Трудности языка - Ксения Кононова

мной части твоего тела. Этого уже не скрыть, ты хочешь меня. Большего мне знать не нужно. Все остальное не важно. Ведомый собственными желаниями, склоняюсь, касаясь губами кожи. Вдыхаю ее запах и чувствую, как начинает кружиться голова. Втекаю языком в ложбинку пупка. Выдыхаешь. Тянешь меня к себе, и я ложусь сверху, целуя твои губы. С привкусом апельсина. Кисло-сладкие. С легкой горчинкой. Неосознанное движение бедер и чувствую поглаживающие ладони на своих ягодицах. Нравится? Так? Еще раз повторяю движение. Упираюсь в пол. Трусь о твою кожу и возбужденную плоть, целуя в подбородок и шею. Пульсирующая жилка на ней и шелестящие выдохи, вырывающиеся сквозь твои приоткрытые губы, сводят с ума.

— Подожди…

Успеваю выдохнуть за секунду до того, как позвоночник протыкает огненными спицами и я, задыхаясь и хрипя, чувствую разливающееся между нашими телами тепло. Черт! Готов провалиться под землю. Но вместо разочарования в твоем взгляде вспыхивает что-то другое. Язык толкается сквозь мои губы, и мы перекатываемся. Я оказываюсь под тобой, отвечая на абсолютно дикий поцелуй. Страстный и неожиданный. Необходимость сделать вдох борется с желанием задохнуться от этого ощущения. И проигрывает. Пока легкие не начинают гореть вместе со всем телом.

Твои бедра плавно покачиваются. Скользишь влажной от моего семени возбужденной плотью по коже. В этом животном движении столько эротизма, что через несколько минут чувствую, как у меня опять встает. Хочу еще. Тебя. Но я пока лишь теоретик и, хотя приблизительно знаю, что к чему (вечная слава интернету!), сделать какой бы то ни было следующий шаг не решаюсь. Слегка надавливаешь бедрами, и я интуитивно раздвигаю ноги, сгибая их в коленях и ощущая, как ты толкаешься меж моих ягодиц. Мягко и ненапористо. Вроде случайно. Заигрывая. Это не просьба. Ты не спрашиваешь разрешения на что-то большее. Но всего за секунду понимаю, что хочу этого. Хочу пойти до конца. Именно с тобой. Сейчас. Лежа голым на полу под тяжестью твоего обнаженного тела было бы странным, если бы я отказался от такой возможности. Другой может не быть. Боюсь до чертиков, но этот страх возбуждает еще больше.

— Хочу…тебя…

Понимаешь?

Замираем. Оба. Боюсь, что откажешь. Передумаешь. Испугаешься. Оттолкнешь. Сойду с ума.

- ¿Estás seguro? / Ты уверен?

Киваю головой, чувствуя, как огненный импульс пробегает под кожей. Господи, как мне нравится, когда ты говоришь шепотом. Бархатный низкий голос с хрипотцой проникает в онемевшую пустоту моего сознания. Ласкает. Медленно, глубоко… Или это я уже не о шепоте? Презервативы. Нужны. Срочно. Вдруг вспоминаю, что где-то в сумке был один. Тот, который я так и не вернул хозяину. Спасибо, Арсений. Тянусь за ней и обыскиваю все карманы на предмет такой срочно-необходимой вещи. Ты понимаешь, что я ищу, но кончик твоего языка облизывает мое ухо, заставляя мои руки лихорадочно дрожать от возбуждения и путаться в материи сумки. Наконец, нахожу то, что искал и отдаю его тебе. Мама может мной гордиться. Ее лекции не прошли даром. Боже, о чем я думаю?

Приподнимаешься, садясь между моих бедер, и тянешься к столу. Несколько секунд роешься в выдвижном ящике, и в твоих руках появляется какой-то Светкин крем. Во мне сейчас точно такое же ощущение, как было перед тем, как я сделал пирсинг, только умноженное в сотню раз, пока я наблюдаю, как ты разрываешь упаковку и надеваешь презерватив, как наносишь крем на пальцы рук и размазываешь его. Предвкушение. Возбуждающее. Заставляющее дрожать от того, что собираюсь сделать что-то сумасшедшее. А когда твои пальцы прохладным касанием проводят меж моих ягодиц, кажется я в бреду. Пытаюсь расслабиться, но не успеваю, как следует даже задуматься над этим. Ты упираешься одной рукой сбоку от меня, другой направляя себя. Чувствую сильное давление. Задерживаю дыхание. Сильнее. Еще сильнее…

Всего в секунду все ощущения кардинально меняются. Когда у тебя получается немного проникнуть внутрь, вскрикиваю и впиваюсь пальцами в твою кожу. Меня бросает в пот, потом в холод, потом опять в пот. Адски жгущая боль устремляется по телу, сводит низ живота и поясницу, будто меня распилили напополам. Это вовсе не так легко и охренительно приятно, как выглядит в интернете. Боже, как же им еще удается стонать, если я сейчас даже вдохнуть не могу? На глазах выступают слезы от этой боли, стекая по вискам. Даже не заметил, как до крови прикусил нижнюю губу и теперь во рту ощутимый металлический привкус.

— Шшш… — обеспокоенно на ухо.

Останавливаешься. Склоняешься. Гладишь. Целуешь, что-то неразборчиво шепча на испанском. Ничего не понимаю, ничего не чувствую, кроме боли. Но не останавливаю тебя. Спустя несколько секунд давление возобновляется, и новая волна боли следует за ним. Обдирает. Жжет. Я, по-моему, так до сих пор и не вдохнул. Ты уже не останавливаешься, продолжая проникать глубже. До конца. Лишь тихо всхлипываю, уткнувшись в твое плечо и обхватив за поясницу. Вновь замираешь. Целуешь мои искусанные в кровь губы. Спустя несколько минут до меня доходит, что ты не сильно, но достаточно ощутимо щипаешь меня за ягодицы. Отвлекаюсь на это ощущение, и ты делаешь первый толчок. Твою мать! Мычание в твой рот, потому что ты так до сих пор и не перестал меня целовать. Новый толчок. Размеренный и плавный. Твоя ладонь обхватывает и начинает поглаживать, лаская меня, пока я продолжаю лежать пластом, вцепившись в твою спину и пытаясь как-то прийти в себя. Знаю, что уже не остановлю тебя, даже если бы очень захотел. Замечаю, как ты слегка морщишься, и понимаю, что создаю дискомфорт и тебе тоже. А я хочу, чтобы тебе было со мной хорошо, но, очевидно, просто дать себя трахнуть еще не залог удовольствия. Закрываю глаза. Заставляю себя сделать глубокий вдох. Он получается прерывистым, но я, наконец, выдыхаю и вновь открываю глаза. Смотришь на меня. Концентрируюсь на твоем взгляде. Это ты. Ты. Сейчас. Со мной. Во мне. То, о чем я столько думал. А я совсем забыл, что самое главное именно это.

Касаюсь ладонью твоей щеки и осторожно подаюсь бедрами на тебя. Шумно выдыхаешь, и я понимаю, что тебе понравилось. Пересиливая дискомфорт, повторяю движение бедер, слегка сжимая тебя в себе и вновь расслабляя. Хрипло стонешь. На твоей коже выступают мурашки. Приподнимаешься, нависая надо мной, и делаешь новый толчок. Но вместе с уже не такой острой болью чувствую слабый отголосок удовольствия. С каждым твоим новым неторопливым движением боли все меньше. С моих губ срываются непонятные звуки. Иссушают их. И я судорожно облизываю губы кончиком языка. Пальцы цепляются