Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея - Дмитрий Федоров

После Олимпиады в Лейк-Плэсиде, где сборной СССР досталось лишь серебро, он мне рассказывал про своё ужасное самочувствие: «У меня было такое впечатление, что я или болен, или меня чем-то облучили. Чувствовал, что я – как бы не я». То есть Виктор, с его любовью к кроссам, физическим упражнениям, чувствовал себя вялым и не в своей тарелке. Он никогда не пытался только этим обстоятельством оправдать ту неудачу 1980 года, но в то же время допускал, что в ход пошли необычные средства.

Вообще-то, тема непознанного всегда, во все времена будоражила человека. В СССР, стране, можно сказать, сплошного атеизма, борьбы с суеверием, трудно было отыскать какой-либо коллектив, где так или иначе не обсуждали бы экстрасенсов, телепатов и тому подобное. Да ведь читатель наверняка заметил, что и я в этой книге частенько объясняю что-либо одним словом: судьба… А что это такое с точки зрения материалиста?

Виктор Васильевич интересовался всем, что связано с особенностями психики человека. Он подключал психологов к работе, но потом отказался от этой затеи. Отказался совершенно осознанно. Виктор сказал, что психологи мешают его работе, потому что самый лучший психолог – это тренер, который понимает своих хоккеистов.

Был такой случай: Владислав Третьяк, с которым как раз и работал персонально какой-то психолог, пропустил в ближайшем матче неимоверное количество шайб. Участь этого «специалиста» была решена немедленно – Виктор его убрал подальше от команды. Но в спорте как раз в семидесятые годы стали доверять психологам – особенно в индивидуальных видах спорта. Рудольф Загайнов был обсуждаемой фигурой. Наверное, многие тренеры прошли через подобные эксперименты.

Да что там психологи! И экстрасенсов приглашали в ЦСКА. До сих пор помню одну даму. Многое говорило за то, что у неё действительно были сверхспособности. Виктор руководствовался принципом: если рекомендуют, то почему бы не попробовать? Но в то же время он никогда не заморачивался на том, что экстрасенсы помогут и обеспечат результат. Он всегда считал, что за всё отвечает сам, а вовсе не экстрасенс. Это был опыт – и не более того.

Думаю, он не отрицал экстрасенсорики, потому что сам был очень сильным в моральном плане человеком. Его свернуть, уговорить было невозможно – гнул свою линию. Упертый! Не упрямый, а именно упертый.

Но лично я всегда боялась людей с необычными способностями. Никогда не пойду к гадалке. Что мне положено в жизни, то я получу. И не хочу я знать, что у меня впереди будет. Когда умру, тогда умру, зачем любопытствовать?

Может, ещё и поэтому нам с Виктором удобно было – мы солидарны в этом вопросе. Вот, знаю, Валерий Иванович Гущин ездил к каким-то гадалкам. Предложил моему мужу составить компанию, а Виктор ответил твёрдо: «Никогда в жизни».

На советском телевидении, да и то в последнее десятилетие, было всего четыре канала. И по-настоящему интересными передачами не баловали. Но зато те, что выходили в эфир, имели огромную аудиторию и пользовались безумной популярностью.

Мы с Виктором всегда смотрели программу «От всей души» с Валентиной Леонтьевой. Конечно, не могли пропустить «КВН», когда он только появился. «Клуб путешествий» сначала назывался «Клуб кинопутешественников». Это было поистине окно в другой мир. А наше поколение было очень пытливым, любознательным. К тому же эта передача рассказывала о других странах совершенно без политики, что в те времена было большой редкостью.

Смотрели мы и юмористические программы. Тогда даже генеральный секретарь ЦК (по-нынешнему – президент) Леонид Ильич Брежнев не мог пропустить программу «Кабачок 13 стульев». И мы от генсека не отставали.

В «Кабачке» не только шутили, там ещё звучали зарубежные эстрадные песни, которые в других передачах невозможно было услышать. Актеры модно одевались. Виктор был очень высокого мнения о Наталье Селезнёвой как об актрисе. Она играла в этом первом советском сериале по польским сюжетам. Её героиню звали пани Катарина. Она появлялась в каждом выпуске «Кабачка» и вызывала восторг у мужчин. Действительно необычайно красивая женщина. Но главное – она ещё и ярая болельщица ЦСКА.

Виктор с ней постоянно встречался на футболе и, мне кажется, был немножко влюблен в неё. Но я не ревную, а горжусь, потому что Селезнёва – очаровательный человек. У них наладился хороший контакт. Я чувствовала, что ему нравилось общение с ней, потому что он приходил и рассказывал о беседах на футболе. Я даже нашла у него в портмоне её фотографию. Вот так! И она приглашала Виктора на спектакли. А в те времена, до появления видеомагнитофонов, театр и кино были основным развлечением.

С актерами Виктор общался, ведь они часто приезжали выступать перед командой. В особенности перед крупными турнирами. Из артистов иногда формировали бригаду поддержки на соревнованиях где-нибудь за рубежом – на Олимпиадах или чемпионатах мира. Так Виктор и познакомился с Александром Фатюшиным, сыгравшим спившегося хоккеиста Сергея Гурина в фильме «Москва слезам не верит».

Артистов и певцов привозили на базу ЦСКА в Архангельском. Да-да, ту самую, которая, с легкой руки очернителей ассоциируется с колючей проволокой. Сколько жалоб на сборы мы слышали, на то, что несчастным хоккеистам приходится сидеть на базе. А Виктор все эти концерты и встречи приветствовал, организовывал постоянно. Он и вообще старался, чтобы команда ходила на спектакли – туда, куда трудно было достать билеты. Всемирно известный ансамбль народного танца Моисеева тоже очень уважал. Для него хорошо организованный досуг хоккеистов – важная составная часть спортивного успеха.

К сожалению, никак не могу найти дома фотографию Виктора с другим Тихоновым – Вячеславом. На снимке двое – полковник Советской Армии Виктор Тихонов (правда, в штатском одеянии) и полковник КГБ СССР Максим Исаев (правда, в форме штурмбанфюрера СС Штирлица). Стоят они вдвоём с рюмками в руках. Занятная фотография, жаль, пропала – наверное, кто-то её у нас заиграл.

А Вячеслав Тихонов необычайно любил хоккей, дружил с игроками, тренерами. Не только с Виктором, но ещё и с братьями Майоровыми, насколько я знаю.

О культурной жизни мы никогда не забывали. В Латвии дворец спорта ассоциируется не только с хоккеем. Там всегда проходили концерты. И в Риге мы познакомились с Аллой Пугачевой. Она же дружила с Паулсами, жившими в нашем доме. Начало восьмидесятых – как раз период бурного сотрудничества Паулса и Пугачевой. У них было много невероятно популярных песен, которые обожал весь Советский Союз. Раймонд Паулс тогда считался самым известным композитором.

В общем, хоккейная слава Виктора дала нам много запоминающихся знакомств. Это всё – интересное общение, приятные встречи. Но мы никогда не стремились к тому, чтобы стать частью богемы. Богема, элита – это совершенно не про Виктора.

В 1984 году Виктор стал писателем. В библиотеке журнала «Советский воин» у него вышла книжка «Надежды, разочарования, мечты». И вот ведь какой скрытный… Мне он ничего не говорил о том, что задумал написать книгу. Они с его другом журналистом Олегом Спасским потихоньку где-то встречались. Но не дома. Я-то уже жила в Москве, занималась обустройством. Обо всём мы с мужем говорили, практически всё обсуждали вместе (я упоминала уже мебельную стенку – и о ней тоже). Но при этом – никакого намека на то, что готовится такое издание.