Морской круиз - Елена Помазуева

   Эдит умчалась вперед, догнать и остановить на палубе не получилось, но вот знакомую фигуру в форменной одежде, мелькнувшую в дверном проеме, узнала. Мэтр Броссар вот он наверняка в курсе произошедшего! Я помчалась за ним следом.

   — Мэтр Броссар! — окликнула его.

   Ворожей остановился и дождался когда подбегу к нему.

   — Клер, к прислуге обращаются по имени, — низко склонившись, почти к самому плечу прошептал он. — Не усложняй мне работу.

   — Простите, — пролепетала, сбитая с толку я. — То есть, прости.

   Жиля мы тоже называли по имени и не считали в этом ничего зазорного, но обращаться запросто к наставнику, хотя бы и к бывшему, трудно. Да практически невыполнимо! Я только раз позволила себе обратиться к нему по имени, но сейчас обстоятельства складывались иначе.

   Сделала шаг назад. Не отшатнулась, а именно отстранилась, чтобы у случайных свидетелей не возникло сомнений на счет моих намерений. С прислугой нужно разговаривать только на расстоянии стойки, то есть вытянутой руки. Всегда необходимо соблюдать дистанцию.

   — Эмири, вы… ты знаешь, что произошло с мэтром Монти? — вскинула гордо носик.

   Ведь я разговариваю с прислугой? Значит, будем придерживаться правил. Дружелюбное обращение и никаких личных разговоров. Вот и сейчас я исключительно по делу обратилась к стюарду.

   — Простите, метресса Атталья, я не обсуживал мэтра Монти, — он самым нахальным образом развернулся и собрался уходить!

   Ну, уж нет! Я просто обязана узнать подробности!

   — Эмири! — грозно окликнула его, чувствуя, как внутри все вибрирует от его имени, произнесенного мной. — Ты наверняка что-то слышал. Ходят ужасные слухи об убийстве.

   — Вы должны лучше других знать, что произошло. Ваше предсказание… — он многозначительно посмотрел.

   Ах ты, троллий потрох! Да он мне мстит за то, что я не рассказала об увиденном во время ворожбы! Всегда знала об отсутствии у него совести, но сейчас он переходит все границы!

   — Разумеется, Эмири. Благодарю, вы можете быть свободны, — высокомерно произнесла и, развернувшись, направилась обратно к выходу.

   Полы длинной юбки возмущенно взлетели, а каблуки сердито застучали по деревянному полу. Мелкий интриган! В который раз он заставляет ощущать себя виноватой в сложившейся ситуации. А ведь я поступала согласно правилам ворожбы. Да и не требовала от него подробностей. Мог бы просто ответить — убили мэтра Монти или он спокойно покинул этот мир! Но нет! Это же Эмири Броссар. Слишком долго не общалась с ним, вот и забыла его невоспитанность. Один его ночной визит чего стоит!

   Хотелось рвать и метать! А ещё узнать подробности о смерти мэтра Филиппа. Найти и успокоить Эдит. И горячего кофе так же хотелось.

   Начала я с каюты Эдит. Подруга сидела в кресле с бледным видом и уставилась ничего не видящим взглядом перед собой.

   — Эдит, тебе надо поесть, — присела рядом с ней и погладила по руке. — За время совместной жизни с мэтром Броссаром я поняла главную вещь. Никакие волнения и переживания девушек на него не действуют. Тебе понадобятся силы для занятий с ним, — решила начать с самых весомых доводов. — Поверь, он спуску не даст.

   — Неужели ты не видишь, как потрясла эта история с бедным мэтром Монти, — простонала Эдит.

   — Вижу и сочувствую тебе, — посочувствовала ей. — Но эти сплетники совершенно ничего не знают, вот и придумали истории, чтобы шокировать. Когда я уходила, они как раз этим хвастались.

   — Разве ты не переживаешь за умершего? — укоризненно посмотрела на меня подруга.

   Ровно год назад я точно так же реагировала на слово: «убийство». Бледнела при виде пролитой крови. Возмущалась, когда обсуждали чью-то личную жизнь. И сейчас я смотрела на Эдит, а видела себя. Мне близки и понятны ее переживания, но время, проведенное рядом с наставником, наделило опытом. Неспроста говорила ей об этом. Теперь я знаю, что в жизни существуют не просто порядочные мэтры и метрессы, соблюдающие правила приличия, и злоумышленники, которых ловят королевские судьи и сурово наказывают. Часто под личиной воспитанного человека скрываются пороки, а человек, разговаривающий запросто, может не иметь за душой зла. Мир не делится на черное и белое, в нем гораздо больше красок, и он поражает разнообразием.

   — Очень переживаю, — со вздохом призналась ей. — Эдит, идем к завтраку. Подкрепишь силы, подышишь свежим воздухом, и мир больше не будет казаться таким мрачным.

   — А ты? — заколебалась подруга.

   — Хочу горячего кофе, — искренне воскликнула я. — И узнать подробности смерти мэтра Филиппа.

   — Как ты можешь, Клер, рассуждать про смерть так спокойно? — снова замерла на месте Эдит.

   Зря напомнила ей о мэтре Монти, еще доброго откажется выходить из каюты до конца путешествия.

   — Мне пришлось несколько раз наблюдать, как умирали люди. Однажды это была маленькая девочка. Она заразилась черной хмарью, — печально сказала ей. — Мы с мэтром Броссаром не смогли ее спасти.

   — Разве есть спасение от этой напасти? — удивилась Эдит, но оживилась, проявив заинтересованность.

   Вот и любопытство подключилось. Дело идет на лад.

   — Есть. Наставник спас одного молодого человека от нее, — отвела глаза в сторону, опасаясь, что она прочтет печаль во взгляде.

   — Неужели? Он мне ничего не рассказывал, — мы вышли из ее каюты и направились в столовую.

   — Разве он не преподает тебе целительство? — кинула на нее заинтересованный взгляд.

   — Только ворожбу, — мотнула головой Эдит. — А он разве целитель?

   — Ты его сама расспроси. Ладно? — уклонилась от ответа, входя в столовую.

   Этьен уже позавтракал и ушел. За столами сидели припозднившиеся пассажиры, так что со свободными местами проблем не было. Разумеется, все разговоры велись о нашумевшем событии.

   — Дохлый старикашка наделал шуму больше, чем при жизни, — жестко высказалась метресса Кавье, усаживаясь напротив нас.

   Здесь принято спрашивать разрешения. Вдруг кого-то ожидают, и человек просто задерживается. Но принятые правила на корабле гадину мало волновали. Она вела себя так, будто весь мир лежит у ее ног. Впрочем, наверное, так и было до встречи со мной. Я же категорически отказывалась принимать ее превосходство.

   — Вы высказываете мало уважения к бывшему наставнику, — спокойно заметила ей.

   Эдит уставилась на нахалку во все глаза.

   — Он никогда не был мне ни учителем, ни наставником, — равнодушно отозвалась она, а потом без перехода добавила. — Я слышала, это ты ему наворожила смерть. Значит, ты маг.

   — Я выпускница Школы колдовства, целительства и ворожбы, — аппетит пропал в ее присутствии, но признаваться в том, что меня беспокоит соседство с бывшей пассией мужа, не собиралась.