По зову сердца - Виктория Холт

– Невероятное приключение! Но, наверное, если бы этого всего не случилось, вы бы сейчас здесь не сидели.

Вид у меня был такой жалостливый, что он рассмеялся.

– Вы бы не узнали меня, поэтому не стали бы скорбеть обо мне.

– Я никогда не отпущу вас в плавание без меня.

– Поплывем вместе.

– И вы все еще хотите разыскать остров?

– Я должен. Это моя жизнь… Я чувствую, что должен плавать и открывать новые места. Кроме того, мне нужно вернуться на остров.

– И вы сможете его найти?

– Это будет непросто. Я поговорил об этом с моряками. Они посчитали, что все это мне привиделось в бреду. Остров с добрыми дикарями, где правят любовь и дружба, где рыбы и фруктов хватает на всех, где золото лежит под ногами и из него делают горшки для приготовлении пищи. Я и впрямь был в бреду. И знаете, Анна Алиса, в иные минуты я действительно начинал верить, что просто придумал все это. В том, что я пережил кораблекрушение, сомнений не было, как и в том, что меня подобрало другое судно и на нем я вернулся домой. Но все остальное? Возможно ли, что остров привиделся мне, пока я плавал в беспамятстве на обломке бревна? Или же он существовал вне моего воображения?

– Но вы не могли провести столько времени на бревне.

– Это было не так уж долго. Вряд ли я пробыл на острове больше пары недель. Хотя мне это показалось почти бесконечностью… как мне сейчас вспоминается. Восходы, сменяющиеся закатами. Бесконечные дни. Я ни в чем не уверен. Порой мне кажется, что они правы. Поэтому я должен вернуться и найти этот остров.

– Я поплыву с вами.

– О, Анна Алиса, я знал, вы поймете, что я чувствую. Я понял это в первый же день, в то самое мгновение, когда увидел вас. Я хочу показать вам карту. Я высчитал примерное расположение острова. Я знаю, где мы плыли, и знаю, где мы попали в шторм. Если мои расчеты ошибочны, то ненамного.

– О, прошу, покажите!

– Покажу.

Он обнял меня и прижал к себе. А потом приложил ладони к моим щекам и поцеловал. Наши руки переплелись, и мы простояли так несколько минут.

Потом где-то в отдалении я услышала звук шагов, но мне хотелось одного – быть рядом с Магнусом.

Тишину нарушил голос.

– Я не понимаю тебя. Почему бы не взять и не сделать этого? Это просто. Да что случилось с тобой? Ты изменилась. Понравилось жить простой жизнью, а? Хочешь нарушить сделку?

Это был голос Десмонда Фезерстоуна. Грубый, злой голос. Никогда раньше я не слышала, чтобы он говорил таким тоном. Я удивилась, с кем он может так разговаривать? Неужели с моей мачехой? Нет, не может быть. Я не могла себе представить, чтобы кто-нибудь осмелился с ней так говорить.

– Что это? – спросила я Магнуса.

– Кажется, кто-то проходил мимо. Слышите?

Шаги удалялись.

– Как видно, они передумали и оставили этот прекрасный сад нам, – улыбнулся Магнус.

– Думаю, нам нужно вернуться. Меня хватятся и будут искать. – Я печально вздохнула. – А мне бы хотелось остаться здесь навсегда.

Мы снова поцеловались.

– Составим план, – сказал Магнус. – Завтра я покажу вам карту острова.

В дом мы вернулись вместе.

И вот я сижу в своей комнате перед раскрытым дневником. Я так рада, что начала его. Я хочу навечно сохранить в нем каждое мгновение этого вечера. Это был самый счастливый день в моей жизни.

Но, думая об этом, я время от времени слышу грубый голос Десмонда Фезерстоуна. Только он портит воспоминания об этом дне. Интересно, что он имел в виду? Это озадачивает меня, бросает тень на счастье… омрачает совершенство.

30 июня

Сегодня днем приехал мистер Джеймс Кардью. Похоже, я вспоминаю о своем дневнике, только когда случается что-то чудесное или ужасное. Возможно, так оно и лучше. Если бы я записывала все, что происходит каждый день, это превратилось бы в невыносимо скучное занятие. А так, перечитывая дневник, я воскрешаю в памяти вспышки… и хорошие, и плохие.

Минуло уже больше месяца с того дня, когда мы с Магнусом признались друг другу в любви. Что за чудесный месяц это был! Мы разговаривали и разговаривали, словно не могли наговориться. Мы строили столько планов. Было решено, что он останется в Англии на год, с тем чтобы за это время изучить приемы, которыми пользуются картографы в нашей стране. Его семья была не против, чтобы мой брат в обмен поехал к ним изучить их методы, и это, вероятно, случилось бы, если бы Чарльз был дома. Отец сказал, что Чарльз непременно захочет поехать туда, когда вернется.

Магнус должен провести здесь положенное время, ему самому этого хочется. Да, Магнус мечтает о свадьбе, но сейчас он с головой ушел в картографию и очень интересуется нашими методами. Я не стану его отвлекать, потому что пообещала себе, что ничем не помешаю его работе.

Мы решили, что в начале следующего года поженимся и я уеду с ним.

Он много рассказывает о Норвегии, о прекрасных фиордах и горах. Он показывал мне карты своей родной страны и то место, где стоит усадьба его семьи. Я была так счастлива! Я жила будущим и видела впереди идиллическую жизнь. Я увижу белые ночи. Я буду плавать у фиордов. Я стану ловить рыбу. Мы будем скакать через леса, а потом отправимся на поиски его острова… вместе… навсегда.

Он показал мне карту. На ней был отмечен остров. Он назвал его Райский остров.

– Он должен быть где-то здесь, – указывал Магнус. – Я изучил карты этого района, но он нигде не отмечен. Вот Соломоновы острова, недавно повторно открытые. Он должен находиться в нескольких милях либо к северу, либо к югу от них, не знаю. Но он где-то там, он есть. Эти острова были обнаружены не так давно, и бо́льшая часть моря здесь еще не изучена. Разве это не захватывающе? Думать о тех открытиях, которые мы совершим! Я сделаю еще одну карту и отдам вам. Тогда у нас обоих будут карты с моим Райским островом. Больше таких карт в мире нет ни у кого… Пока что. Берегите свою, Анна Алиса. Храните ее в надежном месте.

Карту я пока еще не получила, но, когда получу, спрячу ее подальше. Положу в комод вместе с дневником. Магнус не хочет, чтобы ее кто-то увидел. Думаю, он боится, что кто-нибудь найдет остров до него.

Отец и мачеха знают о нас с Магнусом, хотя, наверное, не догадываются, насколько наши намерения серьезны. Мне кажется, они думают, у нас обычный роман. «Юношеское увлечение», как они говорят. Они как будто забыли, что мне восемнадцать, а Магнус на три года меня старше. Родителям, должно быть, трудно понимать, что их дети выросли. Как это ни странно, совсем недавно мачеха говорила о том, что будет устраивать приемы, чтобы я познакомилась с будущим мужем. Кажется, они думают, что серьезным может быть только тот брак, который устроят они.

В последнее время здоровье отца ухудшилось. Иногда он кажется очень уставшим. Мачеха заботится о нем как никогда. Постоянно суетится вокруг, бежит к нему с пледом, если, когда он сидит в саду, вдруг подует прохладный ветер, подкладывает подушку ему под голову, когда он начинает дремать. А он постоянно бранит ее за то, что она носится с ним, как с калекой. Но как же это ему нравится!