Ответная угроза - Сергей Чернов

— Константин Дмитриевич, прости, дорогой. Совсем из головы вылетело. Давай так. Прямо сейчас позвоню и тут же свяжусь с тобой. Не уходи далеко.

Требую связи с командованием Балтийского флота. Мне всё равно кто ответит. Сам Трибуц (Владимир Филиппович, адмирал, командующий Балтийским флотом), его начштаба, любой из заместителей.

Жду недолго, минут пять. Наконец младший лейтенант, связист, передаёт трубку мне. Отвечает сам адмирал Трибуц. Формулирую вопрос и слышу в ответ жизнерадостный смех.

— Дмитрий Григорич, дорогой мой, ты всё-таки мазут сухопутный! В Куршский залив ни одна подлодка не зайдёт, там пролив очень узкий, не более устья средненькой речушки. По глубине ладно кое-как, впритирку пролезет. Но там же охрана, минные заграждения, эсминцы разнокалиберные толкутся, катера и паромы. Они подлодке перископ снесут и сами не заметят, ха-ха-ха…

— А устье Немана это просто сказка, — закончив с первым приступом смеха, адмирал продолжает меня расстраивать, — детская и глупая сказка. Там в самом глубоком месте не больше пяти метров, мои «щуки» даже на брюхе по дну не проползут.

Жаль. Мне идея Голубева высадить десант у Тильзита с подводных лодок показалась интересной. Десант предполагался немногочисленным, на «щуках» много не поместится, но это ж диверсанты.

Униженный и оскорблённый поднимаюсь к себе. Напоследок пообещал адмиралу сквитаться при случае. Ужо он у меня! На что адмирал так же жизнерадостно пожелал мне успеха.

5 ноября, среда, время 08:05.

Минск, штаб Западного фронта, кабинет комфронта.

Сегодня общее совещание. Кроме Климовских с парой помощников, Каршин (отдел боевой подготовки), мой зам и начальник Минского гарнизона Курдюмов, комиссар Фоминых, бронетанковый (АБТУ) полковник Иванин, майор госбезопасности Осташко Егор Нилович — заместитель Цанавы. Ну, и другие официальные лица.

Повестка дня обширная, но приступить к ней сразу не удаётся. После стука в дверь все обернувшиеся смотрят на адъютанта Сашу. Того концентрированное внимание генералов и старших командиров не смущает. Давно его общение с генералитетом не смущает. Наоборот, от него зависит доступ к телу славного генерала армии, чем он, однако, не злоупотребляет. Но мелочи заворачивает железной рукой. Тоже, кстати, немаловажный фактор работы с подчинёнными. Помнится, Кирилл Арсеньевич удивился в своё время, обозвал сие начальственным снобизмом, но по ходу жизни сдал назад. Дело элементарное, если дать подчинённым возможность дёргать начальство по любому поводу, то они, как дети малые и начнут бегать. Каждый по три раза на дню. Никакой работой заняться будет невозможно.

Поэтому если в дверь, зная, кто и зачем за ней собрался, сунулся Саша, то это не повод, а причина. Причём железобетонная.

— Что у тебя, Саш?

— Сообщение Совинформбюро.

— Да? Ну, зачитай. Только о достижениях колхозов по госпоставкам не надо. Прочие трудовые подвиги, бесспорно, заслуживающие всеобщего внимания, тоже на потом. По боевым действиям есть что-то?

— Так точно, товарищ… э-э-э, — Саша странно мнётся и вдруг называет меня по имени, — Дмитрий Григорич. Прибалтийский фронт окончательно вскрыл оборону немцев по Даугаве и вышел к Риге с юго-востока…

Охренеть! И распутица им нипочём. Переглядываюсь. С теми, кто понимает. Осташко и Фоминых вряд ли, не в обиду для них. Первым догадываюсь я. Мне положено.

— Кажется, я понял. Они организовали сообщение по Даугаве. Молодец Богданов!

— Может, Кузнецов? — осторожно улыбается Климовских.

— Тоже молодец, — мне не жалко похвалить их всех, начиная от комфронта и заканчивая конюхом. — Что там дальше?

— Войска Южного фронта отбили атаки немцев на Белую Церковь.

— Это уже хуже, — мы — командование фронта, нам объяснять не надо, что происходит. А происходит неприятное: Жукова немцы поджимают. Раньше от линии фронта до Белой Церкви расстояние было сорок-пятьдесят километров. На такой дистанции город не атакуешь. — Ладно, что ещё?

— На Западном фронте без перемен…

— Саш, щас по голове настучу, — иногда мой адъютант позволяет себе шутить.

— Вышло постановление правительства СССР, — Саша становится серьёзным. — Заместителю наркома обороны, командующему Западным и Северным фронтом генералу армии Павлову присвоено звание маршал СССР. Так же маршалу Павлову присвоено очередное звание «Герой СССР» с вручением медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина.

— Пришла телефонограмма, — продолжает Саша. — Вам, товарищ маршал, предлагается прибыть в Москву не позднее вечера 6 ноября. На поздравление, награждение и участие в московском параде в честь Великой Октябрьской революции в качестве принимающего парад.

У, бля! В душе короткая и бесперспективная борьба. Кирилл Арсеньевич ненавидит помпезные трубадурные, как он говорит, мероприятия. Вопли его игнорирую, хочу, не хочу, в таких случаях не учитывается. Приказано сверху.

— Хорошо, Саш! — приходится перекрывать голосом начавшееся гудение в кабинете. — Займись моим парадным кителем, хотя чего это я? Сам всё знаешь. И это… пощёлкал пальцами и выразительным взглядом дал понять адъютанту, что нужно ещё.

— К обеду, Саш, — совещание надо проводить на трезвую голову.

— Поздравляем, товарищ маршал… Дмитрий Григорич… — шумят собравшиеся.

— Товарищи, давайте о деле. Александр Яковлевич (Фоминых, корпусной комиссар, главный по политработе), что у нас по консервному заводу? Когда-нибудь мы увидим на наших кухнях их продукцию.

— Производство наращивается, товарищ маршал, — Фоминых встаёт и докладывает. — Ждём результатов испытаний. На данный момент можем гарантировать хранение до двух с половиной месяцев при положительной температуре…

— Хватит тянуть. Начинайте массовый выпуск. На банках крупными буквами пишите дату, до которой надо употребить и желательный режим хранения. Зима надвигается, с прохладными помещениями трудностей не будет. И вот ещё что… какой вес у консервов? Нетто, само собой.

— Четыреста грамм.

— Сделайте вариант в два — два с половиной килограмм и в войска. Банок четырёх хватит на обед для роты. Очень удобно, не надо мясо рубить, отваривать. Быстро, сердито и хранить проще. Сделайте официальный срок хранения в два месяца, им за глаза хватит даже месяца. Испытания продолжать. Контрольный срок исполнения даю в десять дней.

Сто пятьдесят грамм мяса и пятьдесят грамм жира полагается красноармейцу в сутки. Так что большой банки двум-трём десяткам человек на один обед точно хватит. Нам надо спешить, чтобы консервный завод от работы дымился. Масса скота, что мы пригнали с Украины, нуждается в кормах, которых на них даже в планах не было. Есть трофейные корма, включая пару эшелонов, которые мы хищнически притормозили перед войной и нагло присвоили. Но их тоже не хватит. Поэтому в колхозах идёт интенсивная отбраковка, под нож и в