Караг и волчье испытание - Катя Брандис

– Рассказать кому – не поверят! Я свёл знакомство с настоящими пумами и волками – и до сих пор ещё жив! С ума сойти! – пробормотал он.

Находясь под сильным впечатлением от событий этого дня, мы вернулись на берег озера. Наконец-то можно целиком и полностью сбросить с себя груз напряжения и забот.

– Ну так что – могу я теперь учиться в школе «Кристалл»? – с надеждой спросила Мия родителей. – Мы в самом деле остаёмся здесь?

– Можешь. Мы остаёмся здесь, – ответила Нимка.

От радости мы с Мией бросились друг на друга и принялись баловаться, как два котёнка.

– Ну, зашибись. Сразу две бесячие кошки в школе, – фыркнул Джефри и нарочито закатил глаза. – Это будет кошмар.

– Мне кажется, ты чего-то не понял, – поправила его радостная Тикаани. – Это же просто мечта!

– Эй, ты же бета-волчица в моей стае! Как ты смеешь мне возражать? – недовольно проворчал Джефри, но при этом лизнул Тикаани в плечо.

Я посмотрел на него.

– Спасибо, – сказал я. – Я понимаю, тебе было непросто прийти к нам на помощь, но ты это сделал.

– Да ерунда, – пробормотал он. – Как-нибудь дашь мне списать. Говорят, на втором году обучения контрольные сложные.

– Да будет так, – торжественно ответил я. – Но если напишу с ошибками и ты получишь плохую оценку, то это уже будет не моя проблема, о’кей?

– О’кей, – сказал он, и в его янтарного цвета глазах зажглась весёлая искорка.

– Но пока не началась школа, ты должен поехать ко мне в деревню, в Нунавут, – вступила в разговор Тикаани. – И мы отпразднуем там мой день рождения. Ты обещал!

– Ну конечно, я очень жду этого, – заверил я её – и нисколько при этом не лукавил.

И тут вдруг заговорили наши новые друзья из приюта.

– Я тут что подумала… А можно и мне к вам в школу? – спросила Табита и повернулась к лучшему другу: – Давай уже, Терри, спрашивай. Для тебя это просто отличный вариант!

Терри молчал, всё ещё сомневаясь, но потом всё-таки произнёс:

– Ладно, я тоже с вами. У вас прям настоящие оценки ставят и всё такое? А «отлично» мне могут поставить?

– Конечно. Если будешь стараться, – сказал я. – Я готов помочь тебе, если будут трудности с учёбой или проблемы с учителями.

– Ты меня не бросишь? Обещаешь?

– Обещаю, – твёрдо ответил я.

Тикаани ткнулась в меня мордой:

– Наконец-то мы полетим в Нунавут и отпразднуем там мой день рождения! Но сначала нам надо вернуться в Джексон-Хоул, а оттуда мой отец заберёт нас на самолёте.

– Я очень рад, – ответил я – и вдруг засомневался.

Ну да ладно: стаей волков меньше, стаей волков больше – чего уж теперь бояться. К тому же эти волки оборотни. И кроме того, мне ужасно хочется увидеть родину моей подруги. Только нужно раздобыть какой-нибудь подарок на день рождения. Ну, и ещё пережить полёт на маленьком самолётике отца Тикаани.

– Вон он, я вижу его самолёт, идём! – Тикаани потянула меня вперёд за лямку рюкзака.

Быстрым шагом мы прошли по забетонированному взлётному полю к красно-белой летучей машине с пропеллером. Внизу, под корпусом самолёта, кроме колёс были ещё какие-то странные штуки, по форме напоминающие бананы.

– Это поплавки, благодаря им можно садиться на воду, – пояснила Тикаани.

Папа Тикаани – Эдвин Голубое Облако – сидел на крыле самолёта и что-то подкручивал. Я набрал в грудь воздуха и коснулся рукой серебристой подвески с отпечатком волчьей лапы – её мне когда-то подарила Тикаани, и теперь я всегда носил её на груди (во время путешествия с Мией я оставлял её у Рэлстонов). А потом отправился здороваться с отцом Тикаани.

– Рад видеть вас обоих! – Эдвин приветливо помахал гаечным ключом и сдвинул синюю бейсболку на затылок. – Что это у тебя там такое, парень?

– Подарок на день рождения, – смутившись, ответил я и поправил на плече оленью ногу. Чтобы она не испортилась, я её засолил. А хранение в холоде мне скоро обеспечит Арктика. Второй, секретный, подарок был спрятан в рюкзаке.

– Будет непросто разместить её в моём «Бобре», но что-нибудь придумаем, – сказал Эдвин, пока мы забирались в самолёт. Я задумался – почему этот самолётик назвали «Бобром» – ведь внешнего сходства никакого? И вряд ли какие-нибудь грызуны помогали его строить, верно? Может, такие самолёты предназначены для перевозки бобров?

Отец Тикаани – невысокий мужчина крепкого телосложения с блестящими чёрными волосами и лучистыми морщинками вокруг глаз – терпеливо помог нам загрузить багаж. Оленья нога действительно не поместилась в багажный отсек, поэтому пришлось взять её с собой на заднее сиденье, где уже громоздились разные коробки и сумки (самолёт был до отказа забит товарами для односельчан Тикаани). Во время полёта часть ноги так и высовывалась в окно.

– Ну как, хорошо провели время? – спросил отец Тикаани.

– Просто опуменно! – улыбаясь, ответила моя подруга, сидя рядом с ним на переднем сиденье.

– О, кошачье влияние, – сказал Эдвин, приподняв бровь.

Мы наперегонки принялись рассказывать, как сначала помогли волкам, а потом ещё и заработали денег, чтобы оплатить вакцину. Было видно, что отец гордится дочерью:

– Ты у меня умница. Может, когда-нибудь станешь ветеринаром, кто знает.

Эдвин выдал нам наушники с микрофоном, чтобы мы могли разговаривать во время полёта. Готовясь к старту, он внимательно осмотрел приборы и выключатели, а потом огромный пропеллер завращался и машина завибрировала. Эдвин потянул штурвал, и я как заворожённый уставился в окно. Земля казалась покрытой тёмно-зелёной шерстью. Там и тут возвышались серые остроконечные вершины гор, которые мы облетали.

Хотя до этого дня я всего два раза летал на большом самолёте, я уже не боялся находиться так высоко над землёй. Свернувшись клубочком на сиденье, я положил голову на оленью ногу и задремал. Кошкам требуется много сна, а я в последнее время из-за наших невероятных приключений спал явно недостаточно. Через открытое окно дуло, но, во-первых, в этом я сам виноват, а во-вторых, скоро будет ещё холоднее. Я проснулся, лишь когда колёса самолёта коснулись земли.

– Промежуточная посадка, для заправки, – пояснила Тикаани. – А ты знаешь, что ты во сне мурлычешь?

Я улыбнулся:

– Кто мурлычет, тот не лжёт – так у нас говорят. Значит, мне нравится наш полёт.