Фейри с Арбата. Гамбит - Татьяна Богатырева

Кивнув, Сакс занялся лучом: стукнул рукоятью ножа в висок, чтоб замолчал, развязал веревку и связал луча заново, руками назад. Заткнул ему рот комом травы. Чтобы не тащить на себе, пришлось плеснуть лучу в лицо из фляги и только тогда вести прочь. Луч не вырывался, лишь косился на Лиле, пока полянка не скрылась из виду.

– Ну, расскажешь кое-что или вернемся? – спросил Сакс, прислонив луча к толстому ясеню.

Луч закивал и замотал головой, мол, что угодно, только не к колдунье!

– Вот и хорошо, – буркнул Сакс, жестом приказывая лучу сесть и устраиваясь напротив, прямо на травянистой кочке. – Вот теперь и поговорим…

Сакс не очень надеялся, что луч много знает. В конце концов, лучи – всего лишь охрана и тягловая сила. Но этот рассказал много – правду пополам со слухами, а что-то и сам выдумал, чтоб чуть дольше пожить.

Прежде всего Сакс спросил, что мудрые сотворили с кузнецом. Питье такое, ответил луч, из особых трав и зачарованное, чтобы добрым людям на здоровье, а колдунам на погибель. От того питья колдуны становятся слабые и послушные, что им мудрый с Асгей-ровым солнцем ни прикажет, все исполнят, хоть мать родную убьют. А жгут колдунов для того, чтоб не наступила снова Великая Сушь. Чем больше колдунов принести в жертву, тем добрее Асгейр и дальше Сушь. Вот когда колдунов вовсе не останется, тогда и Суши не будет, мертвые земли оживут, вместо пустыни станет море и наступит благодать…

Хрустальные сказки это, фыркнул Сакс. Луч возмутился – не сказки, так сказано в священных книгах! От колдунов все беды, они и солнечную волшебную силу крадут, и Сушь вышла от колдунов! Раньше-то, пока демоны, которых чтите богами, не осквернили Хрустальный город, были только фейри и люди, никаких поганых колдунов.

Так что там с фейри, переспросил Сакс луча, снова начавшего нараспев читать Солнечную Книгу – о могуществе Асгейра, о том, что мудрых даже короли должны слушаться и чтить, ибо они суть голос бога. Луч осекся, нездоровый блеск в его глазах потух.

Мало осталось фейри, сказал, ищем их повсюду, выманиваем, а они не ловятся и сами к мудрым не идут. Вон сколько раз ходили к Девьему озеру, там точно фейри живут! А ни разу не нашли. Глупые фейри прячутся, забыли своего истинного бога и озеро свое прячут. Его никто увидеть не может, даже если тейронца в проводники взять, все равно заплутают и ничего не найдут. Как зачем фейри? Не в жертву, ты что, как можно! Их сам Асгейр ждет в Хрустальном городе, там медовые реки и сырные холмы, пироги на деревьях и летучие кони, все как встарь было. Только потаенная тропа, что ведет в город, не открывается ни людям, ни колдунам, только фейрям.

В сырные холмы Сакс не верил, и в то, что в Тейро-не в каждой деревне по десятку колдунов, тоже. Но луч понизил голос, привык, видно, бояться своих мудрых, и зашептал: да их столько, что на костры надо целый лес! Думаешь, нужна Луайону ваша тощая земля? Да плевать хотели мудрые и на Тейрон, и на Луайон! Им колдуны нужны – и порядок. Вот будет империя без колдунов, будет большая армия, пойдем и дальние земли обращать в правую веру! А тейронских колдунов всех предадим очистительному пламени, даже тех, которые лорды. Да что там, и в королевской семье, говорят, колдунское семя проросло! Вот как только принц Артур взойдет на трон и родит сына без дурной крови, тут-то и настанет большой праздник: всем колдунам смерть, добрым людям счастье. И тебе будет счастье!

Луч еще понизил голос:

– Возьми амулет, своей кровью напои, чары-то с тебя все спадут! Тебя ж колдунья заворожила, глупый, совсем пропадешь, молодой совсем, не жаль головы-то? Дождись, пока уснет, свяжи ее, рот заткни и надень амулет на шею, она колдовать не сможет – а ты ее Асгейру отдай. Асгейр добрый, милость тебе явит, и мудрые золота дадут, а то и в лучи возьмут-то, ты только…

Сакс оборвал его затрещиной. Луч замолк, подавился своим ядом.

– Кострами себе счастье покупаете, щучьи дети? Мне такого не надо.

Оставив тело волкам, Сакс пошел обратно. После долгого допроса зверски хотелось есть, а еще больше хотелось добраться до кого-нибудь из мудрых и показать ему девочку с дудочкой. Что-то Саксу подсказывало, что и мудрый бы разговорился, а пользы от мудрого уж всяко было б больше, чем от луча.

На полпути унюхал одуряюще вкусный запах жареной свинины и прибавил шагу, но у самой поляны остановился, тряхнул головой: нет, не померещилось. Охотник и Лиле в самом деле негромко пели на два голоса, то и дело сбрызгивая водой жарящееся над углями мясо. Прислонившись к дереву, Сакс слушал их песню – чужая мелодия манила, звала, только он не понимал, куда и зачем. Верно, это тоже волшебство фейри…

– Душа моя будет рядом,

– нежно и тоненько выводила Лиле, ей вторил хриплый, но на удивление приятный голос Охотника:

– Твои сновиденья до рассвета охранять.

Он так и стоял, пока они пели:

– И ты не узнаешь, как небо в огне сгорает,

И жизнь разбивает все надежды и мечты.

Засыпай, на руках у меня засыпай,

Засыпай под пенье дождя…

Далеко, там, где неба кончается кра-а-ай,

Ты найдешь потерянный рай.

В мире снов…[2]

Странная это была песня. А еще удивительнее – откуда бы Охотнику знать песни фейри? Лиле в лагере не пела, только играла на своей дудочке, и то по необходимости: лечила или успокаивала.

Хотя, подумал Сакс, ведь и Охотник был молодым. Кто знает, нет ли доли правды в его шутке? Когда-то и он, быть может, встретил фейри. И потерял. Наверное, потому и разрешил взять Лиле в отряд – и дочкой зовет. Как будто хочет им дать больше времени… Сакс даже поморщился, такая это была неприятная мысль. Нет, он-то Лиле не упустит. Подошел к костру, сел рядом с ней. Лиле прислонилась головой к его плечу и счастливо вздохнула. Охотник только усмехнулся и протянул Саксу кусок сочного, вкусного, самую малость обугленного мяса на палочке.

Пару дней после того допроса Сакс думал о том, что сказал луч. Вот ведь что получается – мало освободить Тейрон от захватчиков, надо прогнать мудрых! А это куда труднее, рыбников никто не любит, а Асгейровы слуги – другое дело. Им же верят, многих и костры не пугают, вот как Фианна, а сколько в Тейроне таких Фианнов! Поговорить бы об этом с Охотником, но Охотник ушел в тот же вечер, сказал, пора проведать повстанцев из Элмброка. Один обоз – мало, если уж разжигать из вашей искры пламя, то от души! Сакс согласился, что одного раза мало. Мудрые только начали собирать осеннюю десятину, если поторопиться, можно захватить еще два или три обоза.

– Не слишком наглей, но и трусов не слушай, – подмигнул Охотник и пообещал вернуться не позже чем через неделю.

На третий день отец разбудил до рассвета и велел собираться.

– Надо мать навестить, а то, как приволок щучьего сына в лагерь, так и забыл, что собирался в Ротенбит.