Мария, королева Нисландии - Полина Ром

На каждом набитая чем-то мягким прямоугольная подушка с довольно сложным вышитым узором. От входа к столу расстелена широкая домотканая дорожка. Совсем не королевская, ковровая, а скорее, деревенская, добавляющая комнате простоты и дачного шарма.

Тяжелый медный подсвечник начищен до яркого красновато-золотистого блеска. Нет камина. Зато у одной из стен низенький массивный комод, где вместо ящиков — дверцы с резьбой, в точности повторяющей рисунок на подушках. На комоде еще один подсвечник с двумя новыми свечами. Легкий запах свежей побелки, горьковатых трав, горячего воска и дерева. Тишина, уют и покой.

Эта комната понравилась Марии и подарила некое, возможно, обманчивое чувство защищенности.

Глава 21

Ванная поразила Марию. На нисландском судне, ближе к носу корабля был расположен штурвал: отполированное бесчисленными касаниями рук темное деревянное кольцо с двенадцатью удобными ручками. Миниатюрные копии этого самого штурвала, выполненные из красноватой блестящей меди, украшали собой две торчащих прямо из стены медных трубки. Больше всего эти мини-штурвальчики напоминали собой обыкновенные водопроводные краны, пусть и не слишком удобные. На местах стыков и швов были неровные наплывы какой-то полупрозрачной грязноватой массы, похожей на пластик.

Ванна представляла собой огромную неровную каменную глыбу, грубо полированную внутри. На поверхности чуть парящей воды плавала маленькая деревянная лодочка сантиметров десять длиной, от которой вглубь уходила позеленевшая медная цепочка. Цепочка заканчивалась пробкой, затыкающей ванну.

Несколько деревянных широких скамеек и кованые крючки, вбитые в стену, завершали убранство комнаты. На двух крючках была раскинута большая белая простыня, заменяющая полотенце. На одной из скамеек — низкая плетеная корзина, в которой стояли два кувшинчика с деревянными пробками и нечто странно лохматое, больше всего похожее на мочалку.

Окна в комнате не было, но и плесени по углам не наблюдалось. Напротив, и побелка на стенах, и дерево казались сухими и чистыми.

«Интересно, как они поддерживают здесь воздух достаточно сухим, чтобы не плодить плесень и слизняков?», — Мария раздевалась, все еще продолжая осматриваться, и ойкнула от неожиданности, когда ступила босой ногой на пол: он был очень ощутимо теплым.

— Вита, пол… он такой и должен быть?

— Там, под камнем, — Вита для убедительности потопала ногой в широкие плиты пола, — трубы идут с горячей водой. Оттого и в доме тепло.

— А где воду кипятят? Чтобы целый дом нагреть, это же очень много воды нужно.

— Из горячего источника трубы проложены. Конечно, на лето половину отключать приходится, потому возни с ними много. А только дров у нас здесь не больно-то найдешь. Какое дерево получше, то или на мебель, или на какие поделки идет, а дрова только кухаркам выдают, — добродушно пояснила Вита. Потом, очевидно, сообразив, что зря разговорилась с чужачкой, она примолкла и как-то сердито добавила: — Пожалуйте купаться, госпожа.

Вода была восхитительно теплой, и Мария, еще не слишком отошедшая от морской качки, прикрыла глаза, давая телу расслабиться…

В глиняных кувшинчиках обнаружилось жидкое мыло, пусть и излишне сушащее кожу, но дарящее восхитительное чувство чистоты. Служанка растерла ее жесткой мочалкой до легкой красноты и помогла прополоскать волосы, щедро поливая из кувшина. Вода, которую она набирала, была слишком горячей, и ее приходилось разбавлять из другого крана до нужной температуры.

Закутав Марию в чистую мягкую простынь, Вита открыла кран с холодной водой и некоторое время наблюдала за ним, попутно ловко вытирая госпоже волосы. Вопросов Мария не задавала, но обратила внимание, что воздух в комнате стал заметно суше, а на медной трубке с холодной водой быстро собралась влага.

«Вот и секрет отсутствия плесени, — сообразила принцесса. — Ничего сложного, просто законы физики в действии. Но мне здесь пока что все нравится!». Горничная протянула широкую мягкую рубаху, совсем простую, без кружев и вышивки, и, накинув на госпожу большую шаль, проводила её в комнату.

Вита настойчиво предлагала ужин, но после первого нормального мытья Мария ощущала такую истому и умиротворение, что от еды отказалась. Служанка торопливо прихватила волосы в жгут, ворчливо сообщая, что иначе к утру совсем не расчесать будет. Еле дождавшись, пока горничная покинет комнату, Мария шагнула к ступенькам и забралась на непривычно высокую кровать. Ширина у постели оказалась такая, что здесь спокойно можно было положить человека три-четыре.

«Пожалуй эта ванна — лучшее, что я встретила в этом мире за все время.», — уже засыпая, Мария небрежно смахнула чуть влажные волосы с лица и, немного поворочавшись, блаженно расслабилась.

* * *

В трапезной мужчины торопливо рассаживались под привычное ворчание Гульды:

— Вечно вас зовешь-зовешь, не дозовешься! Эвон, тетка Берготта когда повелела мясо на стол нести, а вы все в дверях топчетесь…

— Будет тебе, Гульда, — миролюбиво ответил Мартин. — Неси уже, давай.

Сам он торопливо принялся нарезать на крупные ломти, лежащие на деревянных досках караваи хлеба. Первый, как почетному гостю, протянул своему дяде, лорду Нордману, попутно рассказывая:

— Рыбы этот год насолили и насушили вдосталь. Даже если зима скверная будет, голодать не придется. Да и сена запасли достаточно. Фрост говорил, что можно было бы и еще пяток коров прокормить. Так что поимей в виду, дядя. Хочешь не хочешь, а следующим рейсом телушек привези.

— Эх, знать бы раньше…

— Откуда бы раньше-то могли знать? Да и что бы это дало? — закончив резать хлеб, Мартин воткнул нож в доску и уселся на свое место во главе стола.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Можно было бы у бритарцев затребовать еще и коров. Куда бы они делись?

Мартин слегка нахмурился, но возражать дяде не стал.

«Может, конечно, бритарцы и не стали бы торговаться… но лучше уж мы сами скотиной закупимся. Они и так сглупили, когда согласились Туридюр нам отдать. Зачем вызывать излишнее раздражение своей жадностью? И нам ведь их помощь может понадобиться. Тем более мы теперь родня. Хотя, конечно, вряд ли они нас родней будут считать… Свою то выгоду они всегда помнят. И “родней” мы будем только пока им выгодно. Завтра она как увидит, куда приехала…».

Мысль о том, что к острову Туридюр прилагалась молодая жена, Мартин пока что безуспешно гнал от себя, вполне справедливо ожидая недовольства супруги непривычным ей бытом. Но эта самая мысль о девушке возвращалась к нему снова и снова…

Полтора года назад, когда только заключали договор о военной помощи, ему довелось лично побывать в королевском дворце Бритарии. И он хорошо запомнил как ошеломляющую роскошь дворца, так и горшок с ночными отходами, который горничная небрежно выплеснула прямо под окна его комнаты.

Выпили по первому кубку. Разговор за столом тек неторопливо. После бараньей ляжки уже поставили на стол любимый всеми лойхенго, рыбный