Владыка мира - Алекс Ратерфорд

Следующим утром в ранний час Акбар стоял недалеко от выхода из сабата, который вплотную приблизился к извилистой горной тропе, ведущей к главным воротам Читторгарха. Он стоял в окружении своих военачальников, одетый в боевые доспехи – прочно закрепленный позолоченный нагрудник и шлем с забралом; с ним также был меч деда Аламгир, недавно наточенный. За ночь защитники Читторгарха беспорядочно стреляли в людей Акбара, когда те спешно строили дополнительные заграждения вокруг выходов из сабата и на самом близком от склона расстоянии, на какое смогли подобраться. Раджпуты, однако, смогли убить троих из дюжины волов, тянувших небольшую пушку на позицию, а остальные животные в панике разбежались, опрокинув орудия и ранив некоторых лучников, оказавшихся у них на пути. Но вскоре защитники крепости, к своему огорчению, уже могли наблюдать, как орудие быстро исправили. Сами они огонь не открывали, по-видимому, сохраняя силы и порох для своего последнего боя на следующий день.

Задолго до наступления рассвета из бойниц Читторгарха раздался барабанный бой, который был громче обычного. Так продолжалось уже несколько часов; завораживающий ритм барабанов все не смолкал, и их непрерывную дробь сопровождали рев и завывание длинных труб. Иногда раздавался рев множества голосов, перекрывавший все другие звуки. Как объяснил Рави, это защитники крепости возносили молитвы индуистским богам в храмах крепости.

– Когда они нападут, Рави?

– Осталось совсем недолго. Они довели себя до такого бешеного исступления, что долго сдерживаться не смогут.

Четверть часа спустя железная решетка перед большими обитыми железом воротами Читторгарха медленно поехала вверх и начали отворяться деревянные створки дверей. В их просвете возник воин верхом на белой лошади; он протиснулся наружу и, размахивая над головой изогнутым мечом, стремглав поскакал вниз по длинной вьющейся по склону тропе; ветер развевал шлейф его шафранно-желтых одежд. За ним немедленно последовали другие, все новые и новые всадники. Вскоре к ним присоединилась пехота; бежали и мужчины, и юноши. Все были в шафранно-желтом. У каждого в руках было оружие. Все они издавали воинственный вопль на непонятном Акбару языке, и Рави быстро перевел ему эти слова: «Жизнь – ничто, честь – все».

– Стреляйте, как будете готовы, – приказал Акбар своим лучникам и стрелкам.

Почти в тот же миг первое ядро сразило наездника на вороной лошади. Когда он упал, другая лошадь споткнулась об него, свалилась вместе со всадником со склона и, пролетев сто футов, рухнула вниз на камни. Многих ранили стрелы и мушкетные пули, но остальные продолжали неуклонно продвигаться, отталкивая в сторону раненых, не глядя, упадут ли те со склона или их просто растопчет надвигающийся поток цвета шафрана. Ведущий воин на белой лошади достиг первого из орудий Акбара в тот момент, когда стрелки собирались поднести фитиль к запальному отверстию пушки. Но прежде он успел сокрушить наводчиков двумя взмахами меча. Затем направился ко второй пушке. На сей раз стрелки Акбара были расторопнее, успев разрядить орудие за миг до того, как враг достиг его. Ядро попало наезднику в живот, разорвав его пополам. Чудом не пострадав, его конь скакал по позициям Акбара – белая шкура залита алой кровью, а ноги наездника так и остались стоять в стременах.

Войско раджпутов теперь достигло подножия склона и рассеялось, вступая в бой с армией моголов. Столь сильно было их стремление бороться и умереть, что они, забыв про всякую тактику, просто бежали куда глаза глядят. Пара стрел или мушкетная пуля – и воин падал как подкошенный. Однако, если даже получив тяжелые ранения, им удавалось добраться до позиций армии Акбара, они немедленно бросались на врагов и, поборов, кидали их на землю и резали тяжелыми обоюдоострыми мечами и кинжалами с зазубренными лезвиями, какие были почти у каждого из них. Видя, что отряд его стрелков близок к полному уничтожению, Акбар приказал им отступить под прикрытие лучников, чтобы успеть перезарядить мушкеты. Земля на склоне под воротами была теперь залита кровью, завалена мертвыми телами и умирающими.

Несмотря на большие потери в своем войске, Акбар с радостью и облегчением увидел, что его воины медленно завоевывают преимущество в рукопашном бою и окружают небольшие группы раджпутов. Очень немногие оставшиеся из них еще выбегали из ворот крепости Читторгарх. Почти все они были подстрелены задолго до того, как им удавалось достичь подножия склона, где они карабкались по телам своих погибших товарищей. Каждый, кому это все же удавалось, почти сразу встречал смерть от мечей всадников Акбара, которые, проникнув через сабаты, теперь шли на всех отставших раджпутов. Падишах смотрел, как его воины последовательно уничтожали один за другим небольшие очаги сопротивления. Теперь уже не оставалось сомнений, что это была долгожданная победа – и его первая победа без руководства Байрам-хана. Первая из многих. И все же в своем ликовании падишах не мог не восхищаться отчаянной храбростью раджпутов и был особенно впечатлен поведением троих юношей, старшему из которых на вид было не больше четырнадцати лет, которые обнялись перед тем, как, занеся над головой мечи, бросились в бой с лучниками моголов – и мгновенно погибли под ураганом свистящих стрел, не успев даже к ним приблизиться. Такие воины больше достойны быть союзниками, чем врагами.

Скоро на поле битвы стало тихо. Акбар подозвал к себе Рави Сингха.

– Сожгите этих храбрых воинов согласно их верованиям. Поскольку их знать отклонила мое предложение сдаться после смерти Джай Маля, казните всех, кого найдете живым. Смерть им теперь не страшна, потому что, оставшись в живых, они нарушат кодекс чести воина. Затем взорвите крепость, чтобы никто никогда не смог использовать ее против нас, – и в назидание всем остальным правителям раджпутов, которые пока намерены скорее отклонить, чем принять мои предложения о союзничестве.

– Повелитель, Рай Сурджан хочет подчиниться тебе. Он предлагает стать твоим вассалом и взамен просит только оставить жизнь людям в стенах крепости Рантамбор.

Пожилой раджпут говорил, опустив взгляд в пол, но его высокая, жилистая фигура выражала достоинство. Слова, которые он только что произнес, дались ему трудно. Акбар подавил победную улыбку. Иногда он думал о сановниках, казненных после падения Читторгарха, но сожаления не испытывал. Не жалел он и о том, что приказал разрушить сам Читторгарх – оранжевое и красное пламя, а затем клубы серого дыма были видны в пустыне Раджастхана в течение многих дней. Эта демонстрация жестокости возымела желаемое действие. Осада Рантамбора – укрепленного города раджпутов, известного на весь Индостан мощью своих твердых кирпичных стен и высоких башен – продлилась меньше недели. Если Рай Сурджан готов подчиниться ему, это означает, что все знатные короли раджпутов теперь призна́ют его власть. Кроме, конечно, раны Удай Сингха из Мевара, все еще непокорно скрывающегося в горах Аравали после потери Читторгарха и окружающих крепость земель. А ведь с падения Читторгарха прошло меньше года… Вместе с королями Раджастхана, самыми влиятельными правителями Северной Индии, и их шафранно-желтым войском, – будет ли он знать поражения?