Поднимается буря - Руслан Бирюшев

Агенты в штатском вернулись на диванчик, усадив свою «добычу» посредине, стиснув бедолагу с боков и крепко держа его за руки. Сидящая напротив Настя подалась вперед и без замаха врезала пленнику кулаком по почкам.

– Ох… – согнулся тот. Выдавил жалобно: – З… за что?

– За вранье, – пояснила девушка, откидываясь на спинку и складывая руки на груди.

– Аванс, – добавил один из полицейских. – А мы тебе еще в отделении добавим до полной суммы. Если упираться станешь.

– Да что я… – запнулся пленник. – Это же три недели назад было! Чего сейчас-то хватать?

– Что там три недели назад было, ты нам расскажешь отдельно, – хмыкнул сыщик в штатском, обменявшись взглядами с коллегой. – А теперь отвечай на вопросы фройляйн. И вежливо. Будешь хамить – получишь двойное жалованье прямо щас. Пиво пить не сможешь – не во что будет.

– Ч… чего угодно прекрасной госпоже? – пролепетал пленник, втягивая голову в плечи. Сарказма в его словах заметно не было – похоже, с перепугу несчастный малость перегнул с вежливостью.

– Ты у нас – Фриц Медный Грош, по бумагам Бергер, сын Отто и Марии Бергеров, верно? – неожиданно вполне дружелюбно поинтересовалась Анастасия, глядя на мужчину с легкой, приятной улыбкой.

– Да. П… польщен. Прямо… столько знаете обо мне… – все еще испуганно таращился пленник на сыщицу. Он к тому же был меньше ее ростом и хлипче сложен, несмотря на довольно изящную фигурку девушки.

– Занимаешься мелкими поручениями для воровских шишек, но не кражами, как правило, так?

– Так.

– Давай без обиняков, Фриц. – Анастасия сжала и разжала кулак. Бергер при этом сглотнул и покосился сначала на одного полицейского, потом на другого. – Кто тебе велел пускать слухи о русских в городских тавернах? И не надо – «какие слухи?», «о каких русских?», ладно. У нас времени мало, еще тебя везти в участок, там обрабатывать. Сразу скажи, всем лучше будет.

– Да я… как-то… – Фриц пару раз моргнул, явно колеблясь. Ему было страшно, очень страшно, но боялся он не только сыщиков – это видел даже Николай.

– Не расколешься в полиции – повезем тебя в Штази, – спокойно продолжала Анастасия, и ее улыбка сделалась чуть-чуть шире, мгновенно превратившись в оскал. – Там будешь молчать – я тебя отдам вот ему, – указала девушка большим пальцем на сидящего рядом Николая. – Он тебя заберет в Россию. А знаешь, что делают с такими, как ты, в России?

– Да с какими – такими? – Пленник аж подскочил, но агенты в штатском усадили его обратно на диванчик.

– Ты в политику лезешь, Фриц, – подыграл напарнице Дронов. Он и без того владел немецким не идеально, сейчас же намеренно заговорил с еще бо́льшим акцентом, чем обычно. – Очень серьезное дело. Зря.

– Вот, – кивнула Настя. – Мой друг еще и говорит по-немецки плохо, может не понять, когда ты сознаешься, и не остановиться вовремя. Но ты не бойся, я буду рядом, все переведу. Ты не молчи, главное.

– Да… хватит! – не выдержал наконец напора бедняга. – Я все скажу! Это Гуго Ансбах мне велел!

– Что именно? – наклонилась к нему Анастасия. – Что он велел тебе рассказывать в тавернах?

– Что русские обозлились… что их правительство замяло убийство посла. Что русские думают, будто немцы сами его устроили, вот и не расследуют. Что молодые русские из местных военных хотят сами наказать немецкие власти, показать силу. И… еще наказать немцев за вывод ГСВГ. Но это мне приказали позже рассказывать, когда все случится!

– Что – все? И когда?

– Не знаю! – Фриц замотал подбородком, чуть не плача. – Гуго сказал – сам пойму.

– А Гуго в курсе?

– Не знаю. – Пленник внезапно сник, буквально обвис в руках сыщиков. Почти прошептал: – Наверное.

– Ну что ж, Фриц… Спасибо, ты нам очень помог. – Анастасия села ровно, кивнула полицейским. – Переводите его во вторую карету, отправляйте в участок.

– В участок?! – задохнулся бедняга от испуга.

– Не бойся, нам от тебя ничего уже не нужно, – отмахнулась девушка. – Просто посидишь там денек. Еще и покормят за счет казны.

Экипаж притормозил в темной подворотне, один из агентов в штатском покинул его, выведя Фрица. Анастасия спросила второго:

– Знаете, где этот Гуго сейчас? И кто он есть такой?

– Да, фройляйн. – Полицейский снял котелок и уложил на колени. – Ансбах – это прозвище, он оттуда родом. Фамилия его – Блюменштайн. Воровской барон средней руки. Шпаны много в подручных имеет. Часть на постоянной службе, часть – на сдельной. Вроде этого Грошика.

– А не резковато ли ты с ним, Настя? – спросил Дронов, чувствующий себя немного неловко после всего увиденного. И дрожащий Бергер, и нависающая над ним сыщица произвели на него гнетущее впечатление – Анастасию он предпочитал видеть совсем не такой. – То есть… я думал, такие допросы – из бульварных книжек и вы тоньше работаете.

– От человека зависит. – Девушка, верно поняв состояние напарника, повернулась к нему, заглянула в глаза с самой мягкой из своих улыбок. – с какой-нибудь испуганной барышней-свидетельницей я была бы нежна и ласкова. С интриганом-аристократом вела бы хитрую беседу, набитую ловушками. А этот – он иначе не понимает. К тому же именно этого Фрица мы выбрали не случайно.

– У нас был список тех, кто распространяет слухи, – около двадцати человек, – подтвердил полицейский агент. – Мы выбрали Бергера потому, что хорошо его знаем – слизняк. Присунь по почкам – он и расколется. Так и вышло.

– Когда поручаешь работу кому-то и сам за всем не следишь, среди исполнителей обязательно попадется такой – слабое звено, – усмехнулась Настя. – Вопрос в том, насколько крепок герр Ансбах. Как раз и проверим. Повторяю вопрос: где он сейчас должен быть?

– В такой час, в понедельник – у себя дома, фройляйн.

– Отлично. Едем в гости, господа.

Ехать пришлось далеко. Гуго Ансбах проживал, разумеется, отнюдь не в трущобах, где трудились его подопечные, но и не в личном особняке. Он снимал номер в приличной гостинице около центра, на границе районов Митте и Шенеберг.

– Пятый этаж, однако. И от пожарной лестницы далеко, – заметила Анастасия, когда их экипаж миновал жилище воровского барона, чтобы остановиться чуть дальше. – Удобно для нас, плохо для него. То ли не слишком умен, то ли слишком самоуверен, но запасной выход через окно у господина Ансбаха не предусмотрен.

– И вообще странно как-то, что такой человек живет в таком месте, – хмыкнул Николай. Придерживая плотную шторку, он тоже смотрел на улицу.

– У такого варианта есть свои преимущества, – объяснил сопровождающий их полицейский. – Здесь Гуго только живет и принимает некоторых гостей, для обстряпывания грязных делишек у него другие квартиры и загородные дома имеются.

– А что у него с охраной? – деловито поинтересовалась сыщица, проверяя барабан револьвера.