Двенадцать прикосновений к горизонту - Михаил Самарский

– …Ты же красивая, умная женщина. Я думаю, ты ещё найдёшь своё счастье. Одного не могу понять: как тебя угораздило в эту работу?

– Не знаю, – тяжело вздохнула Наталья, – я когда приехала из Москвы, вернее, сбежала от своего придурка, то не думала об этом. Пока жила в Москве, мама умерла. Отец остался с сестрёнкой. Я им помогала. А потом, уже после моего переезда сюда… сестрёнка погибла. Десять лет было девчонке…

– Как? А что с ней случилось?

– Ой, даже страшно вспоминать. Связалась с какими-то отморозками, они возле трассы тусуются. Школу стала прогуливать, чего мы с ней только не делали. Я даже решила перевести её на домашнее обучение. Но не успела…

– Что же произошло? – спросил Виталий.

– Нашли с пакетом на голове. А в пакете клей «Момент».

– Клей нюхала?

– Ну да, – снова вздохнула Наталья. – Видимо, не успела снять. Похоронили, а через месяц и отец умер. Вот и всё. Была семья. Мама, папа, две дочери. Даже зять был. А теперь вот я одна осталась. И какая теперь мне разница, кем я работаю, как живу. Пошли они все куда подальше.

– Ну ладно тебе, Натали, – Виталий наклонился к Наталье и погладил её руку. – Не отчаивайся. Всё равно нужно жить. Всё наладится. Ладно, спокойной ночи, пойду и я вздремну, завтра ехать, уже поздно. Спи…

Во всей этой истории меня поразило одно: почему, «зарабатывая» деньги с таким риском, пацаны не взяли денег с водителя «Жигулей», которому они помогли на дороге, Юркиному отцу? Странно, крадут, рискуя свободой и жизнью, а когда им просто предложили денег, они не взяли. Что за воры?! Разве так бывает?

Проснувшись утром, я взглянул на часы своего телефона и обалдел: время неумолимо приближалось к обеду, а Андрей с Виталием ещё спали. Такое впечатление, что никто никуда и не собирался ехать. «А ведь я ещё даже до Воронежа не доехал», – подумал я и стал собираться в дорогу.

– Ты куда, Мишаня? – спросила охрипшим голосом вдруг откуда-то появившаяся Ленка.

– Нужно ехать, – отвечаю. – Мне ещё до Ростова добираться.

– Поднимай пацанов, – предложила девушка. – Куда ты сам-то? Здесь до трассы километров пять-шесть топать. А попутки сейчас вряд ли будут. Пока дойдёшь, снова стемнеет.

Мы с Леной вошли в комнату, где спали мои «конвоиры», и вдруг Ленка громко закричала:

– Рота, подъём!

Андрей от неожиданности чертыхнулся.

– Ну ты чего разоралась, Ленка? – недовольно пробормотал парень.

– Про Мишку забыли? – спросила она. – Он уже, бедняга, пешком собрался идти на дорогу. Давайте собирайтесь. Есть будете?

– Погоди, я ещё сам не знаю. Виталь, ты жрать-то будешь? – спросил Андрей у приятеля и застонал: – И чего я вчера не умер. Намешал и водки, и пива…

– Ой, – простонал Виталий, – какая тут к чёрту жратва. Я ещё не проснулся. Дай ещё полчасика покемарить.

– Хм, – усмехнулся Андрей. – Ты что, здесь Новый год собрался встречать? Нужно ехать.

– Да знаю, – говорит Виталий. – Погоди ты, дай хоть проснуться.

Ленка принесла пацанам большую кружку белой жидкости. Я сначала подумал, что это молоко. Но девушка пояснила:

– На, Андрюха, выпей. Да побольше пей. Отпустит. Это тан. Хороший напиток, кавказский. Я по утрам всегда им лечусь, если перебираю. Проверено.

Андрей, кряхтя и что-то бормоча, выпил полкружки и протянул Виталию:

– На, пей.

– Да ну его, – махнул рукой тот. – Я-то не болею. Мне бы кофейку. Лен, можно кофе?

– Сейчас сделаю, вы пока умывайтесь. Может, яичницу пожарить? Миш, – обратилась она ко мне, – будешь яичницу? С лучком.

– Спасибо, – кивнул я. – Можно немножко.

– Почему немножко? – рассмеялась Лена и подмигнула мне: – Не скромничай. Никому не верь, что скромность украшает человека. Это человек украшает скромность… когда ему это нужно. Понял?

Я так и не сообразил до сих пор, что она этим хотела сказать, но в тот раз промолчал. Лена накрыла на стол. Посередине стояла большая сковородка. Я не рискнул подсчитать, сколько она туда вбухала яиц. Но красиво получилось. Девушка украсила весь этот громадный ярко-жёлтый пирог мелко порезанной зеленью, а в самую середину вставила кустик то ли петрушки, то ли какого-то другого растения. Иными словами, красотища. Получилась прямо картина: солнце смотрит сквозь зелёную листву деревьев. На печке весело засвистел чайник.

– Всё, сони! Готово. Прошу к столу.

Виталий слегка перекусил и поблагодарил за вкусный завтрак. А Андрей долго кряхтел, пытался запихнуть в себя кусочек рукотворного «солнца», но, поковырявшись в сковородке, выдавил:

– Спасибо, Лен, но что-то не идёт…

– А вчера классно было? – рассмеялась Лена. – Сколько зарекалась не бухать, никак не выходит. А понемногу пить не получается. Садимся с девчонками ужинать. Думаем: ну всё, по стаканчику вина, и хватит. А потом ещё по стаканчику, и понеслась душа в рай…

– А ты разве не слышала, что ещё кто-то из древних, по-моему, Дмитрий Донской, что ли, говорил: «Веселие Руси – есть пити…», – сказал Андрей.

– Это он тебе на Куликовом поле на ухо шепнул? – захохотала Ленка.

– Угу, – усмехнулся Андрей и провёл несколько раз по лицу большим и указательным пальцами, – всё, приеду домой, крест на выпивке поставлю. Это же издевательство над своим организмом.

– Угу, – скорчила рожицу Ленка, – зарекалась… не буду продолжать, а то обидишься.

– Лен, – отозвался Андрей, – а рассольчика нет? Говорят, это самое лучшее лекарство.

– Погоди, – сказала Ленка и исчезла за дверью.

Я увидел, как она по улице пробежала мимо окна и направилась вглубь двора. Там, как оказалось, у девчонок находился погреб. Через минуту она бежала обратно, держа обеими руками банку солёных огурцов.

– Вот, – крикнула она с порога, надув свои красные щёки, – сейчас попотчую вас рассольчиком. Самый лучший рассольчик в мире. Тамарка у нас мастерица.

Лена ловко откупорила банку, швырнув на стол искорёженную крышку, похожую на большую погнутую медаль, и налила в стаканы, предварительно набросив на них марлю, золотистую жидкость.

– Ой как хорошо, – сделав несколько глотков, воскликнул Виталий. – Лена, ты – богиня. Ой, спасибо, ласточка. Угодила.

Он снова прильнул к стакану, и его кадык запрыгал, как теннисный мячик в мешочке.

Виталий никаких комплиментов отпускать не стал. Скривился и, чиркнув зажигалкой, вышел на улицу. Выкурив сигарету, он постучал нам в окно и махнул с улицы рукой: дескать, поехали. Провожала нас Лена. Все остальные так и не проснулись.

– Счастливого пути, ребята, – пожелала нам напоследок Лена. – Теперь знаете, где живём, заезжайте чаще.