Черное Дерево - Светлана Солнцева

– Только волколаки, без орков?

– Боги уберегли нас от схватки с ними, но эта мерзость сама не появилась бы на наших землях. Их отряд был рядом – не иначе.

– Да, – слышу озабоченность в речах повелителя. – Хоргу нельзя доверять. Все это перемирие – иллюзия, войны не избежать. Стоит только гадать, на чье королевство первым он спустит Орду.

Дрейвн, кажется, теряет интерес к отрубленным головам и обращает внимание на меня.

– Ну что, Брэди, представляй свою дочь!

Вот это сарафанное радио! И интернета не надо. Кто-то из клана Хардлейм уже растрезвонил все новости.

– Глафира, дочь Брэди, – произносит мой учитель и мягко подталкивает меня в спину.

На всякий случай склоняю еще раз голову и делаю шаг к королю гномов. Он подходит почти вплотную и начинает внимательно рассматривать меня, вглядываться в лицо. Стою смирно, боясь пошевелиться. Вижу, как озаряются светом его глаза, как меняется выражение со строгого на недоуменное. Повелитель даже слегка покачивает головой, словно не веря самому себе. И что такого во мне удивительного? Не первый же пришлец в его жизни.

– Где вы нашли ее? – с плохо скрываемым волнением спрашивает Дрейвн и медленно бредет назад к своему трону. – Рассказывайте все с самого начала.

И гномы, перебивая друг друга, начинают посвящать короля во все наши приключения по дороге в Леорух. Начиная с момента моего появления в Тривинде и до поездки в королевские палаты, они выкладывают все, абсолютно все, что с нами происходило: от разбитых носов до сопровождения меня в кустики для туалетных дел. Напрасно они наставляли меня ничего не таить от Дрейвна, потому что не оставляют мне и толики того, что можно было бы дополнить о времени моего нахождения в их мире. Даже про медальон Брэди выпаливает как на духу все, что знает. Со мной они такими красноречивыми не были – приходилось клещами тащить информацию.

Дрейвн слушает так же эмоционально, как и ведут свое повествование братья: смеется, машет руками и чуть ли не вскакивает с трона, когда речь идет о схватке с волколаками. Я молчу, ведь слова мне не давали, а Брэди предупреждал не заговаривать первой. Но иногда хочется заорать, что все не так, как интерпретирует эта троица. Да, я боялась (а кто бы вел себя иначе в такой ситуации?) и не верила, что попала в другой мир. Это для них такие «прыжки» в порядке вещей. И вовсе я не тупая человечка, раз решила, что гномы могут покуситься на мою честь, к тому же я вообще не знала, что они гномы, а не людоеды.

Вдоволь насмеявшись, король хлопает руками себя по коленям.

– А ты хитер, Брэди! Не оставил мне возможности решать ее судьбу.

Я слышала мельком, как гномы упоминали, что мой Приставник в немилости у повелителя из-за какого-то проступка, вот и лань, которую мы сами и съели, готовил ему в подарок. А потом я свалилась Брэди на голову, и поначалу же братья честно хотели везти меня за участью к Дрейвну. Неужели не напрасно я так сильно боялась? Сейчас начнутся проблемы у всех нас?

Старший Хардлейм и ухом не ведет, ничем не выдавая своей тревоги, если она и есть, а вот Вильф не так хладнокровен: его пальцы, словно невзначай, выстукивают бесшумный мотив по накидке в районе спрятанного под ней топора. Неужели король совсем не боится переворота или вот таких ситуаций, как сейчас, когда подданные могут его прикончить, раз обходится без охраны в своих покоях? Или зря я накручиваю себя еще больше вслед за психующим Вильфом? Сжимаю в кулак подбитую мехом ткань, подавляя порыв схватиться за кинжал вслед за другом.

– Глафира попросила меня стать ее Приставником, – спокойно и ровно объясняет Брэди.

– Отказать пришлецу в такой просьбе – прогневать Древо, – соглашается Дрейвн. – Ну а удочерил-то ее зачем?

– Чтобы была под защитой клана. Уйдет сама в Обитель, если придет время, не оглядываясь на желания Стражей.

Краем глаза вижу, как Кейл двигает локтем Вильфа, чтобы тот перестал нервничать, но его беспокойство заразно: король тоже начинает барабанить рукой по подлокотнику.

– Александр будет в ярости, поняв, что за бред вы ему наплели про Глафиру.

– Он и так скоро узнает, что она человек, а тогда нам нужно было пустить пыль ему в глаза, Дрейвн. Он готов жениться на полукровке, а узнай, что она из Ньезфилда, захотел бы забрать ее силой. Ты знаешь, какой он воин. Положил бы нас всех на Тракте.

– Что ж, умно. Теперь он получит ее, если ты соизволишь отдать.

– А я не могу это сделать во вред ни своей дочери, ни своей ученице, – сдержанно подтверждает Брэди.

Похоже, повелитель принимает доводы моего наставника, поскольку его голос смягчается, когда он обращается ко мне:

– Дитя, подойди ближе.

Оглядываюсь на Брэди. Он закрывает веки, показывая мне, что нужно подчиниться. Трон на возвышении, и я останавливаюсь рядом с ним, смотря вверх на короля, невероятными усилиями стараясь сдержать дрожь в подкашивающихся коленях. Дрейвн нагибается ко мне, поддевает пальцем черную цепь на шее и снимает с меня кулон, выуживая его из-за ворота платья.

Пламя свечей отражается в его глазах или это блеск от скрываемых слез?

– Оставьте нас! – громогласно приказывает он моим сопровождающим. – Этот разговор не для ваших ушей!

Брэди явно не нравится идея оставить меня наедине с королем: он не спешит покидать зал, ожидая от Дрейвна подтверждения моей неприкосновенности. Кейл и Вильф, будто слово повелителя – пустой звук, тоже остаются на месте, оглядываясь на старшего брата, ожидая отмашки именно от него. Судя по всему, глава клана для них больший авторитет, чем Дрейвн, и именно за него в первую очередь они поднимут топоры, если потребуется. Налицо аналогия с моим миром: княжества, вассалы, суверены… Клан Хардлейм, очевидно, сильный, значимый и имеющий вес, раз его члены не боятся вот так открыто противостоять королю. Либо иерархия у гномов довольно специфическая.

Признаться, желание узнать, что такое важное хочет поведать мне Дрейвн, пересиливает даже страх перед ним. Ясно, что при братьях он говорить не будет, да и для Брэди маячит возможность впасть в очередную опалу. Теперь по моей вине, хотя и косвенной. Понятно, что дело не в новичке-пришлеце: корни их неприязни проросли задолго до меня и весьма глубоко.

Ну, не убьют же меня тут, возле трона… Я решаюсь прервать гномью молчаливую перебранку неоднозначными взглядами, поворачиваюсь к моему Приставнику и беззвучно шепчу губами:

– Все хорошо.

Мгновение он колеблется, а потом согласно кивает и говорит негромко, но так, чтобы слышал повелитель:

– Будем рядом. Кричи, если что. Ты умеешь.

Это я умею, да. Обвал бы не вызвать своим визгом, а то будут вам данайцы с троянским конем…

Мужчины нарочито медленно выходят из пещеры, а я стою перед королем, смущаясь и робея, сминая пальцами расшитые золотом длинные рукава верхнего платья. Спокойнее было бы держаться за кинжал, но не принял бы Дрейвн этот жест за акт агрессии, не перерезал бы первым шею, как предупреждал Вильф. Старик стоит полубоком, даже не подозревая о вздорных мыслях в голове глупой девчонки, о нетерпении, трепете и предвкушении, одолевающим меня.