Поднимается буря - Руслан Бирюшев

– Знаешь, Коля… – протянула девушка, со странной ухмылочкой озирая комнату. – Я начинаю склоняться к мысли, что дядюшка Готфрид кое в чем прав… Кстати, как ты смотришь на то, чтобы научиться готовить? Я могу дать тебе пару уроков.

– Не надейся заманить меня в эту ловушку! – делано возмутился Николай. – И потом, готовить я умею, но тебя мне все равно не превзойти. Лучше скажи – у тебя во сне озарений не было?

– Не было, – качнула головой Анастасия и вздохнула. – Так что зажигай примус…

– Это не примус, Настя.

– Зажигай примус, и я все-таки покажу тебе пару хитростей. Начинать всегда стоит с подготовки сковороды…

В тот день сыщица и офицер больше не говорили о расследовании. Но когда они готовили берлинские колбаски с глазуньей в четыре руки и когда вместе читали газеты на немецком, попутно тренируя произношение Николая, – девушка выглядела слегка рассеянной. Дронов знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать: как бы искренне ни пыталась Анастасия отвлечься, ее мысль все равно возвращалась к текущему делу. И думала она сейчас о том, как выстроить связную картину преступления из немногочисленных улик.

Тем не менее вечер удался на славу. В маленьком гостиничном номере воцарилась домашняя, уютная атмосфера, и к наступлению сумерек Николай окончательно избавился от напряжения, скопившегося за последние дни. Ночь прошла не менее приятно – достаточно сказать, что купленные Настей чулки и длинные перчатки нашли применение, хотя и отдельно от платья, а один из дешевых наборов белья был приведен в полную негодность. Утром майор и сыщица чувствовали себя самую малость невыспавшимися, однако ничуть об этом не жалели.

Следующие два дня они провели, наведываясь в гости к осевшим по всему Берлину отставным офицерам ГСВГ. Домами Лисова и Сосновского дело не ограничилось – им удалось завести знакомство еще с несколькими семьями, квартиры которых Николай и его напарница также посетили при первой оказии. Все это время Настя с видимым наслаждением актерствовала, сутки напролет играя роль милой и общительной, немного наивной юной немки, пошедшей на военную службу из романтических побуждений. Пожилые отставники сдавались перед ее обаянием почти без сопротивления. Анастасия слушала их истории, поддакивая и кивая, по-настоящему краснела, когда ее называли «дочкой», неуверенно улыбалась женам отставников, вела себя с их детьми и старшими внуками как с ровесниками – в какой-то момент Дронов сам почти поверил, что девушке чуть за двадцать, а не без малого тридцать лет. Лишь по вечерам, в номере «Жандарма», она сбрасывала маску и, лежа на диване в гостиной, устало, довольно цинично комментировала все увиденное за день. Майор не переставал удивляться тому, сколько выводов сыщица ухитряется делать из совершенно обыденных вещей и мелких деталей. В своих длинных вечерних монологах она описывала без прикрас каждое из посещенных семейств, и в голове Николая понемногу складывался цельный образ «русского сообщества» Берлина – инертного, консервативного, накрепко привязанного к домам и семьям.

В конце недели человек из Штази доставил Насте ворох бумаг, связанных с французским военным атташе. Часть листов и папок была украшена штампом Имперского министерства государственной безопасности, на остальных красовалась синяя печать Министерства иностранных дел. Сыщица зарылась в них на несколько часов, а за послеобеденным чаем устроила итоговый разбор.

– Почти ничего нового о нашем долговязом друге, – говорила она, потягивая горячий напиток из большой фарфоровой кружки, напоминающей бочонок с ручкой. – Только некоторые интересные детали и уточнения – где именно служил, когда получал очередные звания… Единственное, что можно назвать действительно важным, – сведения о его политических связях в Версале. Месье Ламбер, чтобы ты знал, не последняя фигура в партии военных новаторов.

– И кто это такие? – спросил Николай, скорее подыгрывая девушке: в такие моменты, как сейчас, ей обычно требовался слушатель, а не собеседник.

– Небольшая, но очень энергичная и сплоченная партия, состоящая из флотских и армейских офицеров, – пояснила сыщица. – Полагают, что в нынешнем своем виде вооруженные силы Франции небоеспособны и не могут обеспечивать ей статус великой державы. Среди них немало людей с весьма шовинистическими взглядами, между прочим. Многие ратуют за колониальную экспансию, так как единственная крошечная колония в Азии – это, по их мнению, просто стыд. Но также они полагают, что Франции необходимо сперва реформировать свою военную систему, коренным образом.

– И велико их влияние?

– Сложно сказать. По данным нашей политической разведки, отношение к партии у французов очень неоднозначное. Нынешнее правительство они скорее раздражают, но их мнение все равно имеет вес. Среди соратников месье Ламбера имеются важные шишки, хоть их и немного. И сам Ламбер – один из самых компетентных военных советников во Франции, это признают даже его недруги. Назначение этого типа берлинским атташе не может быть случайностью. Германские аналитики полагают, что его продвинули на пост старшие товарищи по партии. С какой целью – единого мнения в МИДе нет.

– Ну а нам это что-то дает? – Дронов сходил к плите и долил себе чаю.

– Материал для размышлений, – кивнула Анастасия, поигрывая чашкой. – Попрошу коллег из политического отдела уделить больше внимания этой новаторской партии. За ней и так наблюдают и наши, и немцы, однако если взглянуть на их деятельность в связи с последними событиями… Может, откроется что-то новое.

– Но пока – никаких выводов?

– Увы, – пожала Настя плечами и отставила чашку. Взяла со стола пару листков. – А зеленоглазая меня вообще огорчила.

– Чем же? – вскинул брови Николай, опускаясь на диван рядом с сыщицей.

– Мне все сильнее кажется, что она – случайный человек в этой истории и ни к чему из происходящего не причастна. А я таких теорий уже понастроила! Ведь если она окажется агентом британских спецслужб – как удобно это будет для нас, согласись? – Анастасия криво усмехнулась, не отрывая взгляда от бумаг в своих руках. – Но первое, чему учат сыскного агента, – не подгонять факты под свои подозрения. Если подозрения противоречат фактам – выкидывать надо именно подозрения.

– И что же ты узнала о мисс Доу?

– Спутница господина военного атташе, как мы верно догадались, профессиональный телохранитель. – Настя положила бумаги на колени, потянулась за чашкой на столе. – Из компании «Арториас Глобал Секьюрити». Хозяин – некто сэр Артур Мэллори, штаб-квартира в Лондоне. Одна из старейших частных охранных фирм в Старом Свете. Может предоставить тебе хоть личного охранника, хоть группу сторожей для складов, хоть пару воздушных бригов для сопровождения твоих дирижаблей в торговых полетах. Работает абсолютно со всеми странами Европы, включая Россию, а потому дорожит нейтральной репутацией. Какие-то связи с британскими службами у нее, конечно, есть, не может их не быть. Но в целом сэр Мэллори, как и два поколения его предков, владевших компанией, не лезет в политику. У него достаточно связей и средств, чтобы оградить себя от попыток принуждения к тому же.