Алхимик - Роман Романович

выглядела как девочка, у которой случилась трагедия как минимум вселенского масштаба. В школьной форме, с растрепанными волосами, застывшими слезами в глазах, которые вот-вот готовы прорваться водопадом. По времени у неё сейчас как раз должны были закончиться занятия, но она пришла домой гораздо раньше. Нетрудно сделать выводы.

— Что случилось в школе? — спросил Роман, убирая дневник в ящик.

— От меня отвернулись! — упала она в кресло и дала волю чувствам, заплакав.

— Всего лишь? — хмыкнул брат.

— Что?! — истерика сменилась гневом. — Ты не понимаешь!

— Действительно, — сказал он язвительно. — Тебя не били? Не пытались похитить? Всего лишь перестали общаться?

— Они… — не нашлась она, что сказать.

— Ладно, расскажи нормально. В чем именно проблема?

«Как же хочется на тебя накричать. Как же ты не понимаешь, что школьные дела — это меньшая из наших бед».

В первые же минуты Роман пожалел о своей грубости. Сестра закрылась, и пришлось её убеждать, чтобы она рассказала. Как и предполагал, ничего неожиданного молодой глава рода не услышал. Когда твоя семья борется за власть, проигрывает, падает в пропасть и успевает зацепиться за край одним лишь мизинцем, на который в любой момент выстроится очередь желающих наступить, то… Нет ничего удивительного, что дружба с проигравшими оказывается моветоном. Хуже того, она становится опасным делом. Сойтись сейчас с Коршуновыми — это всё равно что плюнуть в сторону князя. Не повод для того, чтобы к тебе ночью заглянули убийцы, но повод для того, чтобы твою семью взяли на заметку.

По правде говоря, сидящая напротив юноши девушка не стоила того, чтобы так подставляться. Без мощной семьи за спиной её ждало печальное будущее.

— Ещё меня директор вызывал, — проныла она.

— Что хотел?

— Надо оплатить учёбу. Цена выросла в этом году.

— Как неожиданно, — фыркнул брат.

«Не удивлюсь, если она выросла только для нас».

— Завтра поедем вместе в школу. Встречусь с директором.

— Но что делать мне? Все мои друзья…

— Для начала перестань ныть и вести себя как малолетняя дура, — холодно ответил брат. — Большая удача, что мы живы. На что ты вообще надеешься? Почему тебя удивляет отвержение?

— Но…

«Но я же всегда жила под защитой отца, ни в чем не нуждалась и никогда не сталкивалась с трудностями…»

— Давай я тебе обрисую нашу ситуацию, сестренка, — сказал проникновенно брат. — Мы в полной жопе. Нас некому защищать. Главные наши союзники разбиты так же, как и мы. От Рысевых ничего не осталось. Ходят слухи, что выжило несколько детей. Но даже если так, что их ждет? Выдадут замуж или женят на ком-то незначительном, чтобы сберечь хорошие гены и поставить их себе на службу. Кто ещё? Павловы разбиты, Саблезубовы тоже. Большая тройка пала. Тех, кто помельче, как наш род, постигла та же участь. Князь сохранил нам жизни, но я и копейки не поставлю на то, что мы доживем до конца года. Нет, нас будут давить по всем фронтам. Постараются отобрать то, что оставил князь. Нас размажут. Размажут ещё быстрее, если мы проявим малейшую слабость. Что тебе делать, спрашиваешь ты меня? А что ты можешь, бесполезная маленькая девочка, которая рыдает от того, что друзья с ней не общаются? Ничего. Но ты попробуй. Попробуй для начала собраться, ходить в школу и вести себя как будто это тебя не трогает. Покажи, что не сломлена. Стань крепче, чем ты есть. И даже не думай сейчас разрыдаться.

«Жестоко, но, видят боги, у меня нет сил заниматься воспитанием сестры, абсолютно не пригодной для жизни в тех условиях, в которых мы оказались».

Камила Коршунова открывала и закрывала рот, не зная, что сказать. Концентрация её эмоций достигла апогея, она вскочила и выбежала из кабинета.

«Мда, с такими родичами и врагов не надо. Выдать бы её замуж, да кто же теперь возьмёт»

* * *

На следующий день, как и обещал, Роман прибыл утром в частную школу, или первый лицей, как она называлась. Первый во всей стране. Когда-то Роман и сам сюда ходил, пока не отбыл на острова. Массивное здание с величественными колоннами, обширными окнами и бесконечными коридорами. Заведение со своей историей. Роман знал о временах, когда школа блистала. Знал он и о временах, когда она закрывалась. Гражданские войны, когда все бились против всех, никогда не способствовали тому, чтобы своих детей отпускали из родительского дома на чужую территорию. Особенно тяжело с этим было в дальних городах. Лицей-то один, и находится он в столице.

На входе, напротив колонн, стояли две статуи, изображающие мифических драконов.

«Как пафосно».

Во многих культурах эти звери считались олицетворением мудрости и знания. Правда, их никто не видел последние лет эдак пятьсот. А упоминания в хрониках больше напоминали типичные выдумки. Заявлять о том, что твой род несет в себе силу этих мифических зверей было как минимум нагло.

«Очень нагло».

Род, которому принадлежал лицей, десятки обычных школ и главные институты страны, носил совсем другую фамилию. Не Драконовы, как было бы логично ожидать, будь у них и правда в родословной связь с драконами, а всего лишь Измайловы. Уточники, как их называли за глаза. Но очень редко говорили в лицо.

«Изворотливые и умные».

Измайловы всегда подчеркивали нейтралитет. Ни в одной из войн они не занимали ничью сторону. Если появлялся князь, присягали ему, но это всегда походило на ограниченное сотрудничество, а не на служение. Род, который ставил главной целью своей жизни науку, а не силу и власть.

«Может, это и неплохо. По крайней мере, они многие века живут и здравствуют, избегая сильных потрясений».

Измайловы спонсировали науку, поддерживали учёных, содержали десятки лабораторий и являлись достопримечательностью страны. Кто знает, может, без них в государстве всё было бы в разы хуже.

«И вот теперь эти умники решили поиметь меня».

В этом роду любили деньги так же сильно, как науку. И нейтралитет они сохраняли достаточно условно. Настолько, насколько им это было выгодно. Учитывая появление нового князя и заметки в дневнике отца, где говорилось, что отношения с ними натянутые, нет ничего удивительно, что Измайловы решили избавиться от проблемной ученицы. Или заработать на ней, если ту решат оставить из принципа.

«Если сестра откажется ездить в школу, это будет означать конец. Мы распишемся в том, что от нас ничего не осталось».

Сегодня она поехала. Перед этим устроив истерику и скандал. Чем истрепала и без того напряженные нервы брата. Она шла рядом, бледная, с кругами под глазами, имея отнюдь не гордый вид.

Пройдя мимо статуй драконов и скривившись от дешевого