Река желания - Марта Поллок

– Я даже начала рассылать письменные запросы, – кивнула Мэгги.

– Надо было чуть пораньше. – Мистер Берроуз выглядел искренне огорченным. – Большинство из учебных заведений уже заключили контракты с преподавателями на осенний семестр.

– Да, я знаю, что поздно спохватилась. Но мне хотелось вначале удостовериться, что в дипломе поставлена последняя точка, – объяснила свою позицию Мэгги.

– Вполне возможно, где-нибудь откроется неожиданная вакансия. Знаете, такое нередко случается. Если хотите, я буду иметь вас в виду, – предложил мистер Берроуз.

– О, большое спасибо, мистер Берроуз. Я буду вам весьма признательна.

И, извинившись, Мэгги направилась к бару, который был устроен в дальнем конце гостиной.

– Чем я могу угостить тебя?

Она вздрогнула от неожиданности, но тут же мысленно посмеялась над собой. Глупо, ей-богу!

Валентино гостит поблизости, у баронессы Кольбе, и может появляться где угодно. Тем более на вечеринке, устроенной в честь его отца.

– Минеральной водой, – наконец удалось произнести Мэгги. – И мне нужно немедленно поговорить с тобой.

– Мне тоже. Но давай сделаем это чуть позже, ладно? Совсем скоро все забудут о виновнике торжества и займутся своими делами. На нас никто не обратит внимания. А кроме того, ты ведь не хочешь, чтобы тебя видели прилипшей к бару.

– Почему? Люди подумают, будто я пьяная?

– Или опьяненная любовью, – сказал Валентино, широко улыбнувшись.

И, сославшись на какие-то неотложные дела, он поспешно скрылся в толпе приглашенных.

Опьяненная любовью… К нему? Показать бы ему язык – да как-то несолидно в таком обществе.

Молодая женщина принялась прогуливаться по комнатам, приветствуя старых друзей и узнавая от них всевозможные новости и слухи.

И тех, и других хватало. Особенно всех взволновало известие об уходе Мэрилин Спрингфилд в монастырь. Легко представить, какая поднимется буря, когда выяснится, что вместо этого она выходит замуж за Генри Фанкворта!

История прокатится по Вермхоллу наподобие снежного кома. В этом можно было не сомневаться. И с каждым пересказом будет обрастать все новыми и все более диковинными подробностями.

Мэгги с трудом уняла побежавшую по телу нервную дрожь.

Прошел почти час, прежде чем Валентино наконец освободился. Ловко лавируя среди гостей, он шел к ней через переполненную гостиную. Пиджака на нем уже не было, рукава белой рубашки были закатаны до локтя, узел винного цвета галстука ослаблен.

Темно-серые брюки со стрелкой, правда, не обтягивали его бедра, как джинсы, в которых он работал днем. Но от этого он не выглядел менее привлекательно…

Мэгги поймала себя на том, что не может отвести взгляда от Валентино. Если бы какой-нибудь сторонний наблюдатель в эту минуту следил за ней, то, наверное, удивился бы, почему это она так заинтересовалась этим молодым человеком.

Она буквально заставила себя повернуться к нему спиной и принялась разглядывать акварель, висящую над каминной полкой. Предзакатный морской пейзаж.

Молодая женщина кожей почувствовала, что Валентино подошел к ней и встал рядом, но продолжала неотрывно смотреть на картину. Все лучше, чем на него!

– Очаровательно, не правда ли? – раздался за ее спиной тихий вкрадчивый голос.

Мэгги едва не рассмеялась: именно таким проникновенным тоном обычно говорят в художественных галереях. Но, что правда, то правда. – Великолепно, – сдержанно согласилась молодая женщина. – Для акварели она необычайно глубока и эмоционально насыщенна.

– Ты так думаешь? Впрочем, ее действительно на удивление высоко оценили. В прошлом году на фестивале искусств она получила награду как "Лучшая на выставке".

– Вот как! – Мэгги уставилась в угол картины, чтобы разглядеть табличку с фамилией художника, но ее закрывала от нее объемистая женщина в огромной шляпе с перьями. – Ты знаешь, – кто написал ее?

– Я, – ответил Валентино. – Но хватит об искусстве. Ты хотела поболтать. Пока никто не видит, не улизнуть ли нам на свежий воздух?

Прежде чем Мэгги успела возразить, Валентино взял ее под локоть и вывел на террасу. По правде говоря, молодая женщина и не сопротивлялась. Совершенно неожиданно в гостиной стало нестерпимо жарко.

– Не бойся, я тебя не обижу, Мэгги.

– Если что… жаловаться не буду. Да, кстати, тебе что, одного сада мало? Почему ты теперь торчишь на клумбах у баронессы Кольбе? – Она махнула рукой в сторону дома матери. – У нас для тебя всегда найдется занятие…

Мэгги постаралась при этом обворожительно улыбнуться, но улыбки не получилось.

– Спасибо за приглашение. Но тетка всегда рада меня видеть, а это случается не часто. Я же доволен, что мне есть чем заняться в свободное время.

– Понимаю, – немного подумав, кивнула Мэгги. – Добрый самаритянин.

– Только не труби об этом на каждом углу. – Валентино произнес это чуть ли не ворчливо. – Не хочу, чтобы пострадала моя репутация непутевого парня… Впрочем, ты наверняка собиралась потолковать со мной о чем-то более важном.

Ему вовсе не обязательно быть таким самоуверенным, подумала Мэгги.

– Верно. Я хотела поговорить с тобой о моей матери. Но… но лучше ты начни.

– Отец днем зашел ко мне и назвал тебя очаровательной девушкой.

– Он так и сказал?

– Только тогда я понял истинную суть мероприятия, за которое мы взялись. Итак, каков твой гениальный план?

С трудом подавив желание врезать ему в челюсть, Мэгги вытащила из вечерней сумочки свернутую трубочкой довольно внушительного объема брошюру и протянула ему.

Валентино удивленно покосился на молодую женщину. Уже наступили сумерки, и на террасе, замененной высокими деревьями, было почти ничего не видно.

– Что это?

– Календарь культурных мероприятий местного клуба, – нетерпеливо объяснила Мэгги. – Я собираюсь спросить у матери, на каких концертах она планирует присутствовать. И предложу устроить вечеринку у нас дома после одного из них. Скажем, холодный ужин а-ля фуршет после концерта классической музыки в исполнении местного оркестра.

– Ну и?..

– И приглашу твоего отца. Мать подумает, будто я изо всех сил стараюсь сделать ему приятное и наладить с ним отношения. Но ведь она должна будет заметить, что ему просто невмоготу слушать малохудожественное исполнение известных произведений, скажем, Бетховена или Шопена, как ты думаешь? А после он будет чувствовать себя довольно неловко, окруженный местными обывателями, которые с набитым ртом восторгаются прошедшим концертом.

Мэгги слегка кривила душой, описывая нравы обитателей Вермхолла. Но чего не сделаешь ради счастья родной матери!