Парасомния - Д. В. Ковальски

отличие от Капитана, умирать он будет долго. Спор между Бурым и Финли набирал обороты, один грозился убить индуса, второй пытался его успокоить. Ману покинул их беззвучно в тот момент, когда к ним подключился Джо, кричащий что-то о нормальном сне.

Только одиночество давало чувство полной безопасности. Лежа на крыше бара, хотелось думать о чем-то светлом и приятно, но стоило закрыть глаза, как он возвращался в угольные шахты Дарема. Было тяжело. Никто не хотел работать бок о бок с индусом. Хотя под слоем угольной пыли было непонятно, где ирландец, а где индус. День за днем условия становились все хуже. Никто об этом вслух не говорил, но Ману понимал, что никто не будет против, если маленький индус подохнет в одном из тупиков шахты. Несмотря на это, Ману выжил. Спасибо тебе, Голос. А главное, научился жить в темноте и ладить с динамитом. Спустя несколько лет, когда настало время покинуть шахту, Ману отплатил им тремя точными взрывами. Сколько людей погибло, для него значения не имело. Каждый день кто-то умирал. Его вероятная смерть никого не волновала, почему же он должен был переживать из-за них. Когда Ману покидал Дарем, до него дошли слухи о том, что шахту затопили. Где-то внутри, лишь на мгновение, появилось чувство радости. А потом пришла пустота. Пустота и абсолютное спокойствие.

Когда Ману услышал череду выстрелов, он словно кошка подпрыгнул и встал спиной к дымоходу. Звук шел из бара на первом этаже. Тенью Ману переместился к краю и плавно сполз на карниз окна второго этажа. С той же легкостью он спустился на этаж ниже, прыжок – и мягкое, беззвучное приземление. Ману осторожно открыл дверь и вошел, держа в руке стилет так, чтобы лезвие не играло на свету. По центру барного зала стоял Капитан, целясь в пустоту. В углу комнаты лежали разбитая бутылка и сломанный барный стул. Кроме Капитана, никого не было. Сверху доносился шум. Банда, поднятая выстрелами, спешила разобраться. Финли бежал впереди с надеждой увидеть труп индуса и довольного Капитана.

Эван стоял и не сводил взгляд с одной точки, как кот, пугающий хозяина, когда фокусируется на пустом месте. По телу бежала легкая дрожь, дуло револьвера плясало из стороны в сторону. Позже Финли всем скажет, что видел, будто бы их Кэп что-то бубнил себе под нос. Первым к нему подошел Бурый:

– С тобой все в порядке?

Капитан не реагировал. Даже не заметил, как его плеча коснулась рука. Для него не существовало их образов и звуков. Он попал в вакуум. Здесь кто-то был и выжидал, пока Эван опустит руку с револьвером. А потом снесет ему голову точным выстрелом в висок. «Убирать оружие рано, трех патронов в барабане достаточно, чтобы быть в безопасности» – свой голос Эван услышал достаточно хорошо. Голос заставил вакуум дрожать, а после лопнуть, как воздушный шар. Звуки проникли в голову с удвоенной силой. Встретившись внутри черепной коробки, они создали взрыв. Такой мощный, что из носа фонтаном брызнула кровь. Эван пошатнулся, обмяк и рухнул, будто марионетка, у которой обрезали нити.

Прийти в себя получилось не сразу. Когда сознание вернулось в первый раз, Эван лишь смог понять, что его куда-то несут. Во второй раз он увидел очертания комнаты и людей, но не четко, словно приходилось смотреть на все через грязное стекло, с которого рукой попытались стереть грязь и сделали только хуже. Наконец третья попытка, хоть и далась с трудом, оказалась успешной. Сидя на кровати, Эван опирался на руки, боясь, что если их убрать, то он упадет. В комнате остался только Бурый, который молча за всем наблюдал.

– Ты как?

– Что? – с хрипом спросил Капитан и посмотрел на него, вид был такой, словно он удивился тому, что в комнате не один, – В ушах гудит!

– Я спросил, как ты? Планируешь сдохнуть или еще повоюем?

– Хочется повоевать, но так паршиво, что проще сдохнуть.

Бурый заметил легкую улыбку на лице. Кровь осталась под носом. Капитан был похож на дешевого размалеванного шута.

– Ты что-то принял…

– Я… нет… не собирался…

– Я тебя не спрашивал, я видел стеклянный флакон на баре. Что это?

Капитан свесил ноги с кровати и поставил их на пол. Потребовалось достаточно времени, чтобы решиться и попробовать встать. Ничего не вышло. Пришлось остаться на месте. Бурый надеялся, что Капитан его просто не слышит, а не намеренно игнорирует. Потому повторил вопрос громче:

– Что было во флаконе?

– Лекарство, на этикетке было написано: успокаивает и вызывает сон…

– Помогло? – усмехнулся Бурый

– Да, ты видел, спал как младенец, – Капитан пошел на второй заход, в этот раз более уверенно. – Хорошо хоть не обделался.

– Ты будешь в норме, когда завтра мы пойдем к Бруксу?

– Да, сутки я точно продержусь, а потом мы свалим! – Капитан стоял на ногах, голова еще слегка кружилась, но в целом тело казалось родным.

– Я давно заметил, что ты не спишь, но, чтобы стрелять по стенам, это что-то новое.

– Мне кажется, я стрелял по двум бутылкам джина с опиумом. Тебе стоит попробовать.

– Мне привычней содовая.

– Собери всех, я скоро спущусь.

Наедине с самим собой тревога вернулась. Казалось, будто каждая тень или закуток скрывает в себе то существо, которое напало на него в баре. Рука потянулась к кобуре, та оказалась пуста. Эвана бросило в холод, сердце подпрыгнуло к горлу: «Черт, видимо, я выронил его, когда рухнул». Из-за спешки смыть кровь получилось плохо, она осталась в складках на шее и за ушами. Менять одежду Эван тоже не стал, слишком уж одиночество давило. Прихватив пачку сигарет, он отправился на первый этаж.

5

Сержант Оливер Хилл эту ночь провел в разы хуже предыдущей. Если вчера удалось поспать около трех часов, то сегодня заснуть удалось лишь на минут пятнадцать. Каждый раз он просыпался от своего собственного крика, абсолютно не помня, что снилось. Когда на часах была половина пятого, Оливер бросил эту затею и решил заварить себе чай. По прибытии из Лондона жить им пришлось вместе с инспектором в брошенном доме, в двух улицах от поместья Брукса. Комната инспектора располагалась на втором этаже, напротив комнаты инспектора, откуда доносился завидный храп. Сержант поражался умению инспектора разделять работу и личное. Он мог с невозмутимым лицом копаться в останках человека в поисках зацепки, а потом с таким же лицом есть стейк слабой прожарки.

Это поселение, городом