К чему снится Император? Часть 2 - Вадим Шведов

дорогой брат за согласие встретиться и обсудить возможности двустороннего сотрудничества.

Выходя от Наполеона III, я был раздражён. Играет, сволочь, роль какого-то рэкетира. 3 млрд захотел на 40 лет, — понятно, что деньги он эти изначально не собирается возвращать. Фактически это плата за будущий нейтралитет в войне, но стоит ли он таких денег. Пока не совсем понятно.

Встреча с султаном Османской империи Абдул-Азизом вышла также напряжённой.

— Мой дорогой султан, рад вас видеть на полях Всемирной промышленной поставки. Я смотрел павильон вашей страны, скажу вам, как на духу, он прекрасен. Мною уже отдано распоряжение о покупке ваших великолепных ковров.

— Благодарю, Александр. Вы, как всегда, крайне учтивы. Это редкость для русских императоров. Но давайте, всё же ближе к делу. Я согласился с вами встретиться только исключительно из-за вашей природной дипломатичности, но, по сути, между нашими странами сейчас глубокие противоречия. Мы помним итоги Крымской войны, — Османская империя лишилась стратегических территорий на Кавказе. Такое не прощается.

— Любезный Абдул-Азиз, вы смотрите на отношения между нашими странами несколько однобоко. Я понимаю, что после войны всегда остаётся налёт недоверия. Но в прошлой войне могу отметить это, русская сторона по большей части защищалась и лишь по случайности отстояла свои позиции. Да, османская сторона потеряла несколько некрупных крепостей, но это видится досадной мелочью на фоне огромных возможностей нашего сотрудничества. Товарооборот, например, между Османской империей и Россией за последние годы увеличился почти в 4 раза. Разве это не является явным показателем возможных дружеских отношений.

— Насчёт торговли, — вы тут правы, Александр. К чему отрицать очевидное. Хотя стоит отметить, нам она представляется несколько односторонней. Мы поставляем вам разного рода сырьё, а вы отправляете его обратно в уже в промышленном варианте.

— Бросьте, уважаемый султан. Вот те же ваши ковры, — нельзя сказать, что это сырьё. Мы покупаем разную продукцию, понятно, что преобладает по большей части её сырьевая составляющая, но таковы реалии экономики. С начала истории существовало разделение труда. На этом основывается любой прогресс.

— Нам картина видится несколько иначе, но спорить не буду. Скажите, Александр, какой у вас вопрос по существу?

— Приятно общаться с деловым человеком. Понимаете, дорогой султан, я не просто так отмечал тот момент, что у нас есть точки для соприкосновения и всё наше непонимание имеет по большей части искусственный характер. В мире присутствуют силы, которые мешают нам прийти к истинному добрососедству. Скажите, уважаемый Абдул-Азиз, как, на ваш взгляд, наши бы страны смогли бы уладить свои разногласия.

— Неожиданная постановка вопроса, Александр. Если Аллах, дал бы мне министров иностранных дел с такими дипломатическими способностями как у вас, то клянусь, Османская империя была бы сильна как никогда. Не думал, что скажу это…ладно мы готовы отозвать свои претензии к Российской империи, но взамен ждём передачи нам восточного побережья Чёрного моря и окончательного отказа от помощи нашим христианским подданным.

— Это значительные требования, любезный Абдул-Азиз. Русское общество крайне негативно смотрит на потерю любых территорий, да и совсем отказываться от помощи христианам…

— Аллах видит, всё не так. Восточное побережье Чёрного моря — это наша территория. Российская империя бессовестно её захватила. Что же до этих сыновей шайтана — вечно недовольных христиан, но это мои поданные, а не ваши. Занимайтесь собственными проблемами, у вас их хватает. Я ведь знаю, что на вас было покушение от ваших братьев-христиан.

— Не совсем так, уважаемый султан. На мою жизнь покушались не христиане, а революционеры-атеисты. Они отрицают наличие бога, и, возможно, от этого совершают столь ужасные вещи. Насчёт территорий, — я услышал вашу позицию. Мне требуется обдумать это предложение. Ещё раз благодарю вас за согласие встретиться. Могу вас заверить, что Российская империя будет всегда стремиться жить в дружбе со своими соседями.

Встречи с английским премьер-министром Гладстоном Александр решил не искать. Именно Британская империя являлась инициатором создания антирусской коалиции. Речь шла об экономическом лидерстве в мире, и путей соприкосновения русский император просто не видел. Англии необходима была кровопролитная, разрушительная война для общего ослабления России. Пытаться найти точки соприкосновения в этих обстоятельствах было бы не только показателем откровенной слабости, но и могло спровоцировать на форсирование начала военных действий.

Оставался ещё один крупный антироссийский участник — Пруссия. К этому времени данное государство уже завершило военную реформу, армия её была перевооружена и прошла необходимую подготовку. Столкновение России с прусскими войсками было крайне нежелательно. Надо было любым путём добиться вывода этого участника из состава антирусской коалиции.

— Мой дорогой брат Вильгельм, безмерно рад вас видеть.

— Взаимно Александр. Нечасто нам доводится встречаться. Вы прямо помешаны на внутренних делах Российской империи.

— Что есть, то есть. Не поспоришь. Я человек миролюбивый, — сами понимаете. Россия — огромная страна, недавно ещё приобрели Канаду. Надо развивать собственные земли. У нас ведь даже колоний нет.

— Но всё же стоит интересоваться внешними делами, иначе бывает так, что можно остаться в изоляции, — усмехнувшись сказал Вильгельм.

— Есть такая проблема, каюсь. Многие мне на это пеняют. Говорят, что я первый русский правитель, который сосредоточен на внутренних делах, а не на внешних. Но как тут быть? В стране накопилось слишком много проблем, — на внешние проблемы в полной мере не хватает сил. Тем не менее в своё оправдание скажу, что я всегда внимательно слежу за всеми европейскими делами. Хочу поздравить Пруссию в победе над австрийцами. Разгром противника при Садовой — на данный момент может считаться вершиной военного искусства.

— Благодарю Александр. Наша армия действительно поднялась на новый уровень, но поверьте силы на это были затрачены колоссальные.

— Скажите, дорогой Вильгельм, каковы ваши планы на развитие Пруссии?

— Тут никакой тайны нет. Сами все понимаете. Нас интересует объединение всех германских земель под эгидой Пруссии, но на данный момент мы пока не форсируем наше устремление.

— Весьма напрасно. Российская империя могла бы поддержать Пруссию в её желаниях. Как я понимаю, вы встречаете в своих планах некое противодействие со стороны Франции…

— Оставьте эти интриги Александр, я понимаю, куда вы клоните. Я человек прямой и честный. Никаких подковёрных игр вам не удастся мне навязать. На данный момент у меня с Наполеоном III есть чёткие договорённости по широкому комплексу вопросов, которые я не намерен нарушать.

— Мой дорогой брат, я не предлагаю ничего нарушать. Наоборот, всецело уважаю такую порядочность. В наше время в политических кругах подобное встречается нечасто.