Блаженство греха - Энн Стюарт

— И вы в этом признаетесь?

— Конечно. А почему бы и нет? Всем известно, что вы здесь для того, чтобы навредить мне. Никто вам не поверит, даже если вы скажете им правду.

— И какова же правда? Вы действительно какой-то новый мессия или просто феноменально искусный мошенник?

— Сам факт того, что вы все еще сомневаетесь, служит утешением. Как, по-вашему, могу я на самом деле быть духовным лидером?

— Нет, — решительно ответила она. — Вы ведь сами признались, что никакой вы не лидер.

— Ни в чем я не признавался. В том-то и беда ваша. Вы не понимаете основных принципов «Фонда Бытия». Никто не свят. У всех свои недостатки, свои слабости, дурные черты характера.

— Грехи, — подсказала Рэчел.

— Опять это слово. А вы разве безгрешны? Должно быть, приятно быть совершенством в несовершенном мире.

— Ваши последователи считают вас совершенством. Они смотрят на вас, как на какого-то бога.

— А кем вы меня считаете?

— Я считаю вас угрозой.

— Только для тех, кто уязвим. Вы уязвимы? — Он поднялся одним гибким, плавным движением, и спасения уже не было. — Думаете, я могу вас обидеть?

— Нет. — Ей не убежать. Дверь заперта, он же сам сказал.

— Да, — прошептал Люк.

И придвинулся ближе.

Он не так уж и близко, говорила она себе. Не настолько, чтобы дотронуться, почувствовать его дыхание, шевелившее ей волосы. И все же он как будто окружал ее со всех сторон — соблазнял, притягивал, вторгался в ее личное пространство.

— Бедная богатая девочка, — пробормотал Люк с легкой насмешкой. — Ты так чертовски зла, что хочется кого-нибудь ударить. Ты ведь хочешь ударить меня, да?

За спиной у нее была стена. Она чувствовала, как бешено колотится в груди сердце, она не могла дышать, и ей ничего не оставалось, как только смотреть в эти внимательные, загадочные глаза.

— Чего ты боишься? Что, по-твоему, я могу с тобой сделать? Думаешь, я обладаю сверхъестественной силой, способностью затуманивать человеческий мозг и превращать людей в своих рабов?

— Вы, похоже, весьма преуспели именно в этом, — проговорила она дрожащим голосом.

— Правда?

— Вы же знаете, что да. — Рэчел отчаянно собирала остатки храбрости. — Вы любого можете приручить.

— Но не тебя.

Он был слишком близко. И этот голос… этот гипнотизирующий шепот…

Она заставила себя поднять глаза, тщетно отыскивая спокойствие в своей обозленной, испуганной душе. Он был поразительно красив — с точки зрения тех, для кого главное — внешняя привлекательность. Серо-голубые глаза завораживали таинственной глубиной, чувственный рот задевал молчавшие в ней прежде струны.

— Ты же не хочешь меня. Ты хочешь просто… просто…

— Чего я хочу? Завоевать тебя? Погубить? Соблазнить?

Последний вариант испугал ее настолько, что она бросилась в атаку.

— Ты такой же, как все мужчины: хочешь доказать свое превосходство. Что ж, я его признаю. У тебя дар развращать людей.

— Разве я тебя развращаю? Срываю все эти пуританские запреты, которые ты носишь на себе, как железный корсет?

— При чем здесь секс? — огрызнулась она.

— Ах, Рэчел, — промурлыкал он низким, соблазнительным голосом, — секс всегда при чем. — Он прижался к ее лбу своим, и уже одно это прикосновение парализовало ее. — Разве ты не знаешь? Поэтому ты так напугана.

— Я не… — начала она, но Люк не дал закончить.

— Закрой глаза, — прошептал он, и голос его проник в самую ее душу. — Прекрати бороться хотя бы ненадолго. Больно не будет, обещаю. Просто прислонись к стене и расслабься.

Как заманчиво это звучало. О боже, как заманчиво. Она закрыла глаза, ибо ее воля была бессильна против коварного зова его голоса.

Он был слишком близко. Его тихий голос завораживал.

— Закрой глаза. Не противься мне. Расслабься. Ничего плохого не случится, я обещаю. Просто прислонись к стене и ни о чем не думай.

Соблазн был слишком велик. И ей хотелось, боже, как же ей хотелось поддаться обольщению. Она закрыла глаза; ее воля оказалась бессильной перед этим вкрадчивым, сладким голосом.

— Здесь мир и покой. Здесь не нужно ни с кем воевать. Жизнь была для тебя схваткой, но теперь тебе не нужно больше драться. Расслабься. Не сопротивляйся. Уступи. Нельзя выиграть все сражения. Нельзя победить всех драконов. Предоставь это кому-нибудь другому. Хотя бы раз.

Сильнее слов действовал сам тон голоса. Рэчел чувствовала, как теряет связь с реальностью, как соскальзывает куда-то, туда, куда зовет голос, как звенит, пульсируя желанием, кожа.

— Все возможно, Рэчел. Не будет больше страха. Не будет злости и гнева. Нужно лишь расслабиться. Чувствуешь? Покой растекается по телу…

Она не могла открыть глаза. Не могла сопротивляться его чарам. Не могла ни говорить, ни двигаться. Он поймал ее в ловушку чувственной паутины, вырываться из которой у нее не было ни малейшего желания.

— Так что, Рэчел? Я овладел тобой? Ты моя душой и телом?

Ей хотелось сказать «да». Больше всего на свете хотелось сказать «да». Но голос не слушался, слова не складывались. Она заставила себя открыть глаза, посмотреть в пугающе циничное лицо.

— Чушь, — выговорила Рэчел, и наваждение рассеялось.

Рот его скривился в улыбке, но он не отодвинулся. Она по-прежнему оставалась в ловушке между стеной и его поджарым, мускулистым и гибким телом.

— Ты — крепкий орешек, Рэчел, — пробормотал он.

— Значит, так ты вербуешь последователей? — спросила она дрожащим голосом. — Гипнотизируешь?

— Только самых упрямых. И тебе будет приятно узнать, что ты моя первая неудача. Хотя в какой-то момент я почти заполучил тебя.

— У меня к тебе иммунитет, — поспешила заверить она и допустила ошибку.

Они оба знали, что это не так.

— Хочешь, я заставлю тебя взять эти слова обратно? Я могу, ты же знаешь. И стараться особенно не придется.

В этот раз ей хватило ума промолчать. Если Люк и был разочарован тем, что она не проглотила наживку, то ничем этого не выказал.

Он наклонился ближе, губами коснувшись щеки, и прошептал на ухо:

— Беги.

Рэчел не могла пошевелиться. Вызванное страхом напряжение сковало мышцы, буквально парализовав ее, и в низу живота пробудилась какая-то странная, тянущая боль. Она закрыла глаза и почувствовала влажное прикосновение его щеки.

— Дверь не заперта, Рэчел. Беги.

Легче сказать, чем сделать, и он это знает, с горечью подумала она. Чтобы убежать, нужно дотронуться до него. Положить руки ему на плечи и оттолкнуть. Испытание почти невозможное.