Это по-настоящему - Эрин Уатт
Шрифт:
Интервал:
Боже мой, опять этот неудачник. Я прищуриваюсь:
– Тебе запрещено с ним контактировать.
Звучит так, будто я ревную, но на самом деле нет. Просто мне не хочется начинать все сначала, а к Вонн я хотя бы начал привыкать. Мало ли кто мне в следующий раз достанется. С моим везеньем это вполне может оказаться какая-нибудь дамочка, предрасположенная к созависимости, которая будет считать, что нам небом предназначено пожениться. Как Пятница, только на стероидах.
– Публично. – Она вздергивает подбородок. – Но никто не запрещал мне смотреть его инстаграм. Я выполняю все требования Клаудии – даже вот уволилась с работы.
– А ты работаешь?
Ничего себе, я плачу ей целое состояние, а она еще где-то работает!
– Работала. Официанткой в «Шаркиз». – Она снова складывает руки на груди.
Я с усилием перевожу взгляд на кофейный столик.
– Не знаю такого.
– Это сетевой ресторан. Стейк-хаус.
Я закатываю глаза:
– Похоже, тебе там нравилось.
– Я хорошо зарабатывала.
– А мистер Алфавит это одобрял?
Она хмурится:
– Нет, но какая разница?
Я выуживаю у нее из руки телефон и проглядываю ленту. УУ учится в университете, и вся его лента состоит из фотографий его «братанов» – кучки мажоров в кепках, повернутых козырьком назад, в рубашках в клетку, неразлучных с красными пивными стаканами.
– Выглядит как полный кретин.
Вонн отнимает у меня телефон:
– Он не кретин! Он замечательный!
– Ладно, тогда расскажи мне, чем именно он замечателен, – говорю я.
– Он добрый… и веселый… и… – Она не знает, что еще сказать. – Он добрый.
Добрый? Надеюсь, если какая-нибудь девушка скажет про меня, что я добрый, таким же равнодушным тоном, то кто-нибудь пристрелит меня из жалости.
– Ты это уже говорила.
Она умолкает и утыкается в экран телевизора.
Но это скучно.
– Ладно, помимо того, что он добрый, – с сарказмом говорю я, – почему из всех парней ты выбрала именно его?
Она бросает на меня мрачный взгляд:
– Ты так говоришь, как будто у меня была целая вереница парней, из которых я могла выбирать. В реальном мире так не бывает. Тот, кого ты выбираешь, должен выбрать тебя в ответ.
– Ты хочешь сказать, что ты встречаешься с УУ, потому что у тебя не было выбора? – пораженно говорю я. Не верится. Наверняка за ней ухлестывали в школе. Я-то сам не учился в старших классах, но точно бы не отказался пообжиматься с такой на переменах. Она не похожа на других, но вообще-то завидная красотка.
– Я не хочу сказать, что у меня не было выбора. Он мне нравится. И я не обязана оправдываться перед тобой за свои чувства.
– Как вы познакомились?
– Почему ты спрашиваешь?
Потому что я с бо́льшим удовольствием побрею ноги, чем буду смотреть на своего отца на телеэкране.
– Я полагаю, что мы должны узнать друг друга получше, учитывая, что нам придется провести вместе целый год. А сидеть в полной тишине на каждом свидании не слишком-то весело. А еще, возможно, ты могла бы быть немного покладистее с учетом того, что я плачу тебе огромные деньги за это представление.
Она удивленно таращит глаза и складывает пухлые губы в маленькое «о» – и немедленно мне на ум приходит нечто неприличное. Затем она фыркает:
– Как будто это ты мне платишь!
– А кто, по-твоему, это делает? Зубная фея?
– Я думала, Джим.
– А как ты думаешь, кто платит Джиму? – Я нахмуриваю брови. Она что, совсем ничего не понимает?
– Ой.
Я так и думал.
– Вот именно.
– Так что ты хотел узнать?
Она вздыхает так тяжело, словно разговаривать со мной – это неподъемная ноша, и вдруг я понимаю, что мне это осточертело. Оказывается, есть на свете вещи хуже, чем смотреть на актерскую игру моего отца – например, пытаться поговорить с девочкой, которой платят за то, чтобы сидеть со мной в одной комнате, о скучных фактах ее малозначительной жизни.
– Неважно. Давай вернемся к фильму, – раздраженно бурчу я.
Мы оба снова смотрим на экран, но, думаю, видим там разные вещи. На экране отец наставляет автомат на нацистского перебежчика, но я вижу не это, а тот момент, когда он вдруг увидел мой дважды платиновый альбом на каминной полке рядом с его «Оскаром». «Что эта хрень тут делает?» Мама щебечет: «Дорогой, они продали еще миллион копий второго альбома Окли». Отец презрительно ухмыляется: «А, эти песенки для подростков по девяносто девять центов за альбом». Снимает его с каминной полки и сует в руки матери: «Убери это куда-нибудь в другое место». Затем перед моими глазами встает сцена на террасе: я возвращаюсь домой из студии раньше, чем обычно, и застаю отца, занимающегося сексом со своей ассистенткой на мамином любимом балконе. Неудивительно, что у нее теперь постоянно ремонт. Еще один переход, и я вижу, как отец, нависая над огромным столом в кабинете у Джима, говорит мне, что я буду тупицей, если подпишу контракт еще на три альбома.
Но я бы застрелился, если бы остался жить с ним в одном доме. Так что я подписал контракт. Для того чтобы законно выйти из-под опеки родителей, тоже нужны деньги.
– Фильм какой-то скучный, – говорит Вонн, отвлекая меня от картинок в моей голове, и теребит свой небрежно завязанный хвост.
Я закидываю руку на спинку дивана, чтобы тыльной стороной ладони коснуться ее волос.
– Я обязательно передам отцу твой отзыв.
Она моментально краснеет:
– Ой! Ну ничего себе! Я забыла, что Дастин Форд – твой отец! Наверное, это очень круто!
Невероятно. В кои-то веки Вонн проявила интерес, да и то по отношению к моему бездарному папеньке.
– Ага. Единственный и неповторимый Дастин Форд.
Кажется, в моем голосе звучит горечь. Я стискиваю зубы и умолкаю.
– Ой, – в третий раз за вечер говорит она. Но быстро справляется со смущением и тут же добавляет: – Но я не буду делать вид, что он мне нравится только потому, что это твой отец.
Я не собираюсь ей говорить, что в кои-то веки мне приятны ее слова. Вместо этого беру пульт и выключаю телевизор. Она крутит в руках свою бутылку с водой.
– Может, попробуем еще раз эту твою идею насчет узнать друг друга получше?
– Ну давай.
Я поворачиваю руку и растираю между пальцами несколько попавших мне под руку прядей волос. Ее волосы выглядят ненастоящими. Они насыщенного каштанового цвета и переливаются множеством оттенков рыжего и коричневого. Крашеные, наверное. В этом мире не бывает ничего натурального.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!