Завоевание Кавказа русскими. 1720-1860 - Джон Баддели

В своих мемуарах Вельяминов настаивает на полной неэффективности мирных шагов. Напротив, он утверждал абсолютную необходимость силового подчинения горцев. Он объяснял их неизменную враждебность незнанием мощи и ресурсов России, а также периодическими успехами их разбойничьих набегов и, соответственно, поражениями России. Он также говорил об их складе ума, из-за которого они толковали проявления дружелюбия и великодушия как доказательство слабости, если только этому дружелюбию и великодушию не сопутствовали военные успехи… «Вооруженные силы – это основное средство, с помощью которого можно обуздать этих людей. Единственный вопрос заключается в том, как использовать вооруженные силы, чтобы добиться желаемого».

«Кавказ, – продолжает Вельяминов, – можно сравнить с мощной крепостью, удивительно крепкой от природы и обороняемой многочисленным гарнизоном. Только легкомысленные люди стали бы пытаться взобраться на стены этой крепости. Мудрый командир незамедлительно задумался бы о том, чтобы прибегнуть к военному искусству. Он вспомнил бы весь свой прошлый опыт, определил бы курс, стал бы двигаться рывками и постепенно брать территорию под свой контроль. По моему мнению, к Кавказу следует отнестись точно так же. И далее, если мы не разработаем план действий заранее, чтобы обращаться к нему по мере необходимости, сама природа вещей заставит нас действовать именно таким образом. Но в этом случае наше движение к успеху будет гораздо медленнее из-за постоянных отклонений с нужного курса».

Линию, в том виде, как она существовала до 1816 года (т. е. до появления Ермолова), Вельяминов считал первой параллелью. По большому счету она совпадала с линией течения Терека и Кубани, которые со своими притоками поворачивают соответственно на восток и на запад, выйдя из гор, и занимают 9/10 всего расстояния между двумя морями.

Как мы видели, вторая параллель была проведена Ермоловым, однако по некоторым причинам он протянул ее на запад только до реки Малки, т. е. она влияла лишь на ситуацию на востоке Кавказа.

Продолжение осады, выстраивание третьей параллели, постепенное внедрение и «вгрызание» в новую территорию и, наконец, финальный рывок – все это будет описано на последующих страницах этой книги. Нам не помешает узнать также об «отклонениях с правильного курса», которые продлили войну более чем на четверть века.

В своих «Комментариях» Вельяминов категорически возражает против исключительно оборонительной политики, занятой Паскевичем, указывая, что такая политика не только в принципе порочна, но и влечет за собой множество недостатков, если применяется к линии Кавказа. Здесь можно говорить и о невозможности быстрой концентрации крупных сил или их переброски на арену боев, сложности проведения всех операций, и о безответственных действиях различных младших командиров, большей частью некомпетентных. Все это неизбежно при такой протяженности линии, вдоль которой разбросаны войска.

Вельяминов говорит о том, что горцы должны быть разоружены и покорены, но это требует значительных усилий и средств. Далее Вельяминов сравнивает казака и его туземного противника:

«Горцы в свои набеги на станицы и деревни всегда отправляются верхом; редко можно увидеть пеших чеченцев в более мелких отрядах.

Горцы-всадники во многом превосходят как казаков, так и нашу регулярную кавалерию. Они все как будто родились в седле и с ранних лет привыкли ездить верхом, с возрастом становясь первоклассными наездниками, способными преодолевать верхом большие расстояния. Имея огромное количество лошадей, они выбирают лишь самых быстрых, сильных и выносливых. Нередко лошадь может в жаркий летний день преодолеть со всадником в седле более 150 верст[43]. Конечно, европейцу это покажется невероятным, но в Западной Азии это в порядке вещей. Выбирая коня, горец всегда заботится о нем; никогда не использует его для обычных путешествий (т. е. не для набегов) и при этом не берет его в поход, пока животному не исполнится 8 лет.

Оружие горцев – это их личная собственность, передаваемая от отца к сыну. Они высоко ценят его, берегут и поддерживают в отличном состоянии. Вооруженная часть общины состоит из «князей» и «узденов»; «яссири» заняты на полевых работах либо пасут лошадей, овец и скот. Мало кто из них сопровождает князей и «узденов» в их походах. (Это же самое относится к племенам, живущим к западу от Кавказской дороги.) У чеченцев (как и некоторых других племен) нет ни князей, ни узденов – землю обрабатывают немногочисленные рабы. Вся домашняя работа – на плечах женщин. Более или менее зажиточные мужчины вообще не выполняют никакой работы. Их единственное занятие – это вооруженные набеги на соседние территории, поэтому нет ничего удивительного в том, что они – опытные воины, искусно владеющие оружием. Они хорошо знают все особенности местности и используют это к своей выгоде. Все их вылазки тщательно продуманы.

С одной стороны, казак – одновременно и крестьянин, и воин. Поскольку сельскохозяйственные работы часто отвлекают его от воинских обязанностей, он не владеет ни оружием, ни своим конем столь же искусно, как горец. Но поскольку он часто бывает вне дома, у него есть хорошая возможность познакомиться с топографическими особенностями местности. Он не всегда сосредоточен на военных делах, поэтому не может воспользоваться этими знаниями (как это делает горец). Оружие у него хуже, чем у горцев, и у него меньше по-настоящему хороших лошадей. Вековая история делает успех в военных операциях абсолютно необходимым для горцев. Без этого успеха горец не найдет у своих соплеменников ни дружбы, ни доверия, ни уважения. Без него он станет посмешищем и объектом презрения даже у женщин, ни одна из которых не согласится выйти за него замуж. Поэтому среди туземцев всегда много замечательных воинов. Жажда наживы также один из важных стимулов в их жизни. Всего вышеперечисленного достаточно, чтобы горец покинул свой дом в сезон, подходящий для разбойничьих набегов. Он постоянно ищет объект нападения и использует любую возможность, чтобы устремиться в атаку. Казак же, напротив, всегда в обороне и проводит большую часть времени дома, тщетно ожидая врага. Если он узнает о его появлении, то часто вынужден преодолеть значительное расстояние, чтобы добраться до врага. У него нет такой мотивации, которая есть у горца. Преследуя врага, он делает это не ради добычи. Работа и опасность – это его судьба. Имея все это в виду, мы можем противопоставить врагам только дисциплину – но этого недостаточно.

Наконец, следует признать, что царящая среди горцев анархия, столь роковая во всех остальных отношениях, имеет в военном деле одно огромное преимущество: только человек, одаренный природой необходимыми качествами, может достичь славы и лидерства в племени.

Чтобы предупредить несправедливое понимание моих замечаний по поводу письма фельдмаршала (князя Паскевича), я объясню, как горцы осуществляют свои вылазки как в большом, так и ограниченном масштабе. Как уже было сказано, они в основном нападают на станицы и деревни. Все, кто хочет принять участие в таком предприятии, встречаются в определенных местах и размещаются в соседних аулах. Встреча (совет), как правило, длится не менее двух недель, а чаще – гораздо дольше. Поэтому ближайший командир на линии рано или поздно узнает о происходящем от своих шпионов. Но никто не знает подробностей. Горцы всегда держат свои планы и намерения в глубочайшем секрете, так, чтобы никто, кроме главаря, не знал о деталях предполагаемой атаки.