Стан золотой крови – 2 - Настасья Дар

Солонго явно не желала быть замеченной.

С трудом продравшись сквозь колючие кусты, девушка отряхнула цветастую юбку, и согнувшись в три погибели, посеменила к хозблоку.

Да, чем дальше тем интереснее.

Тихонько отставив корзинку на пол, я тайком проследовала вслед за Солонго, которая уже успела скрыться за широкой деревянной дверью. Пришлось притаиться у задней стены постройки, прильнув щекой к большой щели между досками. Видно было плохо, но силуэт девушки я сумела рассмотреть. Она нервно расхаживала из стороны в сторону, то и дело покусывая указательный палец правой руки.

Минут пятнадцать вообще ничего не происходило. Солонго все также металась от одной стены к другой, а я изо всех сил пыталась не создавать шума. И вот, когда я уже собиралась зайти к ней и в открытую узнать, что происходит, раздался сигнал горна, созывающий работников на обед. Услышав его, девушка тут же встрепенулась и притаилась за стойкой с инструментами. Вскоре дверь с тихим скрипом приоткрылась, и на порог легла большая мужская тень.

— Солонго, ты здесь? — тихо спросил знакомый голос, слегка коверкая слова русским акцентом.

Девушка сразу же выскочила из-за стойки и бросилась мужчине на шею.

— Саян! Ты пришел!

Я едва не застонала от ужаса.

О нет… Только не это.

ГЛАВА 14

— Я же обещал! — Саян подхватил девушку на руки и прижал к своей груди, — Но у нас мало времени. Я сказал сторожиле что вилы затупились, и он отпустил поменять их. Вскоре меня начнут искать.

Солонго умоляюще взглянула в его глаза.

— Прошу, давай сбежим! Сегодня же, слышишь?!

Да что она творит?! Хан убьет их обоих!

— Нельзя, свет мой, не сейчас. Придет время и мы обязательно убежим, обещаю. А пока наберись терпения и главное, береги себя.

Мужчина был непреклонен.

— Ты веришь мне?

Солонго расстроенно всхлипнула.

— Верю. Но не могу смотреть как они истязают тебя. Почему твоя одежда снова в крови?

— Потому что здесь я просто раб, Солонго.

— Это нечестно! Бат поступил подло! Он не побеждал тебя в честном бою, да и за что тебя вообще пленили? Бат своим поступком не принес ни богатств ни новых территорий улусу!

Мужчина снисходительно усмехнулся.

— Тебя растили вдали от крови и грязи войны, свет мой. Ты прости, но твоим сородичам не нужен повод для того, чтобы взять в плен или даже убить. Бат просто хотел показать всем, что смог победить русского богатыря. Он желал славы.

— Но Ерден не такой! Я могу поговорить с ним, он поймет!

Саян покачал головой.

— Может твой брат и лучше остальных, но он не пойдет против своих воинов ради простого раба.

Тут Саян был прав…

Они еще немного постояли в обнимку, и богатырь ушел, жадно прижавшись к губам Солонго на прощание. Девушка покинула хозблок минут через пять после него.

Выждав пока ее тоненькая фигура скроется за можжевеловой оградой, я наконец выскочила из своего укрытия и стремглав понеслась к курятнику. За всеми этими событиями я совсем забыла о своих обязанностях, а оставаться еще и без ужина мне сейчас никак нельзя.

Однако от дурных мыслей и предчувствий меня это не избавило.

Как так вышло? Саян чуть больше месяца в улусе, когда они успели? Неужели все снова повторится… Боже, я не должна этого допустить! Иначе все жертвы были зря.

Вот черт. Похоже мне придется задержаться здесь немного дольше чем хотелось. Что теперь делать со всем этим? Хану ничего не скажешь, а сама я вряд ли отговорю эту парочку от побега.

Добравшись до кухни значительно позже чем должна была, я отдала поварихе яйца, получила долгожданный перекус и под ее непрекращающееся ворчание отправилась начищать посуду.

Не прошло и получаса как мне на колени плюхнулась грязная вонючая тряпка.

— Эй, ты!

— Я не глухая, можно было и словами обойтись! — не выдержав, огрызнулась я.

Повариха лишь фыркнула.

— Нургуль заболела, так что отнесешь ужин Алтан хатун вместо нее! И побыстрее! После можешь быть свободна.

Я попыталась возразить:

— Не думаю, что это хорошая ид…

— Я твоего мнения не спрашивала! Будешь пререкаться, отправлю на огород пахать!

Развернув громоздкий зад, повариха поковыляла обратно к своим котелкам. Не удержавшись, я показала ей в спину язык.

Пфф… Да пожалуйста! Отнесу я этот чертов ужин, только сама потом будешь недовольства от старухи выслушивать.

Психанув, я бросила тряпку в глиняный таз с грязной водой, и моментально получила отдачу в виде кучи вонючих брызг в лицо. Скривившись, утерлась рукавом и подхватив разнос с едой, потопала к Алтан хатун.

Стража у ее дверей сперва не желала меня впускать, однако после того как я сказала, что меня отправили на замену Нургуль, двери нехотя распахнули.

Бабка Хана, как обычно, сидела за шитьем, не замечая ничего вокруг. Кашлянув пару раз для приличия, и не увидев никакой реакции, я с громким стуком опустила разнос на тумбу у входа.

Алтан тут же подслеповато заозиралась, пытаясь найти источник шума. И когда мутный взгляд остановился на мне, бабка Хана гневно поджала тонкие губы, процедив:

— За каким лешим ты сюда явилась? Разве Ерден все еще не вышвырнул тебя на корм свиньям?

Я закатила глаза.

— И вам доброго дня. Не спешите проклинать, я всего лишь принесла ужин. Нургуль захворала, так что я ее временная замена, — я подняла разнос с тумбы и двинулась к кровати, на краю которой сидела женщина, — И нет, меня не отдали на корм свиньям, пока я просто работаю на кухне на правах обычной прислуги.

Пусть бабка думает, что Хана и меня больше ничего не связывает.

Оставив еду на прикроватном столике, я заметила под ним несколько плашек с разноцветными порошками.

Вот оно!

Осознав, что уже с минуту молча пялюсь на пол, и это явно выглядит странно, я сделала вид, что поправляю тарелки на разносе, и как бы невзначай поинтересовалась:

— А что это такое у вас под столом? Никогда раньше не видела подобного…

Алтан хатун посмотрела под стол и звонко прицокнула языком:

— Бестоковая! Это ж красящий порошок. Ты что, не знаешь как краски делают? Разводят порошки, а потом рисуют, ткани красят, посуду, да много чего. Ты что, совсем из глубинки что ли?

Все я знаю, старая ты перечница! Не пойму только одного, ты девчонок прирезала или нет…

— А вам они для чего?

Она покрутила перед моим носом длинной желтой ниткой.

— Пряжу крашу.

Так вот оно что!

— Все, иди отсюда, а то и так уже