Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях - Аркадий Петрович Егидес

Сдержан, но взрывчат

В психотехнике общения у эпилептоида бросается в глаза такая парадоксальная вещь. Он сдержан, но взрывчат. Что это? Как это? А это вот что. Он дисциплинирован. Поведение его упорядоченное. Он не распускает себя, как это делает паранойяльный, гипертим и истероид. Он сдерживается. Но энергетика его не уступает энергетике паранойяльного. И сдерживаться он может до поры до времени. А потом взрывается. Гнев его сокрушителен и страшен. После он себя корит. Но не очень: ведь он не сдержался в ответ на дурной поступок.

Эпилептоид сдержан, но взрывчат. Когда он взрывается, гнев его сокрушителен и страшен.

Здоровье

Можно сказать об эпилептоиде и так: взрывчат, но сдержан. Это звучит еще более парадоксально. Но из этой перестановки мест слагаемых кое-что меняется. Начинаешь понимать, что эпилептоиды заболевают от своей сдержанности гипертонической болезнью с ее инсультами и ишемической болезнью сердца с ее инфарктами. У эпилептоида ситуация сдерживания воспроизводится все время. То есть все время: агрессивный импульс – задержка, агрессивный импульс – задержка… У него 50 таких сеансов за день будет, и это играет решающую роль в возникновении этих психосоматических болезней (начало которых в психике, а конец, симптоматика – в соматике (телесной сфере)). Доктор Булгаков в «Мастере и Маргарите» устами Воланда провозгласил, что человек не просто смертен, но иногда внезапно смертен. Там, правда, речь шла о несчастных случаях, вроде того что комсомолка отрезала голову Берлиозу – пусть, дескать, ни Бога, ни Дьявола не забывает. Но человек внезапно смертен иногда сам по себе. Это как раз более всего приложимо к эпилептоидам. Они иногда внезапно, среди полного здоровья, умирают. Внезапно возникшая перспектива ареста – и он умирает от «молчащего» инфаркта (без обычных болей в области сердца) или от инсульта. Инфаркт и инсульт, впрочем, не всегда именно смертельны, они могут искалечить, инвалидизировать, а до того – другие проявления ишемической болезни сердца и гипертонической болезни на фоне атеросклероза сосудов головного мозга. Все это эпилептоидные болезни – «сдержан, но взрывчат», «взрывчат, но сдержан»…

Сравним с паранойяльным. У паранойяльных меньше вероятность инсультов и инфарктов, так как они не держат аффект, но больше вероятность гастритов и язвенной болезни (нерегулярно и плохо питаются). Эпилептоид же питается более или менее регулярно, ест теплую пищу, первое-второе-третье, так что у него меньше риск заболеть гастритом и последующей язвой желудка.

Эпилептоиды не слишком занимаются своим здоровьем, они не ходят по модным врачам и вообще не ходят по врачам, не ремонтируют вовремя зубы, не проводят профилактику. Некогда. Но они дисциплинированно проходят диспансеризацию, если потребует начальство. Иногда, когда врачи требуют и убеждают, начинают проводить профилактические мероприятия, занимаются тренажерами, ходят в бассейн, налаживают правильное питание. Но все это после «второго звонка».

Реагирует на конфликтогены

Эпилептоид реагирует на конфликтогены чаще всего холодной напряженностью, он не врубается сразу в неуправляемый конфликт, но этот конфликт близок. Сдерживается, сдерживается и взрывается. Эпилептоид может реагировать на конфликтогены и лицемерной пристройкой снизу: плетью обуха не перешибешь. Он себя сдержит. Нередко эпилептоид открывает для себя более целесообразные элементы оптимального реагирования на конфликтогены. Он, как мы заметили в процессе занятий по психотехнике общения, легко усваивает алгоритмы мягкой и жесткой конфронтации и управляемого конфликта.

Вегетатика

У эпилептоида стабильная вегетатика. Ну, конечно, побледнеет в гневе или при страхе, изредка покраснеет от стыда – все мы человеки. Но в основном это непроницаемость, он умеет скрыть свои чувства и на уровне вегетатики, тренирован к ударам, неожиданностям. Он не паникует, если банкротство. Он знает, что можно найти выход, само рассосется, по крайней мере можно уменьшить отрицательные последствия. И на лице – лишь легкая бледность.

Страх

В принципе эпилептоиды испытывают страх перед врагом, перед смертельно опасными ситуациями. Но стараются быть собранными, тренируют себя на преодоление страха. И в конце концов становятся храбрыми солдатами, офицерами. Это подчинение витального страха социальным установкам тоже результат особой социабельности эпилептоида. Они сдержанны не только в плане агрессивности, но и в плане страха. Писатель-диссидент пятидесятых еще годов Виктор Некрасов описывал, как в первых сражениях люди испытывали медвежью болезнь, но потом привыкали к реву снарядов и свисту пуль и ходили в атаку.

Эпилептоид не просто испытывает страх и в то же время преодолевает его.

Он стремится попасть в опасные ситуации. Это они часто летчики-испытатели и другие люди риска. Преодолев страх сами, они стараются заставить преодолевать его и других, а если у кого-то не получается, высмеивают, обвиняют в трусости.

Про некоторых эпилептоидов можно сказать, что это военная машина. Такой своеобразный садомазохизм. И с другой стороны, опять же проявление социальности их существа.

Страдания

Страдания свои эпилептоид не выносит наружу. Ему трудно признаться друзьям, что изменила жена. Если болезнь – он старается не обременять людей вокруг. Не застонет лишний раз.

Эпилептоид как семьянин

Прежде всего уточним, что он принципиально за семью, он муж и отец. Он дуб для рябинки, как в песне. Он опора. Надежная. Ответственная. Но если жена иных, чем он, ценностных ориентаций, то неизбежны конфликты. То есть их можно избежать, если он и она хорошо пройдут психотехнику общения и скорригируют отношенческие привычки.

Жена-эпилептоидка практически никогда не изменяет. Это самый надежный человек из женщин. И она всегда помощник мужу (эпилептоидному, паранойяльному, истероидному). При всех минусах эпилептоидной жены (прическа с заколками-невидимками, старомодность, неизящность) для мужей это громадный плюс.

Муж-эпилептоид не уходит, но может изменять. Он очень сексуален и сластолюбив. При этом он все-таки всегда приходит ночевать домой. А если не приходит, то обеспечивает стопроцентное алиби (чтобы жена не волновалась).

Если гипертим изменяет жене беспринципно (с кем выпили вместе), если паранойяльный может изменить для дела, а истероидка – по выгоде и с тем из престижных, кто ею восхищается, то эпилептоид изменяет по любви, и он верен этой своей «измене», то есть он не меняет любовниц, а фиксируется на одной, ухаживает за ней, охаживает ее. С любовницами у него отношения тоже стабильные. Она знает: четверг – ее день. Но она знает, что воскресенье – это (святое!) день семейный. И она, ну не как жена, но все же обеспечена им, или он ей помогает насколько может.

Если же несмотря на свои измены эпилептоид узнает, что жена изменила, то для него это трагедия. Вот так, сам