?

– Мы поступили правильно, – возразил Мизр. – Иначе можно считать, что абд-Арлики умер зря. Нас преследовали. Возможно, однако, что мы убежали чересчур далеко.

– Нам нужно было оставаться неподалеку, а после того, как все наконец успокоилось бы, просто вернуться, – добавил Миср.

– Верно, – кивнул его брат. – От паники нет никакого толку. Думаю, еще не слишком поздно. Нам следует вернуться назад. А ты что скажешь, Ястреб?

Мегелин очнулся, ощутив на груди давящую тяжесть. В панике дернувшись, он обнаружил, что его придавливает к земле большой плоский камень в половину его собственного веса. Вокруг лежали другие камни. Никакого рычага, чтобы выбраться, у него не было.

Над ним появилась ухмыляющаяся одноглазая физиономия Костлявого, сгибавшегося под тяжестью еще одного большого камня.

– Доброе утро, ваше величество. – Злодей опустил свою ношу на промежность Мегелина. – Похоже, сегодня будет чудесный день.

Мегелин не мог понять, что происходит.

– Что? Почему?

– Ты знаешь, я настаиваю на том, чтобы с почтением относиться к мертвым. Они заслуживают всяческого уважения с нашей стороны.

Он скрылся из виду. Мегелин попытался столкнуть камни, но безуспешно. Его руки и ноги намертво придавило к земле.

– Может, будешь лежать спокойно? – послышалось неподалеку ворчание Костлявого, за которым последовал влажный хруст.

Одноглазый появился с очередным камнем. Тот был мокрым и красным, и к нему прилипли клочья волос и плоти, столь свежей, что еще не успели слететься мухи.

Мегелин почувствовал, как что-то ужалило его в левую лодыжку.

– Этот Миср не желал со мной соглашаться. Меня так и подмывает отнестись к нему без должного уважения.

Мегелин попытался спросить, что происходит и почему, но его охватила паника, и он начал выкрикивать ругательства.

– Ну зачем же так грубо? Я тут надрываю задницу, чтобы оказать тебе королевские почести, а ты так некрасиво себя ведешь. Расслабься, ваше величество. Твоя могила будет больше и лучше всех. Лисы, шакалы и стервятники никогда до тебя не доберутся.

Что-то снова укусило Мегелина. Он вскрикнул, вообразив, будто по нему ползают полчища мерзких существ. А может, это было не только воображение. Последовал еще один укус, потом еще.

Солнце поднялось выше, светя в лицо Мегелину. Напевая себе под нос, Костлявый продолжал складывать камни. Он сообщил о своих планах на будущее, которое могли обеспечить навьюченные на ослов сокровища.

– Проповедники Ученика говорили правду. Если проявить терпение, Господь воздаст тебе по заслугам, – сказал Костлявый перед тем, как положить каменную плиту, закрывшую солнце. – Крепких снов, ваше величество.

Мегелин рыдал и умолял, смутно слыша бормотание Костлявого, хоронившего Мисра и Мизра. Мегелин убеждал себя, что все это лишь жестокая шутка и Костлявый откопает его, удовлетворив садистские наклонности.

Несмотря на боль и ужас, Мегелин все же заснул. Сон стал для него бегством от реальности. Ему снился сон, напоминавший приключения отца, когда тот пересекал ту же пустыню, направляясь на север. Во сне Мегелин встретился с призраком и узнал его – в отличие от отца, который видел того наяву.

Дьявол оказался вовсе не духом и вообще не сверхъестественным созданием. Это был Старый Пройдоха, который играл в свои игры, направляя мир по пути насилия и жестокости.

Когда Мегелин проснулся, сгустилась тьма, похолодало. Он не мог пошевелиться – Костлявый не сделал ничего, чтобы облегчить его участь. У него кружилась голова от голода и жажды, и болела кожа от укусов насекомых – вероятно, мелких муравьев. И тем не менее в него вселился оптимизм. Мегелин верил, что к нему явится Старый Пройдоха, для которого он был ценным ресурсом. Наверняка старик уже шел по его следу.

Его охватила паника, но он тут же ее подавил. Следовало держаться во что бы то ни стало. Спасение обязательно придет. Проклятье, в конце концов, он король. Он покажет Костлявому, на что способен Мегелин бин Гарун. Воистину, Костлявый получит по заслугам! Судьба Костлявого поставит точку в его собственной жестокой шутке.

Рядом с каменной пирамидой послышалось сопение и ворчание. Кто-то пытался отвалить камни от груды, но те были слишком велики. Потом сопящих существ стало больше. Они рычали и ворчали друг на друга, ходя кругами и пытаясь добраться до свежего мяса. Вскоре их было уже с полдюжины.

Мегелин затаил дыхание, а потом застонал, поняв, что звери добрались до близнецов. Рычание стало громче – стая устанавливала очередность трапезы.

Небольшой камень слева от лица Мегелина выскользнул из груды. Каменная плита, заслонявшая небо, наклонилась и слегка соскользнула влево. Мегелина ослепило сияние миллионов звезд, а затем перед ним возникла темная морда с острыми зубами, освещенная сбоку лунным светом. Горячее зловонное дыхание обожгло лицо, заполняя легкие.

Крылатый конь летел высоко над пустыней. Сложные умозаключения были ему чужды, мозг его работал медленно, но обстоятельно, что позволяло волшебному зверю мыслить абстрактно.

Время его жизни исчислялось тысячелетиями. И за это время у него успело сложиться определенное мнение по ряду вопросов, в том числе убежденность, что бессмертие пропадает впустую, если его приходится использовать как орудие в руках ущербной личности.

Чтобы прийти к этому единственному выводу, требовались века медленных раздумий. Сказочный зверь начал осознавать, что он способен изменить положение, но мысль еще не оформилась до конца.

Пока же он оставался орудием, и его это не радовало. И утомляло.

Со времен крестовых походов Навами ничего не изменилось.

Всадник заставил его свернуть вниз и вправо, дальше на северо-запад. Вскоре конь увидел стервятников, которых уже заметил его всадник.

Маленький старичок спешился. Лицо его было бесстрастно, но он с трудом скрывал злость. В свое время он не пометил полезного глупца Мегелина, чтобы того легко было найти, и на поиски пришлось потратить несколько дней. И теперь перед ним лежал итог его лени – он опоздал всего на несколько часов.