Жизненный цикл - Галуст Баксиян

Вторая вечность — это работа, которой все эти годы был увлечен Гарри. Вариантом интерпретации понятия вечности для него в данном случае являлась работа над созданием космического корабля, начатая с исследования метеорита.

Он наклонился и зачерпнул горсть нагретого солнцем белого песка. Поглядев на него на своей ладони, Гарри сжал руку в кулак и, повернув его мизинцем вниз, стал разжимать пальцы так, чтобы песок медленно просыпался, как в песочных часах. Когда последняя песчинка выпала из его руки, Гарри еще раз возвратился к своей мысли о второй вечности — по сути, сотворению из метеорита космического корабля, который даст представителям человечества шанс на спасение, если, не дай Бог, случится ядерная катастрофа. «Подарить жизнь — значит подарить вечность! Разве не так? Так! Так! И еще раз так! — мысленно повторял Гарри. — Ведь единственное, в чем может быть полностью уверен человек, — это в том, что он живет в настоящий момент! Также у человека есть память прошлого! Но человеку АБСОЛЮТНО неведомо будущее! Различные психические процессы и болезни могут менять восприятие времени, пространства и событий. Так, человек при ряде психических и иных недугов может переживать в своем болезненном воображении события, которых вовсе никогда и не было! Но это лишь извращенное, болезненное восприятие. Но что находится за гранью понимания вообще, так это то, что будет после того, что мы называем СЕЙЧАС! Если у Бога и есть тайны от людей, то в этом списке точно не значится тайна того, что будет после настоящего момента, после СЕЙЧАС! Нет ее не потому, что Бог не держит от нас это в секрете, а потому, что только одному Богу ведомо, что ждет нас в будущем! Эта информация никогда не будет доступна для познания человеку, ведь вся суть человеческого естества противоречит этому! И если даже человек раскроет все тайны природы и человечество обретет вселенский разум, даже тогда ни один из людей не сможет ответить на вопрос, что будет через секунду, через час, через год, через вечность, — и уж точно ни один человек не даст ответ на вопрос, что будет после смерти, есть ли жизнь после смерти.

Поэтому, — рассуждал Гарри, — исходя из того, что наше познание — это и есть мы сами, мы живем и познаем себя только в настоящий момент!

А из этого следует, что „Я“ — ЭТО МОЕ ОСОЗНАНИЕ СЕБЯ САМОГО В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ!

Есть только этот самый микроскопический момент — сверхкороткий миг! Что будет вслед за ним — вечный вопрос с несравнимо еще более продолжительной безответностью! А раз нам не дано знать никакой другой вечности кроме той, которая для нас вполне определена временем и им же ограничена, но на сколько она ограничена, нам не дано знать, ведь, зная день своего рождения, НИКТО не знает день своей смерти, — раз нам не дано этого знать, для человека вечность есть то, что мы называем периодом нашей жизни, то есть то, что лежит во временном интервале между датой нашего рождения и датой нашей смерти! Но это вечность для человека. Что же касается вечности для всего человечества, то это период времени между датой рождения самого первого человека и датой смерти самого последнего из нас. Но если очевидцами рождения и смерти современного человека могут быть миллионы людей, то нет ни одного человека, который был бы очевидцем рождения первого человека на Земле, и не будет никого, кто смог бы стать свидетелем смерти последнего человека на Земле, ведь умирающий не может засвидетельствовать своей смерти! А посему период жизни человечества есть та самая ВЕЧНОСТЬ в самом ее глобальном, разумеется, для человека, смысле!»

Поэтому создание космического корабля, чем Гарри Смит занимался в течение тринадцати лет, было ни чем иным, как попыткой подарить человечеству жизнь, если такая необходимость возникнет! «А подарить людям жизнь, — полагал Гарри Смит, — означало подарить им вечность!»

Мысли движутся с невероятной, неизмеримой скоростью, но поражает не столько это, сколько то, что одновременного могут возникать целые каскады мыслей, порой не только не вытекающих одна из другой, но даже совершенно не связанных смыслом друг с другом, а порой даже противоречащих друг другу.

Обо всем этом Гарри подумал в течение всего нескольких секунд, которых хватило им с Лилией, чтобы подойти к лодке, в которой их ждал Сэмюэл.

— А вот и мы, сынок, — сказала Лилия и, приблизившись к лодке, подняла и занесла одну ногу над бортом.

— Я уже заждался, — с притворным недовольством сказал юноша, подавая руку матери и помогая ей забраться внутрь.

Как только Лилия оказалась в лодке, Гарри оперся руками на борт, намереваясь последовать за женой. Но, едва подняв ногу, он уловил слабый сигнал и почувствовал легкую вибрацию в правом кармане своих штанов — и тут же неожиданно отскочил от лодки и стал судорожно что-то искать в кармане.

— Гарри, что случилось?! — с испугом произнесла Лилия, которая, как и Сэмюэл, не услышала звуковые сигналы.

— Тройной сигнал, Лилия, тройной сигнал! — воскликнул Гарри и принялся бегать вприпрыжку по берегу.

— Какой еще тройной сигнал? Ты о чем? — непонимающе проговорила она. И тут ее осенило, но Гарри уже все объяснял.

— Это знак того, что Сергей Абрамян решил присоединиться к моей работе! — кричал он, не слыша себя от радости. — Спустя одиннадцать лет, Лилия, спустя целых одиннадцать лет! И именно в тот момент, когда мы втроем находимся на острове! Ты понимаешь, что это значит, милая, родная моя Лилия! Теперь я уверен, что все эти годы был прав! Столько таких совпадений не могут быть случайными.

И раз позвонил Сергей, значит, что-то все-таки произошло в плане ядерной угрозы. Он принял решение! Быстрее на «Бесстрашный» — и в путь!

Гарри с разбега заскочил в лодку, нос которой соскользнул с прибрежного песка, пока он радостно отплясывал: Сэмюэл, еще в большей степени, чем Лилия, пораженный неожиданным изменением в поведении главы семейства, отвлекся и не удержал ее у берега.

Маленькая, но быстроходная лодка очень скоро донесла трех пассажиров до своего крупного собрата. Как только все трое оказались на палубе «Бесстрашного», Гарри властным голосом морского волка скомандовал:

— Мои морские братья-скитальцы, убрать паруса, убрать мачты, включить термоядерный двигатель! И приготовьтесь увидеть в действии всю его колоссальную мощь!

С момента спуска его на воду термоядерный двигатель корабля включали только однажды, во время «обкатки». Сейчас же ему предстояло поработать в условиях реальной необходимости!

Благо погода стояла идеальная, и на море был абсолютный штиль. Корабль бесшумно двинулся вперед, когда двигатель включили на минимальную мощность. В течение нескольких минут его скорость увеличили.

Двигаясь по прежнему плавно, судно разогналось до половинной от максимальной скорости, словно готовясь к резкому ускорению. Капитан Смит с женой и сыном, а также несколько членов экипажа находились на палубе. «Бесстрашный» почти беззвучно скользил по воде. Скорость увеличивалась, однако встречный ветер пока еще приятно обдувал лица людей, стоящих на палубе. Шум винта двигателя, который приводил в движение корабль, можно было расслышать, только встав на корме корабля и специально прислушиваясь.