Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба - Маша Трауб

– Ты тоже всегда ела тесто, хотя мы тебя и пугали, что нужно будет аппендицит резать. Но дети всегда тесто едят! – опять отвлеклась тетя Ася.

Так вот, племянник Соны решил попробовать тесто и взял из кастрюли столько, сколько смог уместить в двух ладошках. А потом испугался – тесто было несладким, и девать его было некуда. Он думал, что если мать заметит, то задаст ему по первое число. В общем, он выбросил тесто в унитаз и убежал гулять во двор. Сестра Соны мыла полы, а сама она, не выдержав, вышла из своей комнаты и пошла в туалет. А дальше был цирк. Когда она встала с унитаза, на ее бедрах оказалась липкая белая жидкость. Сона орала, как полоумная. Она кричала, что сестра навела на нее порчу и хочет ее убить.

– Так кричала, что все прибежали. Но сестра Соны первой догадалась, что у той прилипло к попе и… ну ты представляешь. Дверь в туалет пришлось взламывать – Сона там заперлась. Сантехника вызвали, конечно.

Сестра пыталась объяснить Соне, что она влипла в тесто, которое бросил в унитаз ее племянник (тому от матери все же досталось по первое число), что тесто забродило и поднялось. Но Сона не верила. Она прямо с ума сошла. Тогда она впервые кукарекала, мяукала и выла днем, а не в полнолуние.

– Ну и сестра уехала, сразу же собралась. Рафик ее отвез. Она плакала всю дорогу. Ладно, пойдем спать. Вроде успокоилась она.

– А знаете, что я помню из детства? – спросила вдруг Нина.

– Что? – Все это время тетя Ася вкладывала в мешочек сушеные цветы лаванды.

– Запах чистого белья и лаванды. Мама мне мешочек под подушку подкладывала, чтобы мне сны хорошие снились. А по вечерам мешочки шила, как вы сейчас.

– Ты хочешь, чтобы я заплакала и вообще не уснула? Я по Томе так скучаю… Никак не могу привыкнуть, что ее нет…

– Теть Ась, я вас люблю.

– Иди уже, ты своего добилась – я плачу и уже не усну! Ну что за девчонка! Как была несносная в детстве, так и осталась!

Нина долго не могла уснуть. Ей показалось, что она вообще не спала в эту ночь. В семь утра она подскочила от женских голосов, шагов и звона посуды.

– Доброе утро, – вышла она, кутаясь в халат.

– Доброе! – обрадовалась ей Валя, пришедшая на традиционный утренний кофе. – Сона опять всю ночь кукарекала! Мы так и не уснули!

– И не говори! Я тоже не спала! – отозвалась тетя Ася, которая варила кофе для Нины.

А Нина удивлялась, как эти женщины умудряются выглядеть так хорошо после бессонной ночи. Или секрет в том, что они в отсутствие водопроводной воды умываются газированной? В этом секрет их молодости? Нина смотрела на Валю, у которой был идеальный маникюр, на свою крестную, которая из всех кремов продолжала пользоваться детским, с котятами на тюбике, и думала о том, что ее косметичка – совершенно бессмысленный предмет здесь, в этом климате, на этой кухне, с этими женщинами. Они все равно будут выглядеть лучше, сколько бы лет им ни было. Эти женщины не знали, что такое мешки или синяки под глазами, для которых нужен отдельный крем. Они не знали и не хотели знать, что такое мимические морщины. И Нина ни за что бы не решилась рассказать им про ботокс, который вкалывала себе последние два года. Они бы просто ее не поняли.

Открылась входная дверь.

– Кто там? – спросила тетя Ася, боясь упустить кофейную пенку. – Нана, ты?

– Да, я. А Нино дома?

– Дома, дома, заходи!

На кухне появилась невестка Мананы с маленькой Мией на руках. Она смотрела на Нину.

– Полчаса. Я только в магазин и обратно. Тетя Ася, а вы дадите мне печку? – попросила Нана.

– Дам, а что ты хочешь делать?

– Хачапури напеку. Больше ничего не успеваю.

– Бери, бери. Донесешь?

– Донесу, конечно. Спасибо.

В это время на руках у Нины опять оказалась маленькая Миа, которая ей улыбалась и схватила за палец.

– Вот бутылочка, если она пить захочет, – сказала Нана.

– А как я пойму, что она пить хочет? – тут же испугалась Нина.

– Любой поймет, – удивились сразу три женщины: тетя Ася, Валя и Нана.

– Дай ей палец, – посоветовала Валя.

Нина осторожно вытянула указательный палец, за который Миа немедленно схватилась.

– Она меня держит! – воскликнула Нина. Такого ощущения она не испытывала никогда в жизни. Даже шелохнуться боялась, чтобы не спугнуть это счастье.

На кухне уже никого не было. Нана убежала с печкой домой, а потом в магазин, Валя с тетей Асей, видимо, пошли за мацони или помидорами.

Нина так и простояла все полчаса, почти не шевелясь, лишь слегка покачивая малышку на руках. Та по-прежнему крепко держалась за палец и норовила засунуть себе в рот. Нина не знала, можно ли детям совать в рот пальцы чужих теть, поэтому старалась предотвратить попытки. Но Миа оказалась девочкой с характером – она снова тянула его к себе, пошире открывая ротик.

– Ты хорошо ее держишь, – услышала Нина голос крестной.

Тетя Ася стояла и смотрела на них. Нина даже ее не заметила.

– Тебе тоже пора подумать о детях. Тома очень переживала бы из-за того, что у тебя еще нет детей.

– Теть Ась, у меня и мужа-то нет.

– Даже у Натэлы муж был и еще один будет! Что творится в твоей голове?

– Теть Ась, у вас ведь тоже нет детей – и ничего.

– Ничего… а может, и чего. Была бы я поумнее, так и дети бы были. Хорошо, хоть ты у меня есть.

Хлопнула входная дверь, и в комнату вошла Нана.

– Спасибо, – поблагодарила она Нину.

– Не за что, – ответила та, нехотя отдавая малышку матери. Миа захныкала, и Нана быстро дала ей мизинчик, который девочка засунула в рот и принялась сладко посасывать. Нина очень пожалела, что не дала ей свой мизинец. Оказывается, можно.

– Собирайся, Рафик с Валерой уже ждут, – сказала тетя Ася.

– Куда? – удивилась Нина, рассчитывая дождаться момента, когда дадут воду, принять душ, помыть голову и спокойно позавтракать.

– На кладбище, разве забыла? И так уже опаздываем, – сказала крестная.

– А кто такой Валера?

– Племянник Рафика. Без него нельзя ехать. Ты ему потом заплати за работу.

– А дядя Вахтанг не поедет?

– Нет, он не может. Последние три года не ездит. Говорит, что рядом с Томой ляжет и умрет – сердце не выдержит.

Нина быстро оделась, и они с тетей Асей вышли во двор.

– На кладбище поехали? – спросила соседка, выглянувшая из окна.

– Да, – ответила тетя Ася.

– Рафик на углу ждет. Опять в аптеку побежал. Простатит у него, – сказала другая соседка, так же висящая в окне.