Потрясение грани - Олег Артюхов

положении «невозможно» означало всего лишь «трудно». Непринуждённо беседуя, мы открыто вошли через главный вход в зал аэропорта. Двигаясь среди сотен снующих людей, мы добрались до стойки регистрации, немного для вида там потолкались, а потом незаметно порознь сместились в сторону кафетерия.

Не буду врать, в тот момент я находился между отчаянием и безрассудством, чувствуя себя идиотом, сующим голову в гадючье гнездо. Сами понимаете, в таких делах, самая лихая беда – начало. Тупо использовать артефакты при таком скоплении людей означало гарантированный провал, поскольку зал был напичкан аппаратурой наблюдения и агентами. Надо было рисковать, и я вспомнил прошлый опыт.

Подняв энергетику до боевого состояния, я настроился на частоты Стихий и вошёл в резонанс с психикой двух охранников, стоящих у служебного входа рядом с кафетерием. Сосредоточившись, я стал думать за них, а они – делать то, что мне нужно.

Свободно пройдя мимо охраны, мы миновали короткий коридор, прошли через подсобное помещение кухни и на выходе нос к носу столкнулись с огромным полицейским одного со мной роста, с тяжёлыми покатыми плечами и каменным лицом профессионального боксёра.

– Куда прёшь? Кто такие? А ну, стоять! – прорычал полицай, потянувшись к висящим на поясе наручникам.

– Извини, приятель, некогда мне с тобой трепаться, – спокойно сказал я по-русски, чуть подсел и, резко распрямившись, от пола выбросил вверх кулак, который влип в его челюсть. Лязгнули и хрустнули зубы, здоровяка подбросило и унесло в проём двери. Похоже, этому мужику сегодня потребуется серьёзная помощь дантиста и лицевого травматолога.

Путь освободился, но я чувствовал, что мы потихоньку начали вязнуть в обстоятельствах и опаздывать, поэтому ещё выше поднял энергетику и попёр вперёд, как бульдозер. Ленка и дядька едва успевали, несясь следом за мной по застеклённому коридору.

В техническом корпусе аэропорта царило беспокойное оживление, здесь в горластой суете нас никто не заметил, и мы беспрепятственно добрались до фойе, за которым находилась диспетчерская. Там я передал дядьке сумку и плотно упакованный в полотнище меч, кивнул Елене и жестом остановил их перед раздвижными дверями. Мы уговорились, что они войдут в диспетчерскую только после моего звонка. Приведя свои эмоции в порядок, я активировал браслет, поправил под рубашкой пектораль и мысленно настроил скипетр на гипноизлучение.

В диспетчерской сразу за дверями я наткнулся на вооружённую охрану, вернее, им не повезло встретиться со мной. Когда служащие сообразили, что к чему, мне удалось уложить спать всех людей в погонах. Занятые контролем воздушного пространства и разговорами с экипажами диспетчеры не сразу обнаружили отсутствие охраны, а, заметив, отшатнулись и в испуге замерли. Я спокойно объяснил, что лично им ничего не грозит, а лежащие на полу охранники живы, здоровы и просто крепко спят.

Я уже позвонил дядьке, приглашая его с Еленой в диспетчерскую, когда откуда-то черти принесли ещё одного охранника. Он вбежал внутрь помещения, увидел лежащих на полу коллег и сразу же без предупреждения открыл огонь из автомата. Мгновенно сработал браслет-преобразователь, и примерно в полутора метрах от меня появились вспышки от попадающих в защитное поле пуль, которые все до одной осыпались на пол. Стрелок выпучил глаза, на секунду замер, затем, как ядовитую змею, отшвырнул автомат, закрыл голову руками и забился в угол.

Эту сцену наблюдали все шесть диспетчеров, и остались под сильным впечатлением. Я махнул рукой вошедшему дядьке и Елене, и выбежал вон, услышав за спиной возглас «ого!» и щелчок запираемой двери. Я торопился в административный корпус, чтобы блокировать систему наблюдения, а заодно расстроить внутреннюю связь и управление охраной.

В административном корпусе творилось что-то невообразимое, и меня сразу подхватил людской водоворот. Сотни людей куда-то бежали, шумели и энергично жестикулировали. На мой взгляд это сильно смахивало на дурдом, но, кто знает, возможно, это обычная обстановка в итальянском аэропорту.

Быстрое сканирование пространства показало, что пульт управления системой наблюдения находится в конце правого крыла. Я слился с суетящейся толпой и двинулся в нужном направлении, делая вид, что спешу по делам, бросая ничего не значащие реплики пробегающим мимо сотрудникам.

Не привлекая ничьего внимания, я незаметно усыпил охранника у входа, обнял его, как лучшего друга и втащил внутрь просторной, напичканной аппаратурой комнаты. Оба оператора сначала дёрнулись к тревожной кнопке, но, получив по рукам, успокоились и, широко раскрыв глаза, замерли. Я не стал усложнять проблему, выдрал провода электропитания и усыпил операторов. Затем я закоротил силовой щит, и несколькими ударами разгромил пульт и серверы. Приоткрыв дверь, я увидел в коридоре всё то же хаотическое движение и понял, что до меня по-прежнему никому нет дела. Я уверенно вышел, повернул ключ и сломал его в замке.

Легкомысленно насвистывая, я подошёл к центру связи, находящемуся ближе к выходу, и тут в кармане беззвучно завибрировал мобильник. В трубке раздался прерывистый голос Антонио:

– Самолёт есть. Заправлен. Техники изолированы. Сергей начал готовить взлёт. Поспешите. Я думаю у нас около четверти часа. Или чуть меньше.

Как всегда, в чрезвычайной обстановке, я включил максимальный уровень боевого режима. Время сгустилось и замедлилось, а внутри застучал метроном. Счёт пошёл на секунды.

В центре связи находилось десять операторов и двое охранников. Я поднял скипетр. Они не успели ничего сообразить, как ткнулись носами в клавиатуры. Надеюсь, им приснятся хорошие сны. Я безжалостно уничтожил аппаратуру, и сунул металлическую ножку стула в силовой щит, осыпавший меня фонтаном искр.

Секундная стрелка на часах продолжала неумолимо описывать круги, и вместе со временем утекали остатки здравого смысла. Зная, что поступаю крайне опрометчиво, я решился на прямой штурм офиса охраны.

Зайдя внутрь, я сразу же попал в окружение вооружённых людей в синей униформе. Не меньше трёх десятков бойцов и сотрудников занимались своими делами, не обращая на меня ни малейшего внимания. Это меня слегка порадовало и одновременно вызвало угрызения совести, ведь по большому счёту к ним я не имел никаких претензий. Как любят говорить янки: ничего личного. Но они, наверняка, получили приказ задержать меня, а, значит, могли помешать. Не смотря на автоматы и пистолеты охранников, я начал действовать, будто лиса в курятнике.

Не знаю, сколько спящих охранников улеглось на пол, пока они заметили нечто внедрившееся в их офис. Со стороны я наверно выглядел, как скользящая вдоль стены мелькающая тень. Я упрямо продвигался вглубь помещения к столу начальника, но, как бы быстро я не действовал, повальный сон падающих у меня за спиной людей, вызвал ответную реакцию. Охранники меня заметили и начали поворачиваться в мою сторону, двигаясь еле-еле, словно в густом сиропе. При обычных