Безрассудная любовь - Элизабет Лоуэлл

Единственным ответом ему служило воспоминание о чувственной реакции девушки, когда он массировал ей спину. Если такие невинные прикосновения вызвали учащение ее дыхания, то что же произойдет, если он будет касаться ее так, как ему того хотелось, и между их телами, сгорающими в пламени чувственности, не будет существовать барьеров?!

Подавляя проклятия, он старался не обращать внимания на настойчивый зов своей плоти, становившийся сильнее с каждым ударом сердца. Он ни на секунду не мог забыть о том, что он мужчина, а Жанна, несмотря на старую потрепанную одежду, женщина, мысль о близости с которой не давала ему покоя. Ни слова не говоря, он принялся исследовать природное углубление в скале, которое на эту ночь станет его тюрьмой. Жанна спешилась и, краем глаза наблюдая за Тайреллом, принялась осматривать копыта Зебры на наличие в них камней. Их не было. Некоторое время она ласкала морду кобылы, потягивая ее губы так, как, она точно знала, ей нравилось.

— Иди найди себе что-нибудь поесть, — наконец произнесла девушка, отталкивая от себя бархатную морду лошади.

Но как оказалось, Зебра достаточно утолила голод, пока они ждали возвращения Тая из Пресных Вод, и сейчас не выказывала ни малейшего желания куда-либо идти.

— Тогда посторонись, — гневно приказала Жанна, запуская пальцы в гриву лошади и потягивая.

Зебра послушно отошла в сторону, позволяя отвести себя в дальний конец пещерки. Раздался оглушительный удар грома, от которого содрогнулась земля. Уши кобылы зашевелились, и она вздохнула.

— Ты когда-нибудь ее стреноживала? — поинтересовался Тай, обводя взглядом узкое пространство, которое им придется делить на троих.

Жанна покачала головой.

— Что ж, будем надеяться, что она не ходит во сне, — пробормотал он, снимая с плеч рюкзак и бросая его на землю. Глухой удар красноречивее слов говорил о тяжести ноши.

— Весной, когда Каскабель пытался поймать Люцифера, мы прятались здесь три дня, — сказала Жанна. — Зебра ни разу на меня не наступила. Думаю, она принимала меня за жеребенка. Когда я ложилась спать, она уходила пастись, но всегда присматривала за мной. Если что-то происходило, она всегда предупреждала меня.

— Все твои мустанги ведут себя так же?

Девушка снова покачала головой:

— Нет, только Зебра. Большую часть времени моя компания ее вполне устраивает.

— Большую часть времени?

— Ну, когда у нее течка, она предпочитает общество Люцифера, а я держусь от них подальше.

Тай посмотрел на кобылу.

— А сейчас у нее течка?

— Нет, еще рано. Но если к зиме она не понесет, то уж точно не по вине Люцифера, — сухо заметила Жанна.

Тайрелл улыбнулся и медленно произнес:

— Я уверен, что этот жеребец уделяет немало внимания своему гарему. Удивительно только, что он позволяет ей бродить, отбившись от табуна.

— Он слишком занят тем, что спасается бегством от желающих поймать его и отгоняет других жеребцов, и ему некогда обращать внимание на упрямую кобылу. К тому же он знает, что она всегда возвращается назад.

— Сколько времени ты уже следуешь за табуном Люцифера?

— С тех пор, как папа умер.

— И жеребец всегда обитал на определенной территории?

— Ну, сейчас она стала значительно больше, а в целом он ничем не отличается от других диких животных. Он привязан к местам, которые считает безопасными, пока кто-то или что-то не вынудит его изменить свое мнение, и тогда он прячется в компании нескольких самых любимых кобыл.

— Ты знаешь, куда именно он в таких случаях направляется?

Жанна печально посмотрела на Тая и ничего не ответила. Он догадался, что ей не хочется выдавать секретов жеребца, и не винил ее за это, но намеревался так или иначе выяснить интересующие его сведения.

— Ты же знакома с Джо Труном, — произнес он. — Скажи, меткий ли он стрелок?

Резкая смена темы разговора удивила Жанну.

— Довольно меткий, если не пьян.

— А хорошо ли он умеет читать следы?

— Не так хорошо, как ты или я.

— Ты уверена в этом?

— Однажды он полдня искал меня, а я скрывалась всего в пятнадцати футах от него.

Тайрелл почувствовал, как вскипела его кровь при мысли о том, что Жанне приходилось прятаться от такого человека, как Джо Трун, который хотел использовать ее для удовлетворения своей похоти.

— Может ли Трун подобраться к Люциферу на ружейный выстрел?

Жанна застыла на месте.

— О чем это ты толкуешь?

— Нед сказал мне, что Трун ушел на охоту, прихватив дробовик. Он собирается ранить Люцифера. Если он не такой меткий стрелок, каким ты его описываешь, то дело закончится тем, что он пристрелит жеребца по ошибке.

По телу девушки прошла дрожь. Больше всего на свете она боялась, что какому-нибудь чрезмерно жадному мустангеру наскучит пытаться захомутать Люцифера и он просто-напросто убьет его, облегчив себе работу по захвату табуна.

— Если Трун устроит засаду в одном из боковых каньонов, то он может стрелять со скал. Но Люцифер уже так долго подвергается гонениям, что держится подальше от восточной части Черного плато. Он обитает в северных и западных землях, известных только индейцам.

— Там он и останется?

Жанне очень хотелось ответить на этот вопрос утвердительно. Но она слишком хорошо изучила повадки жеребца. Сколько бы раз ни покидал он привычный ареал обитания, всегда возвращался назад, на Черное плато. Иногда приводя с собой новых кобыл, диких или убежавших с какого-нибудь ранчо. Каменные стены каньонов, речушки и свобода, даруемая Черным плато, таили в себе особую привлекательность для этого жеребца. Год за годом он возвращался сюда, вне зависимости от того, насколько сильно подвергался гонениям со стороны людей. Но в этот раз преследовать его будут пули, от которых не спасут даже самые быстрые ноги.

У Жанны не укладывалось в голове, как кто-то мог решиться на такую жестокость. Единственный способ спасти Люцифера от неминуемой гибели заключался в предательстве. Пусть лучше его поймает человек, который не осмелится поднять на жеребца ружье.

Жанна посмотрела в решительные зеленые глаза Тайрелла, молясь про себя только об одном — не совершить ошибку.

— Пастбищ лучше тех, что на Черном плато, нет на многие мили вокруг, — сказала она, чувствуя, как внезапно пересохло ее горло. — Я знаю там каждый ручей, каждый участок земли, где трава особенно сочная и вкусная. Я буду водить тебя по всем секретным местам до тех пор, пока мы не найдем Люцифера, но прежде ты должен пообещать мне кое-что.

В голосе девушки звучали такая печаль и обреченность, что на мгновение Тай пожелал никогда в жизни вовсе не слышать о вороном жеребце. Но он слышал, как, впрочем, и любой другой человек на территории от Рио-Гранде до Змеиной реки. Вольная жизнь мустанга подходила к концу, и Жанне было об этом известно не хуже самого Тая. Вот почему она заговорила с ним об этом, тщательно скрывая наворачивающиеся на глаза слезы.