Настоящая ложь - Эмили Локхарт

И тут вдруг в голове у Джул сложилась картинка. Теперь ей казалось очевидным, что Имоджен, чувствуя себя никчемной посредственностью рядом с интеллектуальным и мужественным Тапперманом, решила возвыситься над ним, предав его.

Они углублялись в лес. Солнце начинало клониться к закату.

Вокруг не было ни души.

– Ты хочешь быть как Имми – ради бога. Будь, – сказала Брук. Они подошли к деревянным мосткам, что тянулись по краю обрыва и вели к лестнице, построенной для подъема на смотровую башню. С ее высоты открывался потрясающий вид на глубокую долину и окружающие холмы. – Но ты не Имоджен, понимаешь?

– Я знаю, что я не Имоджен.

– Не уверена, – сказала Брук.

– В любом случае, это не твое дело.

– А может, и мое. Может, я думаю, что ты нестабильна, и для тебя же будет лучше, если ты отстанешь от Имми и займешься решением своих проблем с психикой.

– Скажи мне вот что. Почему мы здесь? – спросила Джул. Она стояла на верхней ступеньке, нависая над Брук.

Внизу чернел обрыв.

Солнце почти село.

– Я спросила, почему мы здесь? – повторила Джул. Она произнесла это беззаботным тоном, сняла с плеча рюкзак и полезла в него, как будто за бутылкой воды.

– Мы собирались все это обсудить, как ты сама сказала. Я хочу, чтобы ты перестала совать свой нос в жизнь Имми, сидеть у нее на шее, науськивать ее против подруг и чем ты там еще занимаешься.

– Я спросила тебя, почему мы здесь? – гнула свое Джул, склонившись над рюкзаком.

Брук пожала плечами.

– Именно здесь? В этом парке? Ты притащила меня сюда.

– Верно, – сказала Джул.

Джул подняла пакет, в котором лежала статуэтка льва из Музея азиатского искусства. Она резко замахнулась, и удар, сопровождавшийся жутким треском, пришелся прямо в лоб Брук.

Статуэтка уцелела.

Брук зашаталась на деревянных мостках, и ее голова дернулась назад.

Джул сделала шаг вперед и нанесла второй удар. На этот раз – в висок. Кровь хлынула из головы Брук. Ее капли попали Джул на лицо.

Брук рухнула на ограду, хватаясь руками за деревянные перила.

Джул бросила статуэтку и, резко присев, схватила Брук за колени. Та дернула ногой и, отчаянно цепляясь за перила, заехала Джул в плечо. Удар оказался коварным – сустав выскочил, и от боли Джул едва не потеряла равновесие.

Проклятье.

На мгновение у Джул потемнело в глазах. Она больше не могла удерживать Брук, и, когда левая ее рука повисла безжизненной плетью, Джул сделала выпад правой, нанося удар по предплечьям Брук, чтобы вынудить ту отпустить перила. Потом, нагнувшись, она обвила здоровой рукой ноги девушки, судорожно скребущие по земле, и, подставив здоровое плечо под ее туловище, подбросила вверх, заставив перевалиться через ограду.

Все замерло.

Шелковистые светлые волосы Брук упорхнули в бездну.

Раздался глухой треск, когда ее тело ударилось о верхушки деревьев, за которым последовал отвратительный шлепок, с которым то, что было Брук, приземлилось на каменистое дно оврага.

Джул перегнулась через перила. Тело было надежно скрыто зелеными зарослями.

Она огляделась вокруг. На тропе по-прежнему никого.

Выбитое плечо взрывалось такой болью, что девушка теряла способность мыслить здраво.

Она не рассчитывала на травму. Но понимала, что, если не сможет шевелить вывихнутой рукой, дело, считай, провалено, потому что Брук мертва и ее кровь повсюду, а Джул во что бы то ни стало надо переодеться. Сейчас же.

Она заставила себя успокоиться и сосредоточиться.

Крепко обхватив левое запястье правой кистью, Джул приподняла поврежденную руку, отводя ее от тела под прямым углом. Раз, два – господи, как же больно! – но с третьей попытки плечевой сустав встал на место.

Боль ушла.

Джул однажды видела, как это проделывал парень в классе боевых искусств. Она тогда подробно расспросила его.

Ладно, с этим все. Она быстро стянула забрызганный кровью свитер и пропитанную потом майку, чистым краем протерев лицо и руки. Потом сняла перчатки. Достав из рюкзака влажные салфетки, она обтерла всю себя – грудь, предплечья, шею, руки, – дрожа от холода на зимнем ветру. Окровавленную одежду и салфетки девушка запихнула в черный мешок для мусора и засунула его в рюкзак. Надела чистую футболку и чистый свитер.

На пакете, в котором лежала статуэтка, тоже была кровь.

Джул сняла пакет и вывернула его наизнанку, так что красные потеки оказались внутри. Она переложила статуэтку в рюкзак, а грязный пакет пропихнула в широкое горлышко бутылки.

Влажными салфетками девушка стерла пятна крови с дощатых мостков, после чего затолкала весь мусор все в ту же бутылку.

Она снова огляделась.

Никого.

Джул осторожно тронула плечо. Кажется, обошлось. Она еще четыре раза пробежалась салфетками по лицу, ушам и волосам, жалея о том, что забыла захватить зеркальце. Потом опять заглянула в глубь оврага.

Тела Брук она не увидела.

Джул поспешила обратно по тропе. Она чувствовала, что может шагать бесконечно и никогда не устанет. По пути ей никто не попался, разве что у подножья холма она наткнулась на компанию из четырех парней спортивного вида. В колпаках Санты и с фонарями в руках, они начинали восхождение по тропе, помеченной желтым цветом.

Подойдя к машине, Джул задумалась.

Кабриолет должен остаться здесь. Если она уедет на нем, когда найдут тело Брук в овраге, могут возникнуть вопросы.

Девушка осторожно залезла в салон. Достала салфетки и начала протирать «ручник», но что-то ее остановило.

Нет, нет. Это плохая идея. Почему она не подумала об этом раньше? Разве не подозрительно, что в машине не найдут никаких отпечатков пальцев? Отпечатки Брук должны там остаться. Но теперь, когда она протерла «ручник», это могло показаться странным.

Думай. Думай. На полу у пассажирского сиденья валялась початая бутылка водки. Джул подняла ее, придерживая салфеткой, и отвинтила крышку. Потом плеснула на «ручник» водкой, как если бы ее пролили случайно. Может, прокатит и никого не удивит отсутствие на рычаге отпечатков пальцев. Она понятия не имела, как криминалисты оценивают такие вещи. Да она толком и не знала, на что они обращают внимание.

Черт.

Джул выбралась из машины. Заставила себя рассуждать логически. Ее собственные отпечатки пальцев не фигурировали ни в одной базе данных. Криминального прошлого у нее не было. При тщательном осмотре полицейские могли бы определить, что кто-то другой пригнал в парк машину, но они ни за что не вышли бы на Джул.