Тебя убьют первым - Анна и Сергей Литвиновы

– Все имеется.

– А я, пока ты собираешься, распоряжусь по поводу общей экскурсии по городку. Дам Элоизе инструкции. Заеду за тобой в двенадцать.

* * *

Думаю, если б Диня даже пригласил меня грабить банк, я бы с ним пошла.

Вот так бывает. Беречься всю жизнь от мужских чар! Благодаря этому вертеть мужиками, как хочешь! И так глупо и непредвиденно вляпаться!

В холле гостиницы, когда Денис подвез меня, я наткнулась на Сеньку и Владислава Дмитриевича – они шли в кафе на завтрак. Вероятно, дед Радий им все уже доложил «о моем поведении» и где я ночую, потому что никаких вопросов о том, где я и что, они мне не задавали. Хотя Сенька глумливо проговорил в мой адрес:

– Графиня с утра сегодня прекрасно выглядит. Она не по годам резва.

– Не надо так громко завидовать!

– Ты присоединишься к нам?

– Идите на свою экскурсию по городу, – буркнула я. – У меня особая программа.

– Дед Радий тоже сказал, что не пойдет. Сидит в своем номере нетопленом, вздремнуть собирается.

– Чувствует он себя нормально?

– Выглядит как огурчик: румяненький, свеженький, бодренький. Типа тебя. – У меня мелькнуло, что, возможно, к подполковнику в отставке тоже пришла любовь – с Еленой. – Я, говорит, все равно в этом вашем городке все видел.

Я поднялась в номер принять душ, уложиться, нарисовать лицо. Потом купила на сайте самолетный билет из Кзыл-Орды до Москвы на завтрашнюю ночь. Получалось, что у меня с Денисом добавляется еще один день – завтра. И еще половинка ночи – если он поедет в Кзыл-Орду меня провожать. Не за этим ли я всю эту комбинацию с поездкой в столицу затеваю? Специально ради мужика ломать планы? Мелочно умолять судьбу дать еще один денек рядом с ним? Не слишком ли крохоборно и глупо? «Как с вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом?»

А потом позвонил Денис. (Я не говорила: он в первый же день заботливо купил мне местную, казахстанскую, симку. Я поставила ее в запасной телефон, поэтому не испытывала здесь проблем ни со связью, ни с Интернетом.) Он сказал, что подъедет через минуту и чтоб я спускалась. И на всякий случай оставила телефоны в номере. Голос у него был низкий и глубокий. Слушала бы бесконечно.

Я спустилась и села в машину. Мой кавалер и подельник придирчиво осмотрел мой наряд: тяжелые ботинки, спортивные штаны, всепогодная куртка, бейсболка, солнцезащитные очки. Остался удовлетворен. Сам он сменил свою яркую куртку с нашивками и шевронами на маскировочную, песочно-серого цвета.

– Я был в Следственном комитете, – сразу же бухнул Денис.

Сердце у меня оборвалось.

– И?

– Дал показания. Довольно милый молодой следак. Дело об убийстве Талгата завели.

– Про меня сказал?

– Конечно. И про тебя, и про Радия Ефремовича. Ситуация такая, что скрывать – только хуже.

– А они?

– Просили тебя и Рыжова зайти, дать показания. Я сказал, после обеда. Согласились, будут ждать.

– И как там все?

– Деловито, – пожал плечами он. – Никакого обвинительного уклона.

Мы тронулись в путь. Когда проезжали по проспекту Королева, видели мельком нашу группу, осматривающую под водительством Элоизы ракету «Союз» в натуральную величину, установленную не вертикально, как обычно, а под углом.

– Говорят, ее из соображений секретности под углом поставили, – прокомментировал Денис. Я видела, ему всячески хотелось отвлечь меня от мыслей об убийстве и следствии. Я, конечно, не стала с ним откровенничать про свой опыт с СИЗО, следствием и судом. Но слишком много людей об этом знали – рано или поздно доложат и ему. И как он, интересно, отнесется? Не станет ли думать, как я слышала от двух дурачков у себя на работе, что я «порченая»?

– Какая разница? – откликнулась я, думая о своем.

– Чтоб американские спутники-шпионы не засекли, почему вдруг в пустынном городке – ракета.

– Может, просто потому, что здесь ветра сильные – опрокинут?

– Хорошая мысль. А в конце бульвара – памятник Янгелю. И макет ракеты Эс-Эс-семнадцать, в натовской классификации, в просторечии «карандаш».

– Ты все здесь знаешь. Хотя сам не местный уроженец. Почему тебя сюда прибило?

– Знаешь, тут какое-то место силы. Я как приехал сюда первый раз, так влюбился в эти края.

– Точно, место силы. Я вчера на гагаринском старте такое же чувство испытала. Хотелось там остаться надолго. Навсегда.

– Вот и я. Буквально переехал сюда.

– Давно?

– Несколько лет назад. Сначала экскурсоводом в городском музее работал. Потом вот фирму основал.

– Наверное, свою роль здесь сыграла и женщина? – повторила я свой вопрос, уже в наших разговорах звучавший. Что я хотела услышать в ответ? «Нет-нет, ты у меня единственная, и ты любовь всей моей жизни»? Наверное, да. Такое всякая влюбленная девушка услышать хочет. Но он только усмехнулся, довольно цинично:

– Женщина? И не одна.

Мы заехали на станцию Тюратам и сдали мой железнодорожный билет на завтра на 13.36. И подумалось: может, здесь место силы, а может, не-силы, но если бы не Диня, я бы убралась отсюда с радостью, еще бы и часы, до отъезда оставшиеся, с нетерпением считала, стрелки подгоняла. Уж слишком тут, и в городе, и на космодроме, все покинуто и разворочено. А я ради него, наоборот, время отодвигаю. Вот и еще полсуток себе на Байконуре прибавила.

При въезде на КПП космодрома на меня охранник, как мне показалось, посмотрел особенно внимательно. Но ничего, снова проглядел списки, пропустил.

Когда отъехали, Диня шепнул:

– Я с этим охранником заранее договорился. Будем надеяться, он нас не спалит.

Мы понеслись – я уже примерно представляла куда. Тридцать километров по пустыне до гагаринского старта, а там, считай, рядом. Сто двенадцатая площадка с литерой А. Диня утром на карте – фотоснимке космодрома из космоса – показал.

Денис тем временем меня инструктировал:

– Оставим машину, замаскируем, и надо будет пройти пешком. Километра три-четыре. И там, и позже придется выполнять все мои команды немедленно и беспрекословно. Я скажу: ложись! – тут же ложиться. И все такое прочее. Мы не в игры играем.

И вот пронесся мимо справа МИК с обвалившейся крышей и циклопическими «кузнечиками»-установщиками подле него; потом мелькнул огромный брошенный микрорайон «Молодежный» – куча пятиэтажек с пустыми глазницами окон; и наконец мы заехали за какое-то зданьице (тоже покинутое) и припарковались.

– Дальше пешком, – скомандовал Диня. – Камер здесь вроде нет, вертолет сегодня не летает. Но все время смотри за дорогой. Заметишь автомобиль, немедленно ложись, зарывайся в песок. Даже безо всякой моей команды.