Мистер Мейфэр - Луиза Бэй

щелкая по брелоку, фары «Ламборгини» засветились и двери разблокировались.

Она ахнула.

– Так это твоя машина?

– Что-то не так? – спросил я, придерживая для Стеллы дверцу.

– Это как-то… слишком… банально, – сказала она, когда я сел рядом с ней.

– Ты хочешь сказать, что я веду себя как типичный нувориш? – Я вроде бы говорил не слишком резко, но тут же пожалел, что эти слова слетели у меня с языка. Джошуа и Декстер всегда поддразнивали меня по поводу этой машины. Но мне она нравилась. Какой смысл иметь много денег, если не наслаждаться жизнью с их помощью?

– Наверное. Но я и не говорю, что в этом есть что-то плохое.

– Скоростные автомобили созданы для удовольствия. Если это выглядит банально, я готов с этим смириться.

Я въехал в плотный поток машин, который почти не двигался. Не будь мы в центре Лондона, я бы показал ей, как это здорово – гонять на таких машинах. Возможно, мои деньги и не достались мне по наследству от отца, но они приносили не меньше приятных вещей, чем старые капиталы.

– Я никогда ничего не понимала в автомобилях, но каждому свое. Так куда мы направимся, если не к тебе домой?

– Не знаю. Чем ты обычно любишь заниматься в выходные?

Она вздохнула, как мне показалось, чтобы дать себе время придумать ответ.

– Обычно все заканчивается тем, что я работаю, а если работать мне надоедает, валяюсь в постели и хандрю, – сказала она с явной иронией и улыбнулась мне.

Эта девушка была забавной. Прямо как мои друзья.

– Просвети меня насчет работы в рекрутинговом агентстве. Почему ты вообще стала там работать, хотя явно терпеть не можешь этот род деятельности и увлекаешься совсем другим?

Она слегка наклонилась вперед и провела пальцем по кондиционеру.

– У нас ведь пока вводный курс по изучению друг друга. А ты уже претендуешь на углубленный. И вообще, ты уже столько всего обо мне услышал и даже дважды побывал в моей квартире. А я даже не в курсе, где ты живешь – в обшарпанной однушке в Кройдоне или в таунхаусе георгианского стиля в Белгравии.

Я рассмеялся, мне понравилось, как ловко она ушла от обсуждения своей работы, хотя, конечно, мне было любопытно, каким образом она попала в свою нынешнюю ситуацию. Я был уверен, что рано или поздно выведаю у нее все.

– Разумеется, я живу в Мейфэре.

– А я и не сомневалась, – тихо сказала она. – Мистер Мейфэр. Как я могла забыть?

– Ну хорошо, когда ты не валяешься в постели и не хандришь, чем ты любишь заниматься в Лондоне?

– Можно сходить куда-нибудь поесть, – произнесла она, и это прозвучало скорее как вопрос, нежели ответ. – Особенно в выходные. Беру с собой свои бумаги, чтобы работать за обедом. Обычно в тех заведениях, где не принято разговаривать.

– Хорошо, можем сходить поесть, но с бумагами возиться я запрещаю. Нам надо поговорить, нечего расслабляться, иначе ты не почувствуешь себя достаточно подготовленной.

– Такое впечатление, что ты меня уже тысячу лет знаешь. Серьезно, может, нам признать, что это совершенно безвыходная ситуация, пожать друг другу руки и продолжать жить, как жили раньше. Ведь если Карен выяснит, что мы на самом деле не встречаемся… Мне придется эмигрировать, чтобы избежать позора…

– Не придется тебе никуда эмигрировать. Нельзя сдаваться. Мы ведь заключили сделку.

Конечно, я не совсем понимал, зачем ей понадобилось демонстрировать своего нового бойфренда на этой свадьбе, но, если она того хотела, я был не против.

– Должен ли я напомнить, что на самом деле ты хочешь быть дизайнером в моем новом проекте – подумай, когда еще тебе выпадет такая возможность? – Это я еще не стал упоминать древний шкаф в ее спальне, который вообще ни с чем не сочетался, или странный кожаный диван в стиле «честерфилд» в гостиной, выглядевший так, словно принадлежал какому-нибудь закрытому клубу, где собираются чопорные мужчины и куда не допускают женщин. Возможно, эта мебель была подержанной, а Стелла просто не могла себе позволить что-то другое. Я попытался сосредоточиться на работах, которые она выполняла раньше, и отбросить страхи, невольно возникавшие при мысли о том, что все ее дизайнерские таланты существовали исключительно в ее воображении. С этим я разберусь, когда подойдет время.

– И вот еще что. Ты же сказала, что валяешься в постели по выходным, предаваясь хандре. – Я усмехнулся, вспомнив драматическое описание ее настроения. – Тебе все это позволит немного встряхнуться, сделает твою жизнь чуть-чуть интереснее. Всегда полезно сталкиваться с новыми вызовами.

– А если у меня не получится? – голос ее прервался. Какая-то безысходность и отчаяние в ее глазах сказали мне, что во всей этой истории скрывалось нечто большее, чем она рассказала.

– Можешь сделать мне одолжение? – спросил я.

Мне нужно было сбить ее с мысли, что ее заставляют все это делать. Ведь, в конце концов, это ее собственный выбор.

– Еще одно?

– Очень смешно, – хмыкнул я, выезжая из потока машин и сворачивая налево с Мэрилбоун-роуд. – Если ты что-то получаешь взамен, это не одолжение, а сделка. И это то, чему нам придется посвятить ближайшие две недели. Мы будем все время находиться вместе. Постараемся получше узнать друг друга, и, если к концу этого срока ты все еще будешь считать, что не подготовилась в достаточной мере, мы не поедем на эту свадьбу. Ты всегда можешь изобразить, что заболела, или что-то в этом роде. Учись мыслить позитивно. Все время держи в голове цель, к которой стремишься. У нас все получится.

Я бросил на нее взгляд. Она смотрела в окно, рисуя маленькие кружочки на стекле.

– Ты прав. Я просто перестала верить, что у меня что-то может быть хорошо.

От грусти в ее голосе у меня холодок пробежал по коже, словно обдало волной ледяного воздуха.

– Про меня часто говорят, что я способен изменять жизнь женщин. Так что приготовься.

Она повернулась ко мне и улыбнулась.

– Звучит весьма пошло. Ты такой самоуверенный.

Ее улыбка разогнала охвативший меня холод.

– Ну что, по рукам?

– Да. – Она кивнула с решительным видом. – Обещаю, я перестану ныть, и мы будем очень стараться, чтобы все прошло хорошо в ближайшие недели.

Уж я постараюсь, чтобы эта женщина узнала меня лучше, чем моя мама и все пятеро друзей, вместе взятые. Я точно не дам Стелле Ландон или тем более Генри Доуни ускользнуть от меня.

– А теперь куда? – спросила Стелла, когда мы вернулись в машину после долгого позднего обеда, который пролетел как одно мгновение.

Я посмотрел на часы. Было уже начало седьмого. Как получилось, что несколько