Гарнизон не сдается в аренду - Евгений Костюченко

Гранцов швырял ветку, и собака кидалась за ней, хватала и тут же выпускала из пасти, возвращаясь к нему. С ней явно недоработали команду «апорт».

Так они и шли вдоль колючки, человек швырял ветки и осматривался, а собака бегала туда-сюда. Одну из веток он бросил как-то неловко, и она свалилась на другую сторону заграждения.

— Извини, — сказал Гранцов, — сейчас найду тебе новую палку.

Но собака, не дожидаясь исправления ошибки, кинулась куда-то вдоль проволоки — и вдруг Гранцов увидел ее на другой стороне. Она безошибочно подскочила к ветке, схватила ее в зубы, победно оглянулась на Гранцова и, выпустив ветку, сломя голову кинулась обратно. Он и сам побежал параллельным курсом и увидел, как она нырнула под проволоку.

Гранцов присел на корточки, разглядывая свежевырытый подкоп. Глубиной больше чем полметра, он вполне позволял проползти не только собаке. Комья земли были разбросаны далеко в кустарнике, а сам подкоп был прикрыт листом фанеры и присыпан листвой. Только глупая собака могла бы заметить его — по запаху земли.

Он увидел глубокие разрезы и угловатые отпечатки на стенках подкопа, и решил, что копали не лопатой, а широким ножом или топориком. Земля была мокрой, но воды в подкопе не было. Значит, его вырыли после дождя. То есть сегодня. Ах да, он же был прикрыт фанерой? Все равно вода набежала бы. Но воды нет. Итак, что мы тут имеем? Сегодня днем кто-то вырыл топориком (или ножом) подкоп под заграждением.

Сегодня днем? Он еще раз пощупал стенки подкопа и с силой втянул в себя воздух, насыщенный острыми запахами. Пахло растревоженной прелой листвой и хвоей, разрубленными корнями и раздавленными личинками. Да эту яму вырыли только что, а не «сегодня днем»! Он выпрямился, оглядываясь и отряхивая пальцы. Здесь только что был враг.

Что полагается делать в таких случаях? Заминировать и устроить засаду. Ограничимся сигнализацией, решил Гранцов.

Он положил лист фанеры на место и присыпал листьями. На ночь придется выпустить собак. А днем вся надежда на сигнализацию.

Гранцов вернулся к штабу. Он увидел в освещенном окне, как Регина возится на кухне с посудой. Стопки тарелок и сверкающие ряды рюмок и бокалов выстроились на столе. Сейчас Регина перебирала и натирала столовые приборы. Она придирчиво рассматривала вилки и ножи и раскладывала их по кучкам. Гранцов долго следил за ней через окно, пока она не оглянулась и не увидела его. Он смутился и попытался улыбнуться. Регина сокрушенно развела руками:

— Ну, хоть бы один полный набор! Три сорта вилок, и всех по пять штук. Пять сортов бокалов, но по три-четыре штуки. Я не представляю, как накрывать стол.

— Ничего, — громко сказал он, чтобы она услышала через стекло, — сделайте скидку на полевые условия. Народ и такому сервису рад будет.

— Народ? Возможно. Но я не буду рада, — она махнула рукой и отвернулась к своим вилкам.

— Мне бы ваши заботы… — тихо проговорил Гранцов, с трудом отрываясь от этого уютного окна.

В штабе его ждали старшина и Керимыч. Они, как обычно, о чем-то вполголоса спорили, но замолкли, как только вошел Гранцов.

— Товарищи офицеры, сверим наши трусы, — произнес Вадим тоном Главнокомандующего и достал из сейфа карту, сложенную гармошкой. — Есть у кого-нибудь в этом доме хороший красный карандаш?

— Губки хочешь подкрасить? — спросил Поддубнов.

— Ручка подойдет? — Керимов полез в карман пиджака, но Вадим покачал головой.

— Никакой штабной культуры. Ладно, не будем портить карту. Смотрите сюда, пехота.

Он развернул карту на столе и обвел пальцем внутренний периметр Базы.

— Вот здесь, напротив дровяного склада, под колючкой имеется подкоп. Керимыч, не твоя работа?

— Э, какой такой подкоп?

— Сходишь потом, посмотришь. Подкоп свежий, сегодняшний. Им уже пользовались. Кто-то прополз туда и обратно. Может быть, для пробы. А может быть, и нет. У нас ничего не пропало, старшина?

— Еще не знаю, — хмуро ответил Поддубнов, разглядывая карту с высоты своего роста. — А как в остальных местах? Ограждение целое?

— Выглядит целым. Но я не весь периметр осмотрел. Надо бы проверить. Думаю, что другого подкопа нет. Во-первых, все остальные подходы к ограждению просматриваются, и только в этом месте можно делать что хочешь, потому что там стоит сарай. Во-вторых, чтобы проникнуть к нам, хватит и одного. Какие будут предложения?

— Подать напряжение на колючку, — сказал мичман.

— Собак выпустить, — добавил Керимов.

— Согласен, — кивнул Гранцов. — Выполняйте. Макарыч, врубай ток. Доктор, разведи собачек на посты.

Держать под напряжением проволочное ограждение предписывалось только во время боевой работы, то есть при испытаниях «объектов» и «изделий». Когда же время испытаний осталось в далеком и славном прошлом, отпала необходимость в строгой изоляции, и напряжение отключили. Кроме того, что работа сигнализации требовала большого расхода электроэнергии, новое начальство Базы опасалось и за свою спокойную жизнь. Поляк-управляющий очень боялся конфликтов с местным населением. Он предположил, что по мере развития региона эти дебри станут доступными для всех. Любой грибник или турист мог бы напороться на проволоку и получить ощутимый удар током. А поскольку всемогущие особые отделы и прочие органы тоже остались в славном прошлом, начальству базы пришлось бы лично отвечать за ущерб, нанесенный настырному грибнику. По этим или иным соображениям, но комендант давно уже отключил сигнализацию и все остальные охранные системы.

Однако с тех пор, как командовать Базой стал мичман Поддубнов, весь ее организм начал постепенно восстанавливаться. В бункерах и подземных ходах сообщения появились новые лампочки, и заработала вентиляция; регулярно включалась спецаппаратура, прослушивая эфир в надежде снова встретить позывные летающих изделий; и сигнализация вновь оплела паутиной периметры Базы, готовая в нужный момент предупредить об опасности.

Кажется, такой момент наступил.

Выпустив собак в ночной дозор, Керимов вернулся на военный совет. Гранцов развернул карту на полу — ему хотелось видеть картину предстоящей обороны более масштабно. Керимыч опустился на корточки, и Поддубнов, кряхтя, присел рядом.

— Какие могут быть направления ударов? — вслух размышлял Гранцов. — Первое — по дороге. Значит, держим ворота на замке. Второе — через подкоп. Значит, следим за ним внимательно. Если бы у нас была хотя бы одна граната, пусть даже только запал от гранаты…

— Проще его завалить хворостом, — сказал Поддубнов. — И дело с концом.

— Может быть, может быть… — Вадим оторвался от карты. — Кстати, о деле с концом. Может быть, завтра есть смысл покараулить у подкопа. С ружьем. Идея, конечно, дикая. Ну, а вдруг? Кто-то же должен им воспользоваться! Вот я его и встречу.

— Понял тебя, — кивнул Поддубнов. — Думаешь, если они не придут на почту…