Смерть заберет с собой осень - Эмма Рид Джонсон

Слегка толкнув его плечом, я кивнул в сторону кружки, как бы говоря: мол, пошли. Стоило ему подняться, как моя мама окликнула нас:

– Раз вы наш гость, – начала она, – может, у вас будут особые пожелания?

– Я буду рад всему, что вы приготовите, – любезно отозвался Юки-кун, уважительно кивая. – Спасибо.

Маму его ответ не удовлетворил, но комментировать это она никак не стала. Принимать гостей она любила, а ещё любила удовлетворять их предпочтения вкусными блюдами, однако Юки-кун был совершенно ей незнаком, и она слегка нервничала, боясь ударить в грязь лицом. Так и хотелось сказать, чтобы она не ломала голову, но я этого не сделал по той лишь причине, что принимать подобные вызовы она обожала. По крайней мере, так я точно знал, что она занята.

Пока шли ко мне, в голове засело странное ощущение, словно меня не было дома не одну ночь, а целую вечность. Стены, мебель, вещи – всё казалось холодным и нетронутым, незнакомым, точно из прошлой жизни. К тому же, видя перед собой Юки-куна, который не слишком вписывался в окружающее пространство, это ощущение ещё сильнее сковывало мои сердце и душу.

Поставив чашку с чаем на край стола, я закрыл за нами дверь, и комната погрузилась во мрак. Шторы были плотно задёрнуты, так что яркий солнечный свет, отражавшийся на искристом снегу, не смел проникать внутрь. Эта обстановка показалась мне слишком мрачной, поэтому я поспешил к окну, но на полпути Юки-кун ухватил меня за запястье, явно в попытке остановить.

– И так нормально. – Он потянул меня в обратную сторону. – Оставь.

– В такой темноте захочется спать, – попытался я придумать оправдание, но заметив, что он не купился, быстро добавил: – Как скажешь.

С этим я сел на край кровати, положив руки на колени. Со стороны наверняка смахивал на прилежного школьника, а не на хозяина комнаты, но волновало меня это не так сильно. Я не знал, что задумал Юки-кун и зачем он решил остаться. Это изводило меня непрекращающимся зудом в области груди.

– Поверить не могу, ты до сих пор боишься меня! – Он не смог подавить смешок и, стряхнув с лица несколько выбившихся прядей волос, плюхнулся на моё рабочее кресло. – Я такой жуткий?

– Мгм… – Каким он уж точно не был, так это жутким. Но загадочным точно. – Ладно, чего ты хочешь?

– Чего я хочу? – Сцепив пальцы в замок, он развернулся ко мне. – Ты правда хочешь знать?

Я начал подозревать, что этим вопросом он проверял меня, тщательно отслеживая каждую мою реакцию. Сдерживать эмоции я никогда особо не умел, а если и происходило нечто смущающее или из рук вон выходящее, то привычнее было замыкаться в себе. Конечно же, все мои мысли для него лежали как на ладони, но от этого легче не становилось. Я чувствовал себя мальчишкой, который ужасно хотел дорогую игрушку, но боялся кому-либо в этом признаться. Лучше бы он вспомнил своё ночное обещание и рассказал немного про потустороннюю часть Токио, а не пытался играть в угадайку.

– Нет, – буркнул я, поправляя съехавшие к краю носа очки. – Я спрашиваю конкретно про сейчас.

– Зануда, – весело протянул он. – Я ведь не шутил, когда просил тебя со мной позаниматься, так что…

– Да быть не может! – Я опешил, пытаясь переварить его слова. – Ты дух, зачем тебе учить языки?

– Что за дискриминация по… – Он на какое-то мгновение задумался, – … по расово-духовному признаку, а? Одно другого не исключает.

– Скажешь тоже! – Вроде бы нервный комок потихоньку начал отступать, но я всё равно чувствовал себя невообразимо странно. – И какой язык ты бы хотел выучить?

– На твой выбор, – беспечно бросил в ответ Юки-кун.

С трудом, но я всё же заставил себя подняться. На несгибающихся ногах подошёл к стеллажу, верхние полки которого были забиты всевозможными учебниками, словарями, методичками и рабочими тетрадями с курсов или лекций. Краем глаза я наблюдал за Юки-куном, который в это время с интересом разглядывал мою комнату. Это навевало воспоминания о том, как он здесь оказался впервые, но на сей раз взгляд его казался куда более пристальным и внимательным, точно он желал запомнить каждую мельчайшую деталь. В глубине души я был рад, что успел прибраться перед выходом.

В руки мне попалась старая тетрадь по испанскому языку. Тогда я в бешеном ритме ходил на курсы, занимаясь через день по несколько часов, – это заставляло мой мозг и организм работать на пределе, чтобы усваивать поступающую информацию. Меньше чем через месяц я смог сдать экзамен на первый уровень, а натаскал меня наш преподаватель. Он был самым настоящим испанцем, до того болтливым, что мне, человеку, любящему тишину и покой, было немного некомфортно. Всё же наши нации кардинально отличались, как и подход к учёбе. Если в университете никто не требовал от нас активного участия на парах, то на тех курсах приходилось говорить, отвечать и работать больше на налаживание контакта с другими, нежели на сухое обучение языку. В этом, конечно же, были свои плюсы, но такая активность изрядно выматывала, поэтому после экзамена я чувствовал себя по-настоящему опустошённым.

Уж не знаю, что сподвигло меня выбрать для Юки-куна именно этот язык, но идея в тот момент показалась мне до того удачной, что, ни о чём больше не думая, я начал вытаскивать все имеющиеся учебники для первого уровня на стол. Они с грохотом падали на него, и тогда Юки-куну всё же пришлось отвлечься от изучения моей комнаты, чтобы с лёгким недоверием впиться взглядом в эту гору макулатуры.

– Ты не разгоняйся. – Он удивлённо вскинул одну бровь, глядя на то, как я продолжал вытаскивать из папок конспекты и бумажки. – Хоть я и не человек, но и мне не по силам выучить всё за один день.

– Ага, да. – Я пропустил его слова мимо ушей, отбирая у него один из листков, который он успел взять: – Это не то.

– Ты похож на одержимого, – прыснул Юки-кун. – Значит, будешь учить меня всяким грасиас и амиго?

– Си. – Закончив выгребать с полок учебники и записи, я подтащил к столу ещё один стул, на котором в обычное время хранил одежду. Не обращая внимания на Юки-куна, я начал просматривать учебники, спешно убирая ненужные на место. – Ты даже что-то знаешь. Круто!

– Да не особо. Я осмотрюсь, пока ты занят?

– Э-э-э, да, конечно.

Пока я методично шелестел бумагами, Юки-кун поднялся из-за стола и с видом ценителя подошёл к стеллажу. Его, как и в первый раз, привлекла моя небольшая