Неверная - Кира Романовская

цокнула язычком Отбитая, осматривая кровавое месиво вместо лица Влада. — Пуля вошла под углом в подбородок и снесла поллица, не самый лучший способ самоубиться, конечно. Плохо в гробу смотреться будешь… Давай смывать, а то детей напугаешь.

Чистый Влад вошел в дом, там его встретили суровые мужчины на первом этаже, Отбитая проводила его на второй, где из-за одной из дверей был слышен шум воды.

— Твоя Ида, кажется, чистит перышки… Ну, и плачет, само собой. Такая она слезомойка, конечно, у тебя! — пожаловалась девушка, ткнув пальцем в другую закрытую дверь. — Тут пацаны спят, там Ида с Сонечкой. Если вы с женой надумаете пошалить, можете ко мне дочку переложить. Давно не виделись, такой стресс, всё понимаю.

Влад с тоской посмотрел на закрытую дверь ванной комнаты, куда хотел ворваться и обнять свою малышку уже, наконец, но прошел мимо. Заглянул в спальню к сыновьям, оба спали на одной кровати Влад поцеловал каждого, прикрывая одеялом, погладил обоих по волосам дрожащей рукой. Около младшего он задержался, нагнулся к нему и прошептал:

— Всё будет хорошо, Котик, он до тебя никогда не доберется. Ты наш с мамой, и точка.

Около кровати с Сонечкой Влад присел на колени и всматривался в её пухлое личико, длинные реснички слегка подрагивали от каждого её тяжелого вздоха через приоткрытый рот, насморк, похоже, так и не прошел за эти дни. Он потрогал ладонью её лобик и выдохнул, температуры нет. Дети живы и почти здоровы, всё хорошо…

Он тяжело поднялся во весь рост и стянул с себя толстовку и футболку, ему бы тоже не мешало помыться, смыть с себя весь этот кошмарный день, который хотелось выскоблить ножом из памяти навсегда. Влад сел на другую сторону кровать ближе к двери и ждал. Торопливые шаги в коридоре, скрип двери спальни мальчиков, снова шаги уже громче, Влад подскочил на ноги с замиранием сердца, ожидая пока дверь откроется. Ида впорхнула в комнату в длинной мужской футболке, придерживая спадающий на лицо тюрбан из полотенца на голове, сделала шаг, прикрывая за собой дверь и увидела его.

— Влад… — тихо прошептала она, опуская руки.

— Ида…

У него не было сил взять ее на руки, но он обнял её изо всех оставшихся сил, буквально вжимая её тело в себя, она привстала на носочки, потянулась к губам и жадно поцеловала мужа, что также жадно ответил на её поцелуй. Ноги перестали его держать и рухнул на кровать, притягивая её к себе. Влад уткнулся лбом ей в грудь и прикрыл глаза от удовольствия, чувствуя, как она перебирает пальчиками его волосы и целует в макушку, и, конечно, плачет. Ида вздрогнула, когда получила свой первый в жизни, пусть и легкий, но шлепок по заднице от мужа.

— Это в первый и в последний раз, Ида, за твою глупую выходку со снежинками… — глухо раздался голос мужа у её груди.

— Я не знала, знаешь ли ты, что я здесь… Мы здесь… — всхлипнула она, роняя слезки ему в волосы. — Я думала, этот Пернатый решил опять поиграть, из тебя то актер ещё более никудышный, чем из меня… Ты ведь знал, что с нами всё хорошо? Ты ведь знал?! Скажи честно…

— Знал, малышка… — соврал ей Влад.

Он только догадывался, а ещё больше надеялся на Филина, который клятвенно заверил его, что с их семьей ничего не случится, пока он будет где-то рядом, но эти клятвы были даны еще в начале осени, всё могло измениться. Хотя он и чувствовал будто чье-то незримое присутствие в своей жизни и его это успокаивало.

Четыре дня без своей жены и детей Влад слонялся по дому и время от времени смотрел в окна по ночам. Он заметил, что в доме через забор, что был под арестом с прошлого года, кто-то поселился. В окнах второго этажа то и дело загорался свет вечерами, но никого не было видно сквозь плотные занавески. За день, то того, как его навестила мать, он увидел нечто, что заставило его провести целый час, тупо пялясь на пять кружков белой бумаги, что ярко выделялись на фоне темного окна. Вчера их тут не было, точно знал он. И только через час он начал понимать, что когда Филин сказал ему, что будет рядом, это означает в прямом смысле рядом через забор. И, кажется, его семья из четырех человек тоже там, ждут только пятого.

Ида оттолкнула мужа от себя и уселась к нему на колени, широко расставив ноги, обняла ладошками за лицо и заглянула ему в глаза, Влад подумал, что сейчас будет пытать, всё таки не поверила.

— Я люблю тебя… — дрожащим голосом сказала она. — Я тебе ни разу этого не сказала, за всё это время. Я такая дура…

— Зато из нас получилась отличная пара — я идиот, ты маленькая дурочка. — счастливо улыбнулся он, — Может дети хотя бы будут умные? Минус на минус даст плюс.

Ида улыбнулась, потеревшись носом о свой любимый из всех носов нос.

— Всё закончилось, любимый?

— Почти, моя маленькая Ида, почти…

*****

Артемида Павловна Ковалевская, всё ещё в девичестве Покровская, огляделась вокруг, это была не свадьба, а будто чёрная месса. Дресс-код для гостей был чётко прописан в приглашении — джентельмены в смокингах, дамы только в чёрном. Юра на этом настоял. Уже тогда знал, к чему всё идёт — к завершению его грандиозных замыслов по уничтожению собственного сына и его семьи. Артемида судорожно вдохнула, сидя по правую руку от своего мужа, который запретил ей и дочерям сегодня плакать. У них ведь свадьба, такая радость…

Но больше это мероприятие походило на поминки, гости в чёрном тихо сидели за своими столами, тамада даже и не пытался их развеселить, просто вызывал по очереди желающих поздравить молодожёнов, те скомкано читали свои слова с открыток, дарили подарки и тут же садились на место. Они все были прекрасно осведомлены, что пока старшая сестра выходит замуж, её младший брат лежит в морге со всей своей семьёй.

Артемида приложила ладонь к груди, где защемило сердце от своей боли и жестокости мужа. Юра запретил ей и дочерям заниматься похоронами:

— Пусть их хоронит кто-то другой, раз от нашей семьи он отказался.

Ковалевская взглянула по очереди на своих дочерей, они не блистали умом, красотой или яркими талантами, и всё же она ими гордилась. Её девочки были куда лучшими матерями, чем она сама. Каждая из них души не чаяла в своих детях, старались дать им хорошее образование