Министерство справедливости - Лев Гурский

— Ты чего несешь? — вытаращилась Ася. — За что ему выпишут повестку? За ловлю бабочек в неположенном месте? Про то, что он наворотил в России, тут не в курсе.

— И не надо! — засмеялся Димитрий, уже сидя за ноутбуком. — Повестку ему выпишут за здешний вандализм. Я тут засек один магазинчик… — Рыжий компьютерщик взметнул руки над клавиатурой и сыграл беззвучную гамму. — Вот он… Наф, ты мог бы ночью угнать «лендровер» судьи и въехать в эту витрину? Камеры и сигнализацию я вырублю и включу, только когда ты уберешься из кадра… А уж дальше будет та-а-акой скандалище!

— Въехать в витрину — не проблема, — пожал плечами обстоятельный Нафталин. — Если надо, даже мотор не включу, тихо ее вручную затолкаю. Но отчего ты решил, что это проканает за вандализм? Тут ведь статья пожиже — максимум мелкое хулиганство.

— Увидишь! — Димитрий азартно потер руки. — Аська, расчехляй свой тезаурус, нам будет нужен информационный залп. Рейтинг я ему накручу. Ютуб — он и в Африке ютуб…

Наутро в Танзании объявился новый видеоблогер Watchful Eye. Первый же его ролик удивительным образом вышел в топ. На экране был виден бампер дорогой автомашины, торчащей из разбитой витрины крайне неказистого магазина. Номер легко прочитывался.

С помощью голосового модулятора Димитрий превратил Асино сопрано в напористый баритон. Этот закадровый баритон на английском, суахили и пяти главных племенных языках рассказывал жителям Дар-Эс-Салама, как воротила Юджин Кроули в нетрезвом кураже разгромил единственный в его квартале магазин для малоимущих. «И что же наши власти? — негодовал видеоблогер. — Думаете, полиция, судьи и мэр господин Мванга отреагировали на пьяную выходку? Нет! Ведь магазин — для бедняков, а власти всегда на стороне подлых капиталистических свиней!» В качестве музыкального фона для этих слов Димитрий выбрал мелодию «Интернационала», обработанную для калимбы и вувузелы.

К середине дня у ролика было уже триста тысяч просмотров, а у главы полицейского ведомства столицы Танзании — большая головная боль. Ему пришлось срочно выступить по национальному телевидению и признать, что хозяин «лендровера» — действительно Юджин Кроули. И раз он не заявил об угоне, то будет приглашен в суд для объяснений.

Сидя в гостинице, мы заключили пари. Нафталин, Ася и Димитрий считали, что клиента доставят в суд приводом, и не раньше, чем через неделю. Я же был уверен, что где бы сейчас ни находился этот любитель бабочек, он объявится максимум через три дня — сам прибежит. Он ведь знает свои права. Он ведь не виноват. У него же алиби!..

Ну и кто, как вы думаете, выиграл?

Эпизод в Дар-эс-Саламе

Пассажиру в грязноватом полотняном костюме цвета хаки и желтой круглой шляпе с остатками антимоскитной сетки на полях не терпится. Он ерзает на заднем сиденье, сучит ногами и тихо бормочет ругательства всякий раз, когда его такси останавливается перед красным сигналом светофора. Когда же машина застревает в пробке на углу Удоу-стрит и Ламамба-стрит, терпение пассажира заканчивается совсем: он выскакивает из машины, бросает водителю три смятых тысячешиллинговых купюры и несется к цели уже пешком.

Дар-эс-Салам — город довольно крупный по африканским меркам, но до Москвы ему далеко. Зато здесь у горожанина есть надежный, проверенный столетиями способ борьбы с уличными пробками — не уповать на транспорт, а понадеяться на две собственных ноги.

Человек в грязноватом хаки перебегает бурлящую Морогоро-роуд, протискивается между жарким лотком с горячей кукурузой и рыбной лавкой, воняющей тунцом, и мчится напрямую по Биби-Титти-Мухаммед-стрит: мимо китайского ресторана, мимо мебельного магазина, мимо приземистого, похожего на таксу, здания Государственной технической библиотеки — туда, где за длинным серым забором возвышается угрюмое шестиэтажное здание из белого кирпича, с окнами-бойницами, сине-зеленым национальным флагом Танзании на флагштоке у входа и вывеской «City court of General jurisdiction». Вот и финиш — Городской суд общей юрисдикции. Наконец-то добрался. Сейчас он им покажет! Все они сейчас пожалеют, что с ним связались. Он им не какой-нибудь черномазый лошара!

— Сабпоэна! — кричит он, размахивая замызганной повесткой, и два грозных полицейских в черных беретах, с десантными «калашами», трусливо отшатываются и пропускают его.

Расталкивая локтями мужчин в строгих черных костюмах и женщин в черных платьях с длинными рукавами, мистер Кроули влетает в кабину лифта, нажимает цифру пять и смотрит на себя в зеркало. Ну и видок! Если бы к нему в зал для слушаний влетел такой оборванец, да еще пахнущий сырой рыбой и жареной кукурузой, Аркадий Даниилович немедленно приказал бы приставу вывести вон возмутителя спокойствия, а может, и впаял бы ему суток пять за неуважение к суду вообще и к его мантии в особенности. Но здесь и сейчас мистеру Кроули не до дресс-кода. Эти перетопчутся. Сами напросились!

В зеркале он видит отражения и других пассажиров лифта — трех черных мужиков и одного белого, но с большой пиратской бородищей. Негритосы тактично смотрят в пол, зато пират так и сверлит его тяжелым взглядом. Из-за этого у мистера Кроули внезапно начинает бурчать в животе. Глупости, при чем здесь чей-то взгляд? Просто с утра он ничего не ел, кроме пары лепешек. И то, что он остался без завтрака, им тоже зачтется!

— Чего вылупился на меня, образина? — бормочет мистер Кроули по-русски.

Пират усмехается, и на миг судье чудится, будто белый танзаниец понял его слова.

— Ай донт андестенд, — вежливо откликается бородач. Да нет же, чепуха, показалось!

«Андестенд он, видите ли, — продолжает злиться мистер Кроули, но уже про себя. — Все вы тут андестенды, целая страна тупых андестендов! Только вчера слезли с пальмы, а сегодня уже все равны перед законом! Дорогина на вас нет. Пал Палыч, царство ему небесное, вправил бы вам мозги. Объяснил бы: есть те, которые равнее и заранее выше дурацких подозрений. Как они осмелились даже подумать, что за рулем мог быть я?!»

С этими мыслями мистер Кроули выскакивает на пятом этаже. Кабинет номер двенадцать, куда ему надо попасть, находится в конце коридора. А у его истоков, ближе к лифту, на постаменте возвышается металлическая статуя. И поскольку находится она не где-нибудь, а в здании суда, Аркадий Даниилович понимает: баба из металла — аллегорическое изображение правосудия. Моделью для скульптора послужила, как видно, тетка вроде Айши — прислуги мистера Кроули. Поэтому Фемида по-танзанийски похожа не на статную богиню древних греков, а на пузатый бочонок с весами в одной лапке и мечом в другой.

Машинально замедляя шаг, судья про себя отмечает, что повязка на глазах богини отсутствует. Вот это правильно, это по-нашему! Правосудие должно носить на лице не повязку, а маску, как у ОМОНа. А лучше — балаклаву с мелкими прорезями для глаз. В ней не слишком удобно отправлять судопроизводство, зато надежно, как в танке. Ты видишь лица всех вокруг, а твое — никто. И почему в Минюсте не додумались до такой очевидной вещи? Может быть, тогда Аркадию Данииловичу не пришлось бы так поспешно сбегать.

Судья Кульмашонок делает шаг и вдруг чувствует, что пол подпрыгивает и резко уходит у него из-под ног. Что еще за шутки? Кто посмел его толкнуть? И с какой стати он вместо того, чтобы двигаться по коридору дальше, валяется на полу и смотрит на мир снизу вверх? Проклятье, его уронили! Нет, он сам упал! Спина чувствует нехорошую вибрацию. И что скверно — не только спина и прочие части его тела: танзанийское Правосудие тоже, наверное, ощущает толчки и начинает угрожающе покачиваться на постаменте.