Под сиренью - Луиза Мэй Олкотт

«Я запомню их костюмы, и когда приду домой, расскажу маме, как это здорово. Тогда она наверняка разрешит носить красные и желтые штанишки и лазить, как эти девочки», — к таким мыслям пришла Бэб в этот переполненный эмоциями день. И казалось, ничего, кроме пирамиды из слонов со славным джентльменом наверху, не сможет заставить ее забыть об этой гениальной идее. Но шокирующее представление с клеткой, в которой находились бенгальские тигры вместе с человеком, которого они запросто могли съесть, вовсе попутало ее мысли. Люди на галерке вытянули шеи, чтобы лучше видеть все происходящее. Впечатлительные мамочки стали судорожно собирать выводки своих детей, как курочки с цыплятами; некоторые рассказывали истории о том, как клетки ломались и животные убегали, после чего представление прекращалось.

— Я ухожу сейчас, пока представление еще не закончилось, чтобы спокойно выйти отсюда. Я вижу несколько знакомых лиц, так что спокойно доберусь отсюда домой, — сказал Сэм убегая, решив пропустить окончание представления.

— Лучше подожди до конца. Мы сможем пойти снова посмотреть на животных и потом добраться домой — сухими или мокрыми, — упрашивая, говорил Бэн.

— Я ни за что не пропущу тигров. Кстати, они сейчас играют в карты. И человек стоит с оружием. Он будет в кого-то из них стрелять? — спросила Бэб.

— Ты что! Это только средство для шума и запугивания. Хотя, я бы не хотел оказаться на его месте. Папа говорил, что тиграм никогда нельзя доверять, так же как львам, не важно, насколько они приручены. Они хитрые, как коты. И когда царапаются — это не шутка, скажу я вам, — ответил Бэн со знанием дела, в тот момент когда стороны клетки… загремели внизу, и бедные существа в ней неистово прыгали и рычали, будто возмущаясь тем, что их поймали.

Бэб согнула ногу и быстро моргнула, когда увидела, как «сияющий человек» ласкает больших кошек, ложится между ними, открывает огромные красные пасти и заставляет их прыгать через него или припадать к его ногам под ударом кнута. Она с трудом подавляла в себе крик и хлопала в ладоши, когда он стрелял из пистолета и они падали, будто мертвые. Но Билли не обращал на это внимания и вел себя совершенно иначе. Он был бледен и дрожал от страха перед «небесной артиллерией». На улице грохотал гром, и когда казалось, что яркая вспышка молнии бежит вниз по столбам шатра, мальчик прятал глаза и от всего сердца желал, чтобы мама защитила его.

— Билл, ты боишься грома? — спросил Бэн, пытаясь говорить уверенно, в то время как его волновало, как он отведет Бэб домой в такую погоду.

— Не люблю его и никогда не любил. Лучше бы я не приходил, — вздохнул Билли, чувствуя, что уже слишком поздно, что лимонад и «ромбики» надоели и что они — не подходящая еда для людей; что душный шатер тоже не лучшее место, куда можно было пойти в жаркий июльский день, особенно в грозу.

— Я не просил тебя идти. Это ты меня позвал. Так что это не моя вина, — сердито сказал Бэн, в то время как люди все подходили и подходили, чтобы послушать смешную песенку, которую без стеснения пел клоун.

— О, я так устала, — простонала Бэб, приподнявшись и вытянув ноги и руки.

— Я думаю, ты еще больше устанешь по дороге домой. В любом случае, тебя никто сюда не тянул, — Бэн с печальным выражением лица осмотрелся в поисках какого-нибудь знакомого лица в толпе, чтобы попросить помочь выбраться из этой затруднительной ситуации.

— Я сказала, что не буду надоедать. Так оно и есть. Я прямо сейчас пойду домой. И грома я не боюсь, и дождь не испортит моей одежды. Пошли! — отважно закричала Бэб, стараясь придерживаться своего слова, хотя после окончания представления это оказалось сложнее, чем до него.

— У, страшно болит голова. Не хотел бы я, чтобы меня забрал назад старый Джек, — сказал Билли, следуя за своими друзьями по несчастью с неизвестно откуда появившейся энергией. В это время в небе раздался более громкий, чем ранее, грохот.

— Можешь пойти к Лите и накрытому экипажу, если ты туда собираешься. Тогда бы мы смогли как-то уехать, — ответил Бэн, указывая на наружный тент, где множество людей толпилось в ожидании более благосклонной погоды.

— Это ты, Билли Бартон? Как ты здесь оказался? — прокричал удивленный голос. Кто-то зацепил Билли, словно крючком, за воротник и развернул, и мальчик оказался лицом к лицу с фермером, который шел в толпе, а его жена и двое или трое детей шли за ним.

— О, дядя Эбен, я так рад, что вы меня нашли! Я просто шел, а тут дождь. Позвольте мне пойти с вами! — просил Билли, изо всех сил пытаясь вырваться, но рука удерживала его.

— Не думаю, что твоя мама разрешила тебе уйти так далеко одному, особенно после твоей болезни. У нас сейчас нет свободных мест, но тебя мы как-нибудь пристроим, — сказала приятная женщина, укутывая малыша и приказывая двум другим сыновьям держаться поближе к отцу.

— Я пришел не один. Сэм решил уйти. А не могли бы вы взять еще Бэна и Бэб? Они не займут много места, — прошептал Билли, желая помочь друзьям, когда его судьба на ближайшее будущее, казалось, была решена.

— При всем желании, не могу. Мне нужно забрать еще маму, которая сидит в углу, и больше места не остается. Немного смешно. Поспеши, Лиззи, давай уедем отсюда как можно скорее, — сказал дядя Эбен. Оказывается, пойти в цирк молодой семьей было делом нелегким, это может подтвердить каждый, имеющий подобный опыт.

— Бэн, мне действительно жаль, но мест больше нет. Я сообщу маме Бэб, где вы, и кто-то приедет за вами, — поспешно сказал Билли, отставая от других и чувствуя, что в нем не нуждались.

— Иди. Мы о себе позаботимся. Я в порядке, а Бэб очень постарается, — Бэн больше не нашел, что сказать, до того как его собеседника оттеснила толпа, напиравшая у входа; в воздухе был слышен лязг зонтов, повсюду люди стремились протиснуться первыми — похоже, суматоха доставляла им удовольствие.

— В такой толпе мы никак не протиснемся. Давай немного подождем, а потом спокойно выйдем отсюда. Ух, ну и дождь. Ты можешь промокнуть до нитки прежде, чем мы доберемся до дома, — произнес Бэн, наблюдая за льющимся дождем, который, казалось, никогда не прекратится.

— Мне все равно, — беспечно ответила Бэб, покачиваясь на одном из канатов. Она готова была наслаждаться этим вечером до конца. — Я так люблю цирк! Я бы хотела жить здесь и, как ты, спать в вагончике и играть с осликами.

— Было бы не так весело, если б у тебя не было родителей, которые о тебе заботятся, — начал Бэн, задумчиво всматриваясь в знакомое место, где люди сейчас кормили животных и накрывали столы для себя или, расположившись на сене, наслаждались отдыхом перед вечерним представлением. Вдруг мальчик вздрогнул, затем повернулся к Бэб, отдал ей в руки поводок Санчо и торопливо сказал:

— Я вижу одного знакомого парня, который, возможно, может рассказать мне о моем отце. Никуда не уходи, пока я не приду.

Его как ветром сдуло. Вскоре девочка увидела, что он следовал за человеком с ведром, который мыл зебру. Санчо рвался побежать следом, но его быстро остановили: