Два врага - Владимир Кривоногов

– Вы что же, скармливали свое же потомство? – Кирилл представил себе эту картину и внутренне ужаснулся. Его передернуло от брезгливости и презрения. – Что было дальше?

– Из девяти маточных кораблей до ваших пределов удалось добраться только шести Метусам. Одним из них был я, – с гордостью заявил инорг.

– Какое количество организмов перевозил один маточный корабль?

– Если пользоваться вашим исчислением, то один колониальный корабль нес в себе сто пятьдесят крупных организмов, около тысячи важных сегментов, двадцать тысяч надсмотрщиков, более ста тысяч членов различных семей и около трехсот тысяч личинок и половозрелых зародышей второго сорта. Эти корабли наш конгломерат выращивал более семидесяти лет. Я родился, когда мой корабль уже обрел мышление.

– Ты хочешь сказать, что ваши корабли разумны?

Инорг почувствовал, что хоть и мысленно, сболтнул лишнего. Он сморщился и отвернулся.

Опыт военного разведчика не подвел, Панкратов понял, что эта информация очень весома. Он смотрел на белесые полосы, которые хаотичным рисунком обрамляли все тело пришельца и думал: «Если корабли иноргов разумны, то не исключено, что и тот небольшой по космическим меркам аппарат, спустившийся на Лебединый плес, тоже умеет думать и принимать решение, – майор почувствовал волнение. – А что если корабль почувствует или заметит долгое отсутствие экипажа и предпримет какие-нибудь активные действия?!»

Майор очень медленно, выговаривая каждый слог, спросил:

– Метус, ответь мне сейчас же, сколько времени потребуется кораблю, на котором вы сюда прибыли, чтобы понять, что экипаж погиб?

Инорг молчал и свои мысли не транслировал.

– Ты слышал мой вопрос или повторить?

Бледная амфибия попыталась заползти за колесо, но цепь натянулась, ограничивая свободу маневра.

– Выползай обратно или я буду стрелять. Я не шучу.

Инорг подвывал и дергал цепь. Затем выполз и внезапно прыгнул в сторону человека. В прыжке он выпрямился и как можно дальше вытянул вперед верхнюю конечность с длинными когтями. Он метил в горло, надеясь добраться до зазевавшегося землянина. Но майор сидел дальше, держа двустволку на коленях. Довернув стволы оружия всего-то на десяток сантиметров, Панкратов выстрелил. Заряд крупной дроби прошел ниже траектории броска, но часть картечи зацепила ноги инопланетного пилота. Цепь натянулась и жестким натягом припечатала прыгуна о землю. Амфибия выла и ярилась, беспомощно вспарывая когтистыми лапами грязь и оставляя глубокие борозды, которые немедленно наполнялись черной водой.

Майор прицелился в грязную морду инорга и размышлял. Так и подмывало выстрелить в переносицу и поставить жирную точку в судьбе члена Серой семьи конгломерата «Бегущие впереди». Гнилая ножка старого табурета, на котором восседал Панкратов, подломилась, и Кирилл упал на спину в глубокую лужу. Почему-то своих ног он не чувствовал, в глазах болезненно потемнело. Он лежал на спине, холодная вода неудержимо хлынула за шиворот, сверху, из темных туч капали первые крупные капли приближающегося дождя, а где-то рядом ярился и бился на цепи враждебный инородец – чужой и непостижимый. Существо стремилось дотянуться до беспомощного человека, не доставало и ярилось от этого с еще большей силой. Инопланетный организм рычал и свистел, хватал когтистыми лапами воздух, рыл землю всеми конечностями, но никак не мог схватить своего тюремщика. Звуки, издаваемые иноргом, слились в далекую какофонию. Мрак нахлынул еще с большей силой, и майор вновь скатился в опасную яму обморока…

Риф «Дальняя Банка», двадцать пять лет после Пришествия

Все подготовительные мероприятия к выходу в море закончились. В условленные 03:00 все действующие лица были уже на борту «Акулы». Загрузив оборудование и облачившись в костюмы пловцов, Шин и Федька прилегли на брезент. На палубе места хватало, и погода стояла отменная: ни дождичка, ни тумана. Ночь выдалась безлунная и теплая. Казалось, что звезды упали в Японское море! Мерцающий Млечный Путь поражал воображение своими размерами, но человечество уже перестало замечать эту великую красоту! Ирония судьбы заключалась в том, что люди очень долго мечтали и искали братьев по разуму, а когда обрели, то выяснилось, что никакие они нам не братья! Гады они, изверги!

Прошло двадцать минут, а катер по-прежнему стоял у пирса. Ожидание затягивалось, но случайно выпавшее время для отдыха дайверами всегда ценилось на вес золота. Предстартовое возбуждение уже улетучилось, поэтому Шин позволил себе задремать, а Рыжик радостно вертел в руках СПП-1[12], как пятилетний мальчик – новую игрушку из магазина. Пистолет ему вручил мичман Баев на время операции. Невысокий, жилистый человек с железным рукопожатием, он находился рядом с Ксенией, в навигаторской рубке, пристально всматриваясь в темноту гавани.

Мурена заняла кресло у штурвала и, прикусив губу, ждала разрешающего сигнала с темного берега. Она почувствовала азарт, обернулась, ища силуэт Шина. Заметив его лежащим на палубе, удивленно округлила глаза.

«Спит вроде бы! – почему-то обиженно подумала девушка. – И как он только может в такой момент спать?»

– Бестия, отдать концы! – в полголоса скомандовала Мурена. – Отчалим от пристани, сдвинемся на пару кабельтовых к центру акватории бухты, а там и к фарватеру выйдем. Подальше от берега.

Матрос Бестия кинулась исполнять приказ, а мичман Баев кивнул со знанием дела.

Отчалили. Корабль двинулся и плавно пошел, оставляя за собой белые буруны от водометов. Напряжение нарастало. Ночью в гавани Полоя не сказать чтобы опасно, но и гулять после полуночи не желательно. Кто его знает, что у пьяных аборигенов в черепной коробке. Люди всякие попадались, иные похуже иноргов будут. Поэтому чем дальше от портовых сооружений, тем лучше.

«Акула» прошла крайний мол и заскользила в глубину спящей бухты. Приблизившись к центру акватории, катер замедлил ход. Время шло, а сигнала все не было.

Мурена заволновалась.

– Навигатор, со стороны маяка наблюдаю прерывистый световой сигнал, – по-флотски быстро доложил мичман Баев. – Пора, Ксения!

– Сама вижу, – откликнулась капитанша. – «Средний» вперед!

Электронная отметка кораблика рванулась на тактическом дисплее в рубке управления, и извилистая линия очертаний гавани плавно сместилась вправо. При помощи спутниковой группировки местоположение «Акулы» определялось с точностью до метра, еще минута-другая и катер пройдет разрыв в боновых заграждениях, а там, дальше, уже раскинулись мерцающие воды открытого моря.

Тонким зуммером заработал вызов бортовой радиостанции.

– Это «Папа». «Рыбка», ты меня слышишь?

Голос Пыпина ни с чем не перепутаешь.

– Да, «Папа»! – отозвалась Ксения. – Это «Рыбка». Мы в «поле».