Семья - Тони Парсонс

— Кто отец?

— Один парень, у которого уже была девушка. Мне казалось, что я его люблю. Он играл в футбольной команде и самого себя считал подарком судьбы. Да ну его, Меган! Надеюсь, что он живет в несчастливом браке с какой-нибудь толстой и некрасивой женщиной. Не в нем дело. Самое главное, что я была беременна! Я доказала, что могу забеременеть! А теперь не могу, причем именно тогда, когда мне этого хочется больше всего.

— Между тем, что с тобой случилось в шестнадцать лет, и тем, что происходит теперь, нет никакой связи.

— Думаю, что ты неправа. Аборты сейчас продаются, как товар: обычная клиническая процедура, к тому же безболезненная. Но на самом деле это совсем не так! Ведь что происходит — из тебя как будто вытаскивают лучшую твою часть! Что мы делаем со своими телами, Меган! Мы их режем, позволяем выбрасывать своих детей, а потом удивляемся, что не можем забеременеть по собственному желанию!

Меган села на диван рядом с Джессикой и обняла ее за плечи. Так крепко ее обняла, что у той хрустнули кости.

— А что еще ты могла сделать, Джесс? Ты же не могла родить ребенка от этого человека? И матерью ты стать не могла во время учебы в школе. Подумай об этом, Джесс.

— Знаю. Я все знаю. Но мы слишком часто себе это позволяем. Позволяем искромсать свои тела, потому что еще не готовы, потому что неблагоприятное время, потому что связались с неправильным мужчиной. А потом мы изображаем полное недоумение, когда дети не желают рождаться по нашему усмотрению.

Меган вытерла слезы с глаз рукавом пижамы. Потом вытерла слезы с глаз Джессики.

— Да, у тебя сейчас трудное время. И у Паоло тоже.

— Я просто хотела сказать, что дело не в зависти или горьких воспоминаниях. Я беспокоюсь о тебе, о том, что ты собираешься сделать. Ведь я тебя люблю.

— И я тебя люблю, Джесс. И не надо ни о чем беспокоиться. Когда-нибудь у тебя обязательно родится ребенок, и ты станешь ужасной матерью!

— Знаешь, чего я хочу на самом деле? Я хочу снова стать собой.

В больнице Меган слышала эти слова от своих пациенток едва ли не каждый день. «Это не я, — говорили они. — Я снова хочу стать самой собой. Куда девалось мое настоящее я? Я хочу вернуть свою жизнь обратно!»

— Да-да, — примирительно сказала Меган. — Я тебя понимаю.

Джессика осталась у нее на ночь. Было уже слишком поздно, чтобы возвращаться домой. Кроме того, на следующее утро она собралась пойти с Меган на процедуру. Когда сестре было шестнадцать, Меган не могла разделить с ней все испытания. Но теперь сестры выросли и вполне могли друг друга поддержать. Они должны стать друг для друга опорой и поддержкой.

Без всяких обсуждений они легли в одну кровать и проспали всю ночь в обнимку. Точно так же, как делали это в детстве. Меган крепко обняла Джессику, словно пытаясь защитить сестру от всех страхов, которые подползали к ней из темноты.

Кэт ждала их в клинике.

Когда Меган вошла в здание вместе с Джессикой, время словно повернулось вспять. Вот шестнадцатилетняя Джессика перед лицом тяжелого жизненного испытания. Тогда они называли это «неприятностью». На углу стоит парень в окружении своих друзей, которые начинают хихикать, когда сестры проходят мимо них и садятся в старенький «Фольксваген» Кэт, на котором уезжают в фиктивный лыжный поход. Комната ожидания похожа на нынешнюю, та же антисептика и белые простыни. И вот Джессика после процедуры неделю скрывается в Манчестере, в общежитии у Кэт, как раненый зверь. Она постоянно дрожит, с трудом ходит, как будто из нее выбросили на помойку не крошечную, зародившуюся в ней жизнь, а ее собственную. Для таких «неприятностей» она была слишком молода. Опыт оказался для нее чрезмерно сложным.

«Откуда вдруг взялись все эти воспоминания? — подумала Кэт. — Ведь сейчас все по-другому. Меган — человек вполне взрослый. Сама доктор — ну, или близка к тому, чтобы стать им. Она смотрит на жизнь спокойным и ясным взором. И чьей-то жертвой ее нельзя назвать. Ничья она не жертва. Женщина, одним словом, а не девочка. Женщина, которая знает, что ей нужно делать».

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — спросила пожилая женщина в регистратуре. Но три сестры проигнорировали ее вопрос. Меган с Джессикой сели по разные стороны от Кэт так, что их тела соприкасались и они чувствовали исходящее друг от друга тепло.

— В больнице у меня на приеме была одна женщина, — сказала Меган. — Миссис Саммер. Она живет в одном из тех районов, из которых Санни Вью самый худший. У нее целый выводок детей, и в перспективе ожидается еще один выводок. Ей было очень трудно узнать о своей новой беременности. Но когда у нее случился выкидыш, то — странное дело! — она почувствовала себя еще хуже!

Да, на этот раз все по-другому, подумала Кэт, внезапно начиная понимать.

Потому что на этот раз ее сестра решила оставить ребенка.

«Все мы — чудеса на двух ногах, — думал Паоло. — Каковы были шансы нашего появления на свет? Вообще, шансы появления любой жизни? Стоит подумать о тех биллионах сперматозоидов, которые упали на неблагодатную почву, о тех бесчисленных яйцеклетках, которые изначально были обречены пройти свой путь неоплодотворенными, о той малой вероятности их встречи, и тогда становится ясно, что если кто-то рождается на свет, то это настоящее чудо. Каждый из нас — настоящее, необъяснимое чудо», — пришел к выводу Паоло.

Он повернул выключатель, и в его салоне погас свет. За окном блистали яркими красками четыре новеньких лимузина. Два «Мазератти Спайдерс», один «Ламборджини Мурчелаго» и самый прекрасный из них — «Феррари Маранелло».

Несколько минут Паоло стоял и любовался машинами, его сердце при виде всей этой итальянской металлической красоты сладко посасывало. А потом включил все кнопки сигнализации.

Закрывать салон после рабочего дня всегда входило в обязанности Майкла. Но после рождения Хлои все изменилось. Теперь Майкл исчезал из салона очень рано, но Паоло с радостью взвалил на свои плечи дополнительные обязанности. Когда рождается ребенок, думал он, работа перестает играть в жизни человека главную роль. Пускай Майкл спешит домой и нянчится со своей чудесной крошкой. Впервые в жизни Паоло завидовал брату.

Сигнализация предупредительно зажужжала, и Паоло с ключами в руках направился к двери. Но потом остановился. Он услышал посторонний шум, который доносился из офиса Майкла.

Паоло быстро отключил сигнализацию, и жужжание прекратилось. Теперь он явственно услышал приглушенные голоса. Окинул взглядом салон. Сколько стоят эти экспонаты? Здесь по соседству есть ремонтная мастерская, работники которой охотно вытаскивают ножи и дерутся между собой из-за горсти карманных денег, а местные пенсионеры доходят до членовредительства при виде потерянного кем-то кошелька, в котором можно обнаружить разве что мелочь на кошачью еду. Аренда помещений в округе дешевая, и под стать ей цена человеческой жизни.