Караг и волчье испытание - Катя Брандис

– Ты видел? Он любит снег, – обрадовался другой.

Многие с любопытством разглядывали мою подвеску, но она вовсе не значила, что я один из них.

Мальчик-инуит лет десяти, с круглым лицом и весёлыми глазами, протиснулся сквозь толпу, подбежал к Тикаани и крепко обнял её.

– Ну что, Нуник, хорошо поиграл сегодня? – спросила моя подруга и ласково потёрлась носом о его нос. А, это её младший брат.

Нуник обернулся и восхищённо посмотрел на меня.

– Я не только играл. Жди здесь, пума! У меня для тебя кое-что есть! – крикнул он, убежал и вернулся с муклуками – толстыми тёплыми кожаными сапогами, которые были украшены – не очень умело – синими бусинами. – Это я сам сделал для тебя, мама только немного помогла. Когда будешь в человеческом облике, ноги у тебя будут в тепле.

– Спасибо большое, – растроганно сказал я.

Тикаани, её родители и их бета-волк тем временем начали разгружать прицеп. Я тут же кинулся им помогать, чтобы не прослыть лентяем. Слабаком я тоже не хотел казаться, поэтому хватался за самые тяжёлые ящики.

Крепкий юноша примерно нашего с Тикаани возраста тоже тащил коробки и канистру с бензином. В отличие от остальных, он на меня не смотрел, делая вид, что вообще не замечает. У него были густые тёмные волосы, а на ногах – у единственного – уже изрядно потрёпанные кроссовки. Я увидел, что он незаметно от всех провёл рукой по бензобаку квадроцикла и потрогал рукоятку газа.

– Ну что, накопил уже? – спросила его мама Тикаани.

– Почти, – коротко ответил он.

– Нам не нужен ещё один вонючий пожиратель бензина! – возмутилась женщина-оборотень, похожая на юношу. – И ещё я не понимаю, зачем тратить деньги на обувь, которая ни на что не годится.

– Если он сам накопил, то может покупать что хочет, – вмешался я, но мои слова по неизвестной причине были встречены парнем в штыки. Он зло посмотрел на меня и показал зубы, превратившиеся в клыки. Это что ещё такое?! Возможно, это означало – не вмешивайся.

– Как дела в школе? – обратился парень к Тикаани. – Опять учили интересные вещи и переживали увлекательные приключения?

– Да в целом нормально, но часто бывало скучно, – равнодушно ответила Тикаани. – Экзамены в конце года были очень сложными, приходилось всё время учить, и ни на что другое времени не оставалось.

Я ошарашенно посмотрел на неё. Мне ведь до сих пор казалось, что ей нравится в школе «Кристалл»! Неужели я ошибся?

– Но теперь же у вас каникулы, – сказал парень. – Теперь вам не нужно возиться с оборотнями других видов.

– О да, это точно, – кивнула Тикаани.

Я уже не понимал эту волчицу. Не она ли только что преодолела три тысячи километров, чтобы действовать сообща с пумой, летучей мышью, воронами и белкой?!

Потом мы наконец-то разгрузили прицепы и перенесли припасы – муку, соль, сахар и растительное масло – в одну из деревянных хижин. Квадроциклы поставили в другую хижину, где уже стояло много саней и два снегохода. И там я наконец оказался с Тикаани наедине.

– Что всё это значит? – шепнул я ей. – И кто это такой?

– Мой кузен Амаруук, потом всё объясню, – шепнула она в ответ. – Его имя означает «волк». Так же, как и моё. Это большая честь, потому что… – внезапно голос Тикаани изменился. – Да, кстати, Караг, оленью ногу можешь отнести в каменную пещеру неподалёку, там внутри прохладно круглый год. Пойдём, я тебе покажу.

Наверное, поблизости снова был кто-то из волков, так похожих на Тикаани в её зверином обличье.

– Хорошо, – сказал я и вышел вслед за ней на улицу.

Когда мы шли по деревне, нас провожало множество взглядов, и я пытался вести себя непринуждённо, как будто прогуливаться с оленьей ногой на плече для меня обычное дело. На этот раз за мной наблюдал и парень в кроссовках, даже не пытаясь это скрыть. Я решил не обращать на него внимания, засунул оленью ногу в пещеру, закрыл вход большим камнем и отправился с Тикаани через всю деревню к её палатке. Аккуратно поставив свои новые сапоги у входа, я заглянул внутрь – в слегка затемнённое, украшенное подушками, мехами и каменными лампами пространство. Там была только мама Тикаани. Она сидела с лэптопом и какой-то массивной штуковиной, вероятно, это был большой сотовый. Увидев меня, она улыбнулась и пояснила:

– У нас тут довольно медленный Интернет, соединение идёт через наш спутниковый телефон. Так что если захочешь проверить почту…

– Пока не нужно, спасибо, – сказал я и обратился к Тикаани: – Вы всё лето живёте в палатках?

Тикаани кивнула:

– С наступлением зимы мы строим вместо палаток иглу, там нам и в человеческом облике уютно, и супчик сварить можно. Но большую часть времени мы проводим в обличье волков: преодолеваем большие расстояния и наслаждаемся сильным ветром и снегом.

– Здесь же бывает по-настоящему холодно?

Тикаани рассмеялась:

– Если для тебя минус пятьдесят градусов – это «по-настоящему холодно», то да.

– Ничего себе! – ответил я, ужаснувшись, хотя сейчас по человеческим меркам было примерно десять градусов тепла, и многие жители деревни гуляли лишь в одной футболке или вовсе без неё. Повсюду играли весёлые ребятишки, которые время от времени вдруг превращались в волчат и обратно, не утруждая себя переодеванием. В паре метров от меня семья – отец, мать и трое детей – превратилась в волков прямо у меня на глазах, запихнули лапой футболки и штаны в палатку и убежали гулять на просторе. С другой стороны в деревню прибежал волк, превратился в мужчину, прошёл голышом по селению и, наклонившись, вошёл в свою палатку. Услышав пение, я повернул голову. Женщина плела на специальном станке шнуры и негромко напевала: её пение было чем-то средним между человеческой песнью и волчьим воем.

– Здорово, что вам не нужно скрывать, кто вы на самом деле, – сказал я, немного завидуя этим арктическим волкам, и Тикаани кивнула.

Я обратил внимание на мускулистого мужчину, который тренировался метать копьё в цель. Он был на полголовы выше всех остальных жителей деревни, и волосы у него были светло-русые, а не чёрные.

– Этот человек не похож на остальных, – сказал я Тикаани.

– Да, его зовут Люк, он приехал из большого города, – ответила она. – Мы здесь не так открыты миру, как наша школа «Кристалл», но если оборотень в своём зверином обличье белый волк, он может остаться жить у нас.

Я взглянул на свою подругу сбоку и наконец-то решился спросить, почему она так странно говорила о нашей школе и наших друзьях. Но как назло именно в эту секунду её позвал отец:

– Тикаани! Ты нам нужна.

И моя подружка, сказав «пока», убежала.

Я побродил ещё немного вблизи палатки и вдруг увидел, что в луже лежат вышитые сапоги. Постойте-ка, ведь это же мои! Те, что сшил для меня брат Тикаани! Ну, отлично! Теперь они грязные и мокрые. Но кто это сделал?!