Сотник. Кузнечик - Евгений Красницкий

Кузнечик перёвел взгляд на стены. Сучковы мастера занимали места около ворот. Лесовики, прислонив свои топоры к стене, натягивали луки и деловито осматривали поле перед стеной. Между ними, довольно сноровисто обращаясь с самострелами, мостились у бойниц девки. Война. Тимка вдруг понял, что вот если они – и мастера, и бабы, и увечные наставники, и даже девки – начнут стрелять, это значит, что те, кто ушёл, они уже не вернутся. И вот тогда придёт очередь умирать тех, кто сейчас поднялся на стены. А когда падут защитники, то и тех, кто внизу, рядом с ним. Стало страшно. Он сжался и стал смотреть на ворота. Как все. Вернутся? Или не вернутся?

Кузнечик чуть не подпрыгнул, когда услыхал шорох за своей спиной. Позади него, хлопая перепуганными глазами, стоял Савушка. Поодаль, не решаясь подойти к сбившейся в кучу стайке ребятни, маячила Красава. Тимка неожиданно разозлился на себя.

«Ну вот, распустил нюни, прямо как Елька с Любавой. Ясно ведь, немой мальчонка уже пережил такое, а то и похуже, если верить Елькиным рассказам. И сейчас он боится, а Красава, даром что ведьмина внучка, защитить его не может, потому что и сама боится».

Тимка потянул его за руку, посадил рядом с собой. Савушка удивительно доверчиво сел. А боялся малыш очень сильно, до мелкой дрожи во всем теле. Тимка прижал к себе испуганно прильнувшего к нему мальчишку и кивнул Красаве – садись давай. Та, покосившись на совершенно не обративших на неё внимания девчонок, села на краю бревна – вроде со всеми вместе, но всё-таки отдельно. Сзади опять что-то зашуршало. Тимофей обернулся. Возле него неловко переминался мальчишка-холоп с Веркиного подворья, что помогал грузить вещи на подводу.

– Тётка Вера сказала здесь быть, – кратко сообщил он.

Любава посмотрела на Тимку и подвинулась, уступая место возле Кузнечика. Как же, дочь воина! Невместно перед мелкими бояться. Тимка хлопнул ладонью рядом с собой, и мальчишка немедленно пристроился с другого Тимкиного бока.

Макар, отследив перемещения среди своих гонцов, внезапно успокоился и стал наблюдать. Вот ведь интересно как! Стайка мелочи сбилась в кучу. Ведь только что боялись все, да так, что наставник уже подумывал озадачить сопляков чем-нибудь, чтоб отвлеклись. А вот гляди ты, Кузнечик подгрёб под себя пару совсем сопливых – и все подобрались, а главное, успокоились. И расположились-то как! В центре Кузнечик – старший, не сводит глаз с него, Макара, и привалившегося к стене Филимона. Ждёт команды, готов действовать. Под боком двое из мелочи, которые не запаникуют, пока старший их за руки держит. Вокруг девчачий десяток, а с боков мальчишки Ильи. Мелочь и не строевые, а девчонок готовы защищать. Хм… А может, все-таки строевые?

Чуть поодаль и сзади, не вмешиваясь в образовавшийся строй, примостилась Красава. Сдала подопечного старшему в стае и отошла в сторонку, как и положено волхве. Сам бы лучше их не разместил. Наставник кивнул Тимофею, всё хорошо, мол, сидим, ждём, не суетимся. Мальчишка расслабился, а вслед за ним расслабились и остальные: мелкие сбились в стаю, и эта стая больше не боится. Сидят и ждут. Ждут приказа. Макар переглянулся с Филимоном.

Тот медленно кивнул. Он уже давно наблюдал за вознёй своих гонцов, но ещё больше наблюдал за Макаром. Прав был Аристарх: не прост, очень не прост приблудный мальчонка. И наблюдать за ним было очень интересно. Но главное, что за ним наблюдал и приставленный к нему наставник, делая свои выводы, анализируя и сравнивая поведение своего подопечного с поступками остальных отроков. Похоже, что в Макаре медленно, но уверенно просыпался наставник, который со временем сможет заменить и его, Филимона, и старого Гребня, что вырастил последнее поколение ратнинских бойцов. И то, что Макар увидел, как из стаи в один миг сформировался пусть временный, но всё же полноценный десяток гонцов, старого воина обрадовало больше всего.

Нелегко растить воев. Вот только наставников этих воев растить ещё труднее.

– А если случай чего, так чего делать-то? – вдруг поинтересовался Тимка.

– В лес уходить, со всеми, – не отвлекаясь от ворот, проинформировал Захар.

– А там?

– Там видно будет, – Захар неопределенно пожал плечами.

Макар прислушался. Вопрос был поднят хороший: что делать, в Ратном давно отработано, но младшие тех времён не помнят. Любопытно, что вообще задались таким вопросом. Макар уже начал прикидывать, что ответит, если ему придётся на него отвечать.

Кузнечик почесал макушку.

– А как к поляне со старым дубом идти, знает кто?

– Все знают.

– Значит, туда и идём, если больше некуда будет. Там кто-то из воев дядьки Медведя ждёт. Ну, которые нас с дедом сюда провожали. Они помогут. Если что – за болотом укроют.

– Мне нельзя за болото, – пискнула Красава и пояснила: – Не любят там бабулю.

– Ты не бабуля, – отрезал Тимка, вспомнив приятелей из Лешачьей слободы. – За то мстить не станут. Я тех воев знаю.

Макар опять глянул на Филимона, но тот прикидывался, что задремал у стеночки, и ничего не ответил. Малец принял грамотное решение: пока старшие обеспечивают отход, вести мелких под защиту тех, кого знает и в ком уверен. Вот только почему-то вспомнились подводы с детишками, которых ратнинцы вывозили из земель Журавля. Наставник покачал головой. Помогут ли? Может, и помогут. Одно дело – грызня между своими, другое – чужаки в дом пришли. В любом случае, не порежут же детвору. Макар решил вмешаться.

– Если случай чего, вам скажут, что делать. Потому сейчас и сидите тут, ждёте приказов. Но если что… Если что, идёте за Тимофеем и делаете, как он скажет. Только не к поляне с дубом, а ниже, где ручей у сосен. Там твои вои.

Однако всё обошлось. Где-то в полдень в распахнутые перед ним ворота ворвался взъерошенный гонец и, выхватив взглядом из собравшейся у ворот детворы Ельку, не удержался и счастливо проорал:

– Побили ляхов! Там такое… Такое было! Мишка всех побил. Ни один не ушёл!

– Как докладывать учили? – неожиданно рявкнул Макар. – Бегом ко мне! – и, оглянувшись на Филимоновых гонцов, уже спокойным, ровным голосом добавил: – До обеда свободны. Брысь на кухню!

Детвора, только что сидевшая плотной воробьиной стайкой, расслабилась, завозилась и вдруг распалась, как будто сила, сбившая их в кучу, исчезла, растаяла без следа. Первыми умчались девчонки, видать, полученная новость жгла изнутри и рвалась наружу, требуя немедленно поделиться ею с остальными. Красава, покрутившись в сторонке и сообразив, что Савушка от Тимки всё равно сейчас не отлипнет, тоже куда-то испарилась. Складские мальчишки, услышав команду, бегом рванули к кухне – наверное, пополнять изрядно подъеденную за три дня заначку.

Тимка хотел было подняться вслед за остальными, но ноги почему-то не слушались. События последнего времени, которые память честно пыталась задвинуть куда-то в дальний угол, вдруг вырвались и накрыли мальчика тёмной пеленой. Кузнечик смотрел на происходящее у ворот, но тёмная вода накатившего страха, нет, даже не страха – липкого ужаса – подсовывала ему совсем другие картинки.