Холодные сердца - Лайза Джуэлл

– Думаю, отличная идея. Только бокальчик. Может, мы прибережем немного для Мэг, ведь она завтра вернется?

– Хорошая мысль, – сказал Билл. – Мне, вероятно, стоит немного расслабиться. Завтра предстоит важный день.

– Когда ее отпустят домой?

– Вначале, я полагал, надо дождаться педиатра. Сегодня она не пришла, поэтому я решил, что вернусь и немного посплю, а уже потом перейду к стремительному наступлению. Снова… – Он криво улыбнулся.

– Во второй раз легче, правда? Уже знаешь, что делать, как себя вести.

Он насмешливо приподнял бровь.

– Ты так думаешь?

Он принес бутылку, взял два бокала и сел рядом с ней на диван.

– Я позвонил вашей матери, рассказал ей новости.

– О-о-о, – протянула Бет, – хорошо. Она хотя бы была взволнована?

Билл пожал плечами.

– Полагаю, она обрадовалась. Сказала что-то о каких-то трех пачках ползунков, которые купила на прошлой неделе, розового и синего цветов, и что розовые она купила на всякий случай. Возможно, она еще их подкупит. И бла-бла-бла. Хотя она действительно приободрилась, когда я сказал, как мы назвали ребенка.

– И как же вы его назвали моего племянника?

– Элфи, – ответил Билл. – А если официально, то Альфред Риз Лиддингтон Берд.

– О, – тихо пробормотала Бет, – как мило. Мама, должно быть, и правда взволнована. И папа. Альфред Риз…

Она прокрутила имя в голове. На мгновение она позавидовала Мэган, потому что она первая родила мальчика. Он заменит того, которого они потеряли. Она нарекла сына именем Риз, чтобы заставить всех вспомнить об их ушедшем брате, улыбнуться и хоть ненадолго почувствовать себя лучше.

Бет печально улыбнулась.

– Великолепное имя, – сказала она. – На самом деле великолепное. Он рыжий?

– Ну, – Билл поднял вверх руку, – это уж в меня. В моей семье только у меня другой цвет волос. Шутки в сторону! Когда я рос, то чувствовал себя персонажем Стива Мартина из того фильма, как он там называется? Ну, где он единственный белый ребенок в семье. «Джерк»[14]. Точно. Моя мать темно-рыжая, отец рыжий, а братья огненно-рыжие. Поэтому, – он пожал плечами, – всегда существовала опасность, что подобное может произойти.

– Мне нравятся рыжие волосы, – сказала Бет. – Не могу дождаться, когда увижу малыша.

Билл передал ей бокал шампанского, а второй взял себе.

– За Элфи! – начал он.

– И Мэган, – закончила Бет.

– Точно, – сказал он, шутливо надув щеки, когда вспомнил о страданиях Мэг. – За замечательную Мэган!

– И за тебя, – по какой-то необъяснимой причине добавила Бет.

– Ха, не уверен, что я заслужил тост.

– Ну, сам понимаешь… то, что вы сделали девять месяцев назад…

Билл громко рассмеялся, поднял бокал и сказал:

– О, ну да, конечно. Я обладаю удивительной способностью оплодотворять женщин детородного возраста. Ура!

Бет тоже рассмеялась. Она смутилась и обрадовалась одновременно.

– И за тебя. Большое тебе спасибо, спасибо, что позаботилась о Молли, что осталась на хозяйстве и внесла некоторую новизну в невыполнимо высокие стандарты твоей сестры.

– О боже, – проговорила Бет. – Это был ад. Каждый раз, когда Молли что-то хватает или переставляет, я прихожу в ужас, вдруг поставила вещь не на свое место или не так, как она стояла до этого. Мысленно я каждый раз отмечаю, что и как должна сделать.

Билл снова рассмеялся.

– Да, звучит до боли знакомо. Хотя, вероятно, она дала тебе некоторое послабление, потому что ты ее сестра.

– Мне кажется, я унаследовала мамин подход к ведению домашнего хозяйства.

– Ха, – произнес Билл, – значит, в некотором роде ты тоже немного барахольщица?

– Нет. Ну, то есть не совсем. Я не покупаю столько вещей и уж тем более не храню их, как мама. Но все же иногда мне бывает трудно просто взять и выбросить что-то. У меня нет такого четкого порядка, как у Мэг. Обычно в моей комнате царит хаос. Наверное, это слегка заметно по тому, как я одеваюсь, что не всегда могу найти подходящие вещи и приходится надевать то, что попадается под руку…

– Мне нравится, как ты одеваешься, – поспешил возразить Билл.

– О, – проговорила Бет, – большое спасибо.

– Да, мне кажется, что ты всегда выглядишь очень женственно.

– О, – снова повторила Бет. – Я никогда не думала… Я имею в виду, на самом деле я только отчасти знаю, как сочетать вещи, которые мне нравятся. Это…

– Смотрится очень органично, – закончил за нее Билл.

– Надеюсь. – Вдруг Бет обнаружила, что мысленно рисует образ Мэган в одном из ее идеально подобранном наряде, – как правило, это были брюки черного, серого, белого или кремового цветов, прикрывающие ее крупные колени. Вообще для работы в школе она предпочитала несколько мужской покрой одежды, дома же любила одеваться в более свободном стиле: джинсы и футболки, которые подчеркивали ее спортивную верхнюю часть тела, маленькую грудь и узкую талию. Ее футболки всегда выглядели как новенькие, наверное, потому, что были идеально выглажены. (Бет с радостью поделилась этой пикантной подробностью с матерью, когда вернулась домой после своего первого визита к Мэг как раз перед рождением Молли. «Она гладит футболки! И трусы! Нет, я не шучу. Она гладит все!») А ее джинсы всегда были ровного темно-синего цвета, без малейшего намека на потертость или потрепанные края. Мэг всегда выглядела свежей, словно только что из душа, от нее всегда пахло мылом (потому что она постоянно мыла руки) и дорогими духами, она покупала себе только «Спейс Эн Кей». Ее ногти были идеально обработаны, а кроссовки – чистыми, и от них приятно пахло. В общем, она была статной, эффектной и безупречной и относилась к той категории женщин, которым, даже не открывая рта, удавалось понизить самооценку любой другой женщины, оказывавшейся рядом с ней. Бет всю свою жизнь находилась в тени сестры. И ей это даже нравилось. Ей никогда не хотелось внимания. Это было не для нее. Бет позволяла Мэг и матери вести себя шумно, работать на публику, в то время как они с отцом все делали спокойно, без суеты. Им это удавалось. И это было прекрасно.

Но сейчас Бет почувствовала внутри себя странные изменения, словно произошел какой-то сдвиг, напоминающий незаметное движение тектонических плит, буквально по миллиметру. Но этого оказалось достаточно, чтобы раскрыть глаза на новые возможности. Ей захотелось больше жизни, больше любви, больше внимания.

Она улыбнулась Биллу.

– Я имею в виду, – немного простодушно продолжила она, – я просто не слишком придаю значения одежде. Ты знаешь. Для меня это не самое важное. Главное, чтобы она была относительно чистой и не совсем старомодной. И мне на самом деле все равно, какой она фирмы и где произведена, – по-моему, это заметно по моей футболке.